– Значит, ты остаешься со мной? – прошептал он ей в ухо.
– Ты шантажист.
– Да? Нет? – дразнил он. – Я жду ответа!
– Одевайся. Я отвезу тебя в травмпункт.
– Слушай, я сам могу…
– Нет, я.
– Ты командирша. Ты очень авторитарный человек. Разве можно так командовать мужчиной? – мягко спросил Лука.
– Да знаю я вас, мужчин, наизусть! – фыркнула Зоя. – Трясетесь за свое здоровье, а врачей боитесь. Выясняете отношения кулаками, вместо того чтобы решать вопросы цивилизованно. В полицию лишний раз обращаться не хотите – а ну как о вас подумают, что вы не мужики, а какие-то склочники?..
– Нет, ты не права. Ты просто не в курсе, как работает наша доблестная полиция… Вряд ли у нас что-то получится – этот тип, Полинин знакомый, отмажется… сомневаюсь, что Ярика получится привлечь к ответственности. Я серьезно, Зоенька.
– Это отговорки, – сурово произнесла она. – Врачи должны лечить людей, а полиция – ловить жуликов и негодяев. И если кто из этих социальных служб посмеет работать спустя рукава, я подниму такую бучу… Сами не рады будут!
– Это отговорки. Ты хочешь насолить Полине.
– Вот ей-то как раз ничего не будет, – возразила Зоя. – Я просто хочу, чтобы в этом мире стало больше справедливости. Правильно.
– Ты наивная.
– Да, я очень наивная. Одевайся.
Лука все-таки нехотя, но послушался Зою. Это значило, что внутренне он был с ней согласен. Порой мужчинам, даже очень самоуверенным, требуется женская поддержка. Женщине в иные моменты нужна настойчивость, чтобы заставить мужчину действовать. И в этом смысл всех союзов между мужчиной и женщиной – когда они оба способны стать друг другу опорой. Оба, а не кто-то один.
…Лука с Зоей посетили сначала травмпункт, затем отправились в отделение полиции. На удивление все прошло довольно гладко – и врач в медицинском учреждении оказался чутким, хорошим специалистом, дал Луке ценные рекомендации, тщательно осмотрел его; да и в полиции сотрудники не думали саботировать визит очередных пострадавших. Заявление приняли, обещали разобраться. И ко всему прочему, попросили автограф – узнав актера, игравшего в криминальных сериалах.
Лишь поздним вечером Лука с Зоей наконец освободились и вновь сели в машину.
– Вот видишь, а ты сопротивлялся… – корила Луку Зоя. – Все у нас получилось.
– Пока еще ничего не получилось.
– Но мы не сидели сложа руки!
– Нам повезло, потому что я не последний человек. И потому что мы в Москве живем, а не в каком-нибудь Мухосранске. Потому что тут еще можно надеяться, что получишь помощь, что тебя не отфутболят, не потребуют взятку, не сделают самих виноватыми, и потом доказывай, что ты не верблюд… – возразил Лука. – Здесь, в Москве, можно найти нужные лекарства, хороших врачей, здесь есть нужная аппаратура – все эти томографы и прочие осциллографы… которые позволят сразу поставить правильный диагноз!
– Да, в Москве проще, – согласилась Зоя, садясь за руль. Тронула машину с места. – Но ты что, не стал бы бороться, если бы на твоем пути возникли препятствия? Дело не только в том, что мы в Москве, а еще в характере человека. Ты ведь был готов спустить все на тормозах… лишь бы не связываться! А если бы ты жил в этом самом Мухосранске, например, и, не дай бог, заболел бы кто-то из твоих близких? Ты бы не стал искать врачей, не повез бы своего родственника туда, где ему оказали бы помощь? Ты бы не искал управы на преступника – там, вдали от цивилизации?
– Я бы сам убил, если бы…
– Правильно, на самосуд мы все горазды! – перебила его Зоя со злостью. – Убивать надо тогда, когда уже неоткуда ждать помощи, понимаешь?
– Ты учишь меня жизни? – с иронией спросил Лука. – Ты, у которой все правильно и удачно?
– О, понимаю… Понимаю твои намеки! Ты считаешь меня неудачницей, да?!
– Нет! Я считаю, что ты пытаешься переиграть все тот же старый сценарий, – серьезно произнес Лука. – Ты не смогла спасти Илью и теперь стараешься спасти меня. Только меня спасать не надо. У меня все более-менее неплохо, я не помру вскорости, не беспокойся…
Зоя вдруг свернула к обочине, затормозила. И заплакала неслышно, спрятав лицо в ладонях.
Потом почувствовала, что Лука ее обнимает.
– Прости меня, – сказал он. – Я тебе очень благодарен. Сам бы я всей этой хренью действительно не стал бы заниматься.
Зоя не отвечала. Ей было и жалко Луку, и злилась она на него ужасно! Вот зачем он напомнил об Илье, это так жестоко…
– Ты все правильно поняла. Я ленивый. Я глупый. Я самодовольный. Я не хочу, чтобы окружающие обо мне плохо думали – как о склочнике и трусе. А я трус еще, да! Сказать честно? Я и правда страшно боюсь врачей. Ты бы меня не вытащила – я бы не пошел. Ну, или пошел бы, но только в крайнем случае.
– А чего врачей бояться, не понимаю, – всхлипнула Зоя. – Чего страшного – сходить к специалисту на консультацию?.. Ты боли боишься? Так наркоз сделают, если предстоит операция. Никто никого живьем не режет!
– Нет, это сложно объяснить. Вдруг врач скажет мне, что я умираю? Какой-то дикий, потусторонний страх во мне живет… Причем, что интересно, моя профессия очень зависит от внешнего вида и здоровья. А что, если я услышу на приеме у врача, что мое лицо пострадало непоправимо, что не смогу двигаться нормально? Все, прощай профессия… Я вот даже татуировку боюсь сделать, ибо из-за одной татушки меня могут не взять на съемки!
– Ты тогда тем более странный.
– Да. Да! Но я тебе благодарен, правда. У меня камень с души упал после сегодняшнего визита в травмпункт. Я не стану инвалидом, и все синяки заживут – вот это я хотел услышать от врача, и я это услышал. Я счастлив, Зоя, что ты возилась сегодня со мной целый день! – Он засмеялся, прижал ее к себе крепче.
– Ты тоже со мной возился, – напомнила она. – Ты тоже много чего успел для меня сделать. Я, например, вспомнила, что я еще женщина…
– Это я не ради твоей благодарности делал. Ради себя, – скромно сказал он. – Можешь не благодарить. Кстати, сейчас приедем, и я еще раз постараюсь тебе это доказать…
– Куда тебе! – засмеялась она. – Ты же весь травмированный!
– Ну, не весь, особо важные функции у меня сохранены…
– Господи, ты невозможный!
– Поехали, поехали, чего мы стоим…
Всю дорогу до дома Луки они шутили и смеялись.
Зоя чувствовала себя счастливой, несмотря на то, что день оказался не из самых легких.
Ей до безумия нравился Лука. Пожалуй, она была в него уже по уши влюблена. Милый, смешной, галантный, чуткий, нежный!
Вернувшись, они занимались любовью – осторожно, со смешками и стонами, то настоящими, то наигранными. Лука, надо признать, оказался изрядно травмирован – сплошные ссадины и кровоподтеки на теле. Порой движения причиняли ему боль. Зоя не представляла, что можно шутить в подобной ситуации… А вот можно, оказывается.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});