Управление напоминало вокзал в разгар эвакуации. Никто ничего не знал. Присяжни был где-то в городе. Весь первый этаж был забит задержанными кристальдовцами и прочей молодежью — несколько сот чрезвычайно возмущенных ребят и девушек орали, свистели, скандировали лозунги — вперебой, безостановочно. Вспыхивали драки — между собой. Атмосфера была накалена до последнего предела. Офицер спецназа, к которому сунулся было Андрис, покрутил пальцем у виска:
— Ты что, идиот? Это же восстание! Там черт знает что творится! Баррикады! Вас же на кусочки — чирикнуть не успеете…
Это было так. Это было именно так… Но нельзя же… Андрис скрутил себя. Ребята-спецназовцы, с которыми он ехал, сидя на корточках и придерживаясь за спинки сидений в их тесном броневичке, коротенько рассказали: на похоронах было тысяч тридцать, потом начался крик, и пошли бить студентов — не все, но половина пошла… А в студгородке — баррикады, и началось… пожары, пальба — все на свете…
Помятые, потные, красные полицейские впихивали за барьер все новых и новых задержанных. Их встречали ревом: «Слава Кристальдо! Слава Кристальдо! Народ всегда прав!!!» Вдруг Андрису показалось, что мелькнуло знакомое лицо. Задержанных уже проволокли мимо него. Он оглянулся — и поймал встречный взгляд, мгновение, лицо тут же пропало, затылки, затылки, поднятые руки… Он вспомнил: та девочка из холла «Паласа», которая: «Извините, у вас…» — вытащила у него из волос пластилиновый шарик. Ах, черт, какой был взгляд: холодный, тяжелый, она меня узнала, подумал Андрис, с чего бы? Непонятно… Да ведь и вторую, которая там была, сидела напротив нее, вся в черной коже, тоже проволокли сейчас — конечно… но что все это значит? Почему она меня узнала — в такой толпе и в такой момент? Такой взгляд… такими взглядами не разбрасываются. Маленькая ведьма. Андрис понимал, что это засядет в нем, как заноза — надолго. Но — почему, черт побери? Нет ответа. Опять нет ответа…
— Юсуф! — Андрис бросился навстречу знакомому офицеру. Юсуф был в форме: поджарый, черный, спокойный — единственно спокойный хотя бы с виду офицер в здании.
— А, вы, — Юсуф остановился. — Шеф велел вам передать, чтобы вы оставались здесь до конца операции.
— Нет, — сказал Андрис. — Мне надо в студгородок. Как можно быстрее.
— Невозможно, — сказал Юсуф. — Чисто технически. Баррикады.
— А вертолет? — спросил Андрис. Вертолеты дорожной полиции стояли прямо во дворе Управления.
— В студгородок — куда именно? — спросил Юсуф.
— Семнадцатое общежитие, — сказал Андрис. — Там заложник.
— Я никого не могу послать, — сказал Юсуф. — У меня нет ни единого человека.
— Не надо, — сказал Андрис. — Мне ствол — и все.
— Своего нет?
— Нет.
— Пойдемте.
Они вышли наружу. Было страшно светло — фонари и множество фар. Резало глаза. Рядом с главным входом была еще одна дверь, обрешеченная, с окошком в решетке.
— Стив, это Эсен-бей, открой, — сказал Юсуф в микрофон.
Дверь медленно открылась, загорелась тусклая лампочка. За дверью, шагах в пяти, была еще одна — стальная, как от сейфа, и тоже с окошечком. Из окошечка торчал ребристый ствол пулемета.
— Выдай мне еще один ствол, — сказал Юсуф невидимому Стиву. — Какой вам? — обернулся он к Андрису.
— «Смит-Вессон — сорок четыре», — сказал Андрис.
Из окошечка рукояткой вперед просунулся револьвер. Андрис взял оружие, наплечную кобуру, патроны.
— Расписаться? — спросил он.
— Не надо, — сказал Юсуф. — Я сам. Потом.
— Спасибо, — сказал Андрис.
— Пойдемте к летчикам, — сказал Юсуф.
Они обошли здание и через проходную вошли во двор. Заходились в лае собаки. Андрис на ходу подгонял кобуру. Три вертолета стояли на площадке, винт одного еще медленно вращался. Летчики сидели на корточках около него и курили.
— Хевель, — позвал Юсуф, и один и летчиков, маленький, коротконогий и длиннорукий, похожий на обезьяну, обернулся и шагнул навстречу, пряча горящую сигарету в карман кожанки.
— Здесь Хевель, — сказал он глухо.
— Что там? — спросил Юсуф.
— Как было, — сказал Хевель. — Полные улицы. Все на улицах.
— Пожары?
— Больших нет. Несколько горящих машин, и в парке какие-то постройки горят.
— Понятно. Дай-ка карту… вот, видишь — семнадцатое общежитие. Надо туда забросить человека.
— Только забросить? — спросил Хевель.
— А? — Юсуф посмотрел на Андриса.
— Да, — сказал Андрис. — Дальше я сам.
— На крышу, — предложил Хевель. — Больше некуда — деревья везде, столбы…
— На крышу — то, что надо, — сказал Андрис.
— Тогда полетели, — сказал Хевель.
— Только незаметно, — сказал Юсуф. — Без огней, без фар…
— Еще советы будут? — ощетинился летчик.
— Ладно, не обижайся, — сказал Юсуф. — Удачи, ребята…
Андрис осторожно, на ощупь, спускался по лестнице. Особых перепадов температур тут не было, инфракрасные очки особой четкости не давали, и он не снимал их только из предосторожности — вдруг где-то кто-то затаился в темноте. Весь студгородок был обесточен, оказывается, еще с полуночи, и сверху это выглядело очень эффектно: черные острова кварталов, между которыми текут огненные реки. Хевель был ас: он высадил Андриса на крышу общежития с первого захода, пройдя над ней впритирку — Андрис шагнул с лыжи, пробежал несколько шагов и остановился; невидимый вертолет, обдав его ветром, уходил куда-то вбок и вверх — Андрис напряженно прислушивался, но так и не смог определить направление звука — странное эхо… Теперь Андрис спускался вниз по темной лестнице, считая этажи: третий… второй… первый… Ниже лестница не вела, вход в подвал был где-то в другом месте. Андрис постоял, осматриваясь. Прямо перед ним был маленький холл, пустая застекленная будка вахтера и наискосок — тамбур входной двери. Потом сверху донеслись шаги. Шли двое, мужчины, шли уверенно и быстро. Стараясь не шуметь, Андрис отступил в правый коридор, нащупал дверную нишу, вжался в нее. На лестнице появились отблески света. Донеслись обрывки разговора: «…не совсем то, я тебе клянусь…» — «…с Мэгги и раньше было, у нее мозгов…» — «…а эти орлы? Отрапортовали — и до утра?..» — «…не пробиться через все, тем более, с таким грузом…» — «…ох, Люб, мне бы твое спокойствие…» — Андрис весь обратился в слух, но больше ничего не услышал, двое прошли мимо него и пересекли холл — Андрис думал, что к выходу, но нет: зазвенели ключи, он выглянул — отпирали дверь, расположенную симметрично входной двери в другом углу холла, — понятно, понятно… да: шаги по лестнице — вниз — гулко… он скользнул следом — из-за приоткрытой двери несло холодом и сыростью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});