Вот тут на Жака-Андре навалилась неимоверная усталость. Осторожно выбравшись из трясины, он белый как полотно опустился подле своего друга и у ног односельчан в снег. Он даже слова вымолвить не мог.
Жан Шастель, хваля, хлопнул парнишку по плечу.
— А ты храбрец, парень. Ты первый, кто прогнал бестию всего лишь пикой.
— Это были ваши мушкеты, месье.
Подбежавшие женщины захлопотали над обоими ранеными. Мальчикам пришлось тяжко, но они выживут.
Шастель заметил, как одна из женщин получила от палача пузырек за пару монет. В нем находилась такая же жидкость, какую он купил у Паншена за огромную сумму. Палач его обманул, непомерно завысил цену.
Тем временем женщина влила сыну отвар в рот и зажала губы, поскольку он тут же захотел его выплюнуть. Она явно его уговаривала и, наконец, скривившись от отвращения, мальчишка сглотнул. Вероятно, второму ребенку предстояла та же процедура, чтобы помешать проклятию луп-гару перейти и на него.
— У нас тут герои! — крикнул один из мужчин и, рывком поставив пастушка на ноги, поднял его повыше. — И Жак-Андре Портефе — их главарь. Отведем его к никчемному Дюамелю, чтобы он показал капитану, как нужно обходиться с волками! Вот о ком следует докладывать королю!
Подняв детей на плечи, взрослые с триумфом понесли их в Вилларе. Это была победа над бестией.
Шастели и Паншена остались у трясины одни.
— Вот и до нас дошло, — пробормотал палач, быстро пряча в карман полученные от женщин монеты. — Мы радуемся уже тому, что остались в живых после встречи с бестией. — Он посмотрел на Жана И Пьера. — Уверен, вы найдете след, месье. Да пребудет с вами удача и благословенье Божье. — Он усмехнулся. — Мои отвары дают защиту. Пока вы в состоянии их покупать.
Насвистывая веселую мелодию, он двинулся по узкой тропке и вскоре скрылся за гранитными валунами.
— Нечестно набивать себе карманы, наживаясь на страхе людей, — заметил Пьер, перезаряжая мушкет. Так же как и отец, он намеренно стрелял мимо, чтобы не подвергать опасности жизнь Антуана. — Хорошо, что мальчики уцелели, — добавил он тихонько. — Отвар ведь защитит их от моей участи.
— Надеюсь. И тем не менее, из всех жертв твари вы с братом наиболее достойны сострадания, — жестко сказал Жан. — Не его вина в том, что он творит. — Он забросил на плечо тяжелый мушкет. — Есть только одна, кто в ответе за убийства и увечья. И ее мы прикончим.
Он думал о лежащем у него в кармане рецепте, который должен освободить сыновей от ликантропии. Без крови бестии для них нет спасения.
Молча отец и сын обогнули трясину и отправились по кровавому следу, который оставил на белой земле и кустах Антуан. Вероятнее всего, они найдут его в зарослях рядом с одеждой, и его разум будет затуманен засыпающей в нем бестией.
«Сколько еще раз это повторится?» — уныло и гневно думал Жан.
11 Февраля 1765 г., в окрестностях Мальзье, юг франции
— Господи Боже! Сколько их тут!
Недоуменного тихого восклицания, вырвавшегося у Пьера Шастеля, который стоял рядом со своим отцом, собравшиеся не услышали. Слишком уж много было от них шума. Чавкали по снегу, раскисшей траве и лужам тяжелые сапоги и ботинки, хлопали по ремням пороховницы, булькала вода во флягах, из мешков со снаряжением раздавался неумолчный звон и дребезжание. Необычная армия вышла на марш.
Оба лесника шагали в колонне из добрых двухсот охотников, съехавшихся в Жеводан со всех уголков королевства, чтобы заслужить награду, которую король Людовик XV пообещал за голову бестии: десять тысяч ливров. За такую сумму не грех покинуть на пару месяцев дом и хозяйство. И не только французов привлекли деньги. Куда ни повернись, Шастели слышали беспорядочные обрывки фраз, в которых они сумели распознать лишь немецкий, итальянский и английский языки. Жеводанский зверь успел прославиться, он крался теперь по страницам газет и альманахов Европы и привлекал иноземных охотников и искателей приключений.
Сейчас иноземцы волокли на себе странные охотничьи ружья, наводившие на мысль об истинных приключениях, да еще с установленными на стволах прицелами и даже подзорными трубами, лишь бы уложить бестию одним безупречным выстрелом. Один итальянец постанывал под весом осадного мушкета, который весил, по меньшей мере, двадцать фунтов и выстреливал пулями размером с небольшую сливу. Слуги, вероятно, заработают грыжу от натуги, если и дальше будут таскать козлы к нему.
Жана всерьез заботило состояние Антуана — по двум причинам. Незадолго до случившегося в Вилларе его младший сын вновь поддался проклятию бестии, и больше дома не показывался. Число жертв росло. Лесник уже боялся, что Антуан сблизился с истинной бестией, которая теперь подталкивала его к дальнейшим преступлениям. И учила, как убивать еще лучше.
Капитан Дюамель и местная знать созвали большую охоту. При помощи властей провинции Дюамель согнал сорок тысяч крестьян изо всех окрестных приходов, чтобы выслать на сегодня в леса загонщиками, а тем временем сотни охотников отправились на позиции по холмам. Тем самым охота велась на местности в две тысячи квадратных миль.
Жан и Пьер очутились здесь, чтобы как-нибудь защитить превращающегося в луп-гару Антуана от смертоносных пуль, однако понятия не имели, как им это уладить. Одного стрелка можно толкнуть, чтобы его выстрел пришелся мимо, но когда охотников сотни, ничто подобное немыслимо.
Они направлялись к возвышенности, с которой просматривалась опушка леса. Их подразделение составляло вторую линию огня на случай, если бестия ускользнет от пуль четырехсот охотников на первой огневой позиции — на пологом холме почти у самого леса. Там среди прочих находились молодой маркиз д’Апше и молодой граф де Моранжье с отрядом собственных стрелков. Последнего привлекла сюда отнюдь не награда. Надменный и влиятельный граф уже много раз жаловался на непригодность Дюамеля и с большой радостью собственноручно прикончил бы зверя, чтобы лишний раз унизить капитана.
Жан громко свистнул, и возглавлявший колонну драгун из отряда Дюамеля резко обернулся.
— Сколько еще идти?
— Пока не придем на место, — драгун указал на склон в пятистах шагах впереди, он хотел еще что-то добавить, но тут зазвучал сигнальный рожок. Ветер принес из леса бара-банный бой и крики: загонщики приближались к опушке. Драгун выругался. — Они слишком рано! Пошевеливайтесь, пу же! — приказал он охотникам, которые перешли на рысцу, чтобы взобраться на возвышенность. Тем временем вдалеке загремели мушкеты.
— Господи, помоги Антуану! — с упавшим сердцем выдохнул Пьер и последовал за отцом, который протолкался между охотниками, чтобы первым оказаться на холме.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});