Нет больше первой красавицы, которая заключила «волшебный» пакт и уехала работать в замок прославленной портнихой. За кого ты там чуть не вышла замуж за «принца»? Или кем тот придурок, был? Тебя выгнали взашей, когда ты потеряла свое милое личико!
— Буквально. — Поддакнул один из парней.
— А твой ненаглядный? Долго он о тебе горевал, долго тебя вспоминал?
— Не-а! Нашел себе небось другую смазливую мордашку?
— Ха! Он точно ходит в фаворитах принцессы Анны Розы.
— О красивейшая из женщин! Куда тебе пугалу с ней тягаться?
Они рассмеялись, но внезапно Энни рассмеялась вместе с ними. Злым безрадостным смехом, в котором угасло их веселье.
— Ха-ха! Я уже два года как проклята. Два года, как меня изгнали из замка, и я с позором вернулась домой. Два года как, возлюбленный разбил мне сердце. И что с того? Мог бы уже придумать что-нибудь новенькое. Кретин.
— Что, ты сказала?
— У тебя плохо со слухом или головой? Ах, извини, бедняжка. Я совсем забыла, что из вас двоих мозги достались не тебе, а другому. Где он, кстати?
— Уехал.
— Не твое чучело, дело! Если будешь задавать слишком много вопросов или болтать нашим гостям лишнее, то отправишься на корм псам как твой кривоногий братец. Или ты уже забыла о нем? Ха! Неудивительно тебе никогда не было дела до семьи!
Он толкнул ее в грудь, от чего худая как щепка, девушка повалилась в листья. Бор, хотел ее ударить, но Энни ловко достала из кармана ножницы и выставила их перед собой, едва не лишив сводного братца половины его носа картошки, тот вовремя отшатнулся, но чуть, не упал, запнувшись, за корни.
Парни расхохотались, даже Лили хихикнула.
— Вы чего там рты разинули?! Помочь не хотите?
— Не-а! Сам с ней разбирайся.
— С нас и малявки хватит.
— Еще не хватало и нам лица потерять.
— Ага, ты забыл, что ее ножницы волшебные?
— Придурки, это так не работает, она же не Иная!
— Но проклятая Великим бедствием!
— Это не заразно!
Однако в последних словах Бора не было абсолютной уверенности. Так говорил его брат Талл, но с того станется соврать или зло пошутить. Он всегда брезговал её касаться, кинуть иногда помои, издеваться издалека, но касаться? Вдруг и она и правда … заразная?
Бор опасливо сделал несколько шагов назад.
Что до Энни то она всей душой желала, чтобы так оно и было, что одной царапины было достаточно, чтобы навсегда сделать их изгоями.
Но ее ножницы, дар светлого пакта, не могли никому навредить.
— Трус, отдай Лили ее чаевые!
— Эти? — Он снова продемонстрировал монеты, которые переливались серебряными бликами.
— Что будешь делать "кукольная" сестричка? Отнимешь их? Думаешь, силенок хватит? Нет, силенок тебе не хватит. Остается надеяться только на чудо.
Толстяк снова разразился издевательским смехом, подбрасывая монеты в воздух.
Но те так и не упали ему обратно в руку.
Он медленно моргнул, смотря на свою пустую ладонь.
Взгляды всех присутствующих были обращены ему за спину.
Заподозрив неладное, он обернулся. Над ним с самым хищным видом стояла высокая женщина в черном. Ее холодные синие глаза смотрели ему прямо в душу… и были весьма разочарованы ее содержанием.
Они не слышали ее шагов, но она точно слышала все.
От шока толстяк потерял дар речи.
Что касается его приятелей, то Клод и Плут выглядели не на шутку встревоженными, почти напуганными. Словно хулиганы, которых на месте преступления застигла строгая директриса. Под ее ледяным взглядом они не могли пошевелиться. Да, это была простая женщина, которую таким увальням явно не стоило бояться, но было в ней что-то… жуткое.
Тем временем монеты, показались в руке женщины. Она перекатила их между костяшками пальцев с ловкостью фокусника, не отрывая глаз от присутствующих. Пока ее взгляд не остановились на Лили.
— А, вот и вы юная леди, как хорошо, что я вас встретила. Вам же было дано простое поручение, так почему вы убежали его не выполнив?
Лили вырвалась из ослабевшей хватки.
— Э-э. Поручение?
— Передать вот это вот, — звон монеты, — вашей кухарке.
Лили хотела поспорить, но быстро смекнула, что к чему, когда женщина украдкой ей подмигнула.
— Извините, — ответила девочка самым виноватым голосом. — Я отвлеклась…
Судя по лицу Бора, тот пытался отчаянно соображать, давалось ему это, как всегда, с трудом.
— А-ха-ха. Так вот оно что… Думаю будет лучше, если я сам передам эти деньги, раз моя сестренка, такая дуреха.
— Нет, нужды. — Звон, и монета, сделав в воздухе дугу, оказалась в руках у Лили. Еще один звон и там же оказалась вторая. — Вам стоит поспешить юная леди, вас уже заждались и будьте более внимательны в следующий раз, иначе можете нарваться на неприятности.
Лили кивнула, и спрятав монеты за пазуху, уже со всех ног неслась в сторону постоялого двора, напоследок показав старшему брату язык.
Бор сплюнул.
— Как хорошо, что я пересеклась с вашей кухаркой, когда она выкидывала в камин ту пованивающую конструкцию, что висела у вас над входной дверью. Она была так неприятно удивлена.
Энни не без злорадства смотрела, как Бор нервно ежится. Одно дело отобрать деньги у младшей сестры, а другое нарваться на кухарку. А уж когда Дея узнает, что он покусился на ее деньги … Кому-то ой как не поздоровится.
— Что касается, вас молодые люди. Я закрою, на произошедшие глаза, но только в этот раз. Свободны.
Ответить ей никто не успел. Вдалеке раздался басовитый окрик.
— Поторопитесь, мастер Роах разыскивал вас, и он явно не в духе.
— Да, пожалуй…
— Мем.
— Мем.
Юноши откланялись и поспешно удалились. Хотя Энни все же успела расслышать как ее сводный братец пробормотал себе под нос.
— Чертова старуха. Ну, погоди ты у меня.
«Старуха?»
Энни, удивили эти слова. Если в возрасте Лили обращение «пожилая леди» было понятно то, что не так с Бором? У этой женщины не было ни одной морщины. Она была готова поклясться, что та лишь немного старше ее самой.
И ее глаза…
Женщина изящным жестом протянула ей руку, и мягким чарующим голосом спросила.
— Думаю, вам нужна небольшая помощь?
Верно, она все еще сидит на земле. Их глаза встретились.
«Ее глаза. Они прекрасны.»
Энни не нашла в себе сил отказать.
— Да, пожалуй.
* * *
Они укрылись в тенях сиреневого дерева, пока вдалеке мрачные тучи заслоняли горизонт, а море темнело в ожидании шторма. Ветер снова и снова накатывал на сад с каждым разом, становясь сильнее и яростнее.
— Пропадающие путники, грабежи и убийства?
Тряпичная Энни кивнула.
— Его Светлость Эван