— Притом, что мы хотели заключить лишь фиктивный брак. Вернее, ты склонил меня к этой мысли, упорно развивал мои сомнения и страхи, надавил, чтобы я дала согласие, а потом во всеуслышание заявляешь, что планируешь со мной семью. Тебе не кажется, что в таком случае надо спросить у женщины, чего ей хочется?
— Василиса, послушай, я опытнее тебя и знаю, как такие типчики, как Крестовский, обстряпывают грязные делишки. Яблоко от яблони недалеко падает.
— О чем это ты?
— О том, как действовал его отец, отмазывая от вины за аварию, например. Но даже если не брать во внимание этот эпизод, Крестовский-старший — блестящий юрист и очень скользкий. Сын унаследовал от отца все самое «лучшее»! — сказал с намеком.
— Поэтому ты недолюбливаешь Мирослава? Видишь в нем только то самое яблочко, которое упало недалеко от яблоньки?
— Василиса, что ты такое говоришь? Мирослава я люблю, как люблю тебя, он часть твоей жизни!
Почему-то я не поверила. Находясь на расстоянии от Стефана, часть его чар утратила значение, и я прислушалась к материнскому сердцу. Не оно ли больше всех противилось браку с босом?
— Давай оставим эту тему? — попросила я. — Хорошо, что ты позвонил. Я хотела взять у тебя несколько дней выходных. Хочу уладить кое-какие личные дела.
— Жаль. У нас плотный график.
— Прости, придется взять второго помощника.
— Ты же знаешь, что Илья не так расторопен и обходителен в общении с капризными клиентами, как ты.
— Увы, Стефан… Мое состояние сейчас оставляет желать лучшего. Я буду той еще злюкой. Мне нужна пауза. Еще я хотела, чтобы ты дал приказ прислуге собрать наши с Миром вещи.
Возникла тишина.
— Стефан? Ты меня слышишь? — осторожно позвала я.
— Слышу, — отозвался через силу. — Я думал, что твое решение было поспешным и ты вернешься в мой дом уже сегодня, максимум, завтра.
— Нет, Стеф. Не могу. Прости, не могу. Как и выйти за тебя, даже фиктивно.
— Ты забываешь о Крестовском.
— Поверь, не забываю. Но думаю, смогу уладить вопрос и отстоять свои интересы.
— Как? Забыла, что он хочет отобрать Мирослава?
— Я всего один раз услышала эту угрозу из уст Крестовского. Кстати, он уже извинился за слова, сказанные в горячке. Гораздо чаще я слышу эту фразу от тебя! Прошу, не сгущай краски!
— Ох, Василиса, ты разбиваешь мне сердце. Я попрошу прислугу собрать вещи. Назовешь адрес?
Я назвала Стефану адрес, потом мы обсудили некоторые рабочие моменты. Когда я почувствовала, что Стефан нарочно затягивал разговор, сказала, что мне пора заняться сынишкой и под этим предлогом завершила беседу. Переодевшись и приняв душ, я отправилась на кухню, услышав шум и довольную возню.
— Мама, я жарю тебе гренки! — завопил Мирослав и плюхнул батон, обмакнутый в яйцо, на сковороду. — Ой…
Масло брызнула в сынишку, он зажмурился и взмахнул руками. Балансируя на стуле возле плиты, Мирослав задел рукавом кофточки сковороду с горячим маслом, опрокинув на себя. Я ахнула и подбежала к сынишке. Мирослав прижимал руку к себе и стоически сжал губы, но в больших глазах начали дрожать слезы.
— Покажи руку! — попросила я.
Черт! На руке сынишки возникло большое красное пятно. Маслом плеснуло щедро.
— Яся, у вас в доме есть средство от ожогов? — забеспокоилась я.
— Сейчас поищу.
Яся выключила плиту и бросилась искать. Мирослав начал похныкивать.
— Больно?
— Жжется!
— Сильно?
— Угу… — не выдержал и разревелся.
Я обняла сынишку и поцеловала его в рыжеволосую макушку.
— Никогда не торопись, солнышко. Тем более, когда стоишь возле горячего!
— Я гренки хотел. Яся сказала, что они вкусные.
— Конечно, вкусные! Самые вкусные…
— Ты ни один не съела. Я старался! — еще горше зарыдал сынишка.
— Сейчас съем! — я откусила кусочек от недавно пожаренных гренок. — Очень вкусные!
— Ничего от ожогов нет! — тихо произнесла Яся. — Большой ожог?
Я едва сдерживала слезы, искренне желая забрать боль любимого малыша себе. Ожог был немаленьким, но, чтобы не раздувать панику, сказала просто:
— Надо в больницу.
— Сейчас такси вызову! — забегала по дому подруга.
Мирослав уже ревел в голос. Именно в этот момент снова зазвонил мой телефон. Крестовский! Чтоб его… Так не кстати! Но я все же ответила.
— Василиса! Нам нужно поговорить, — напористо заявил миллиардер.
— Кирилл, ты не вовремя! Давай позднее?
Я посмотрела на Ясю, которая набирала второй номер такси и пыталась вызвать машину за город.
— Мирослав плачет? — спросил Кирилл с тревогой. — Что стряслось?
— Маслом обжегся. Не спрашивай, как. Мы собираемся в больницу.
Крестовский выругался.
— Сидите на месте! Я скоро буду!
— Кирилл, мы уже ищем машину.
— Машину? Сейчас всюду пробки. Просто жди. Я скоро буду у вас и домчу до лучшей ожоговой больницы. Быстрее, чем ты можешь себе представить!
Глава 14
Василиса
— Мама, почему у меня на руке пузырь? Он огромный… Он растет! Маааам!
Мирослав икал от страха и ревел, я успокаивала сына, как только могла, но сама находилась в шаге от того, чтобы зарыдать. Казалось, к концу секундной стрелки прикрепили огромные гири, и она совсем не двигалась с места. Время тянулось безумно медленно, каждая секунда боли любимого сына отдавалась глухим эхом внутри, тупая боль под сердцем расползалась по всему телу.
Бип-бип-бип!
Возле дома просигналил кто-то. Я выглянула в окно. Такси. Крестовский вылез из салона и подбежал к дому, я вышла ему навстречу.
— Такси? —