Рука Мэтью легонько коснулась горячей кожи ее бюста, и в следующий миг он припал к притягательным округлостям губами. Под своей ладонью граф ощущал тонкие ребра, дрожь груди, трепещущей в предвкушении страсти. Сейчас Уоллингфорд чувствовал себя таким безрассудным! Любые воззвания к благоразумию успешно заглушало растущее возбуждение.
— Попросите меня, — прошептал Мэтью, и его губы замерли у соска любимой. — Попросите меня поласкать вашу грудь, Джейн.
— Ласкайте меня губами, Мэтью, пожалуйста!
Лорд опустился на колени, и его язык запорхал по мягкому кончику ее соска. Тот затвердел и покраснел, отвечая на прикосновения. Мэтью взял сосок в рот принялся медленно посасывать его, захватывая губам все крепче. В этот момент он представил, как все внутри Джейн напряглось, как ее тело сочится сладкой словно мед, влагой. Мэтью мечтал попробовать этот мед на вкус, хотел овладеть Джейн одним из самых греховных способов. Он воображал, как эта восхитительна женщина, лежит перед ним, абсолютно голая, готова сдаться на его милость.
«О боже, как восхитительно!» — повторяла Джейн про себя снова и снова. И как только Мэтью удавалось доставлять ей такое наслаждение! Он медленно, чувственно, нежно ласкал губами ее сосок, заставляя все тело предательски слабеть. Когда сильная рука граф достигла вершины бедер Джейн, она застонала и инстинктивным жестом раскинула ноги, позволяя возлюбленному притронуться к заветному участку своего тела. Джейн почувствовала, как покраснела, стоило ему провести рукой по завиткам между бедер. Когда палец Мэтью скользнул по ее влажной расселине, из груди Джейн раздался стон предвкушения.
— Я хочу вас там! — закричала она, подталкивая руку Мэтью в нужном направлении.
Граф издал рычащий животный звук и оказался сверху, настойчиво ища губы возлюбленной. Его поцелуй был жадным, ненасытным, его руки беззастенчиво бродили повсюду, скользили по рукам, по бедрам Джейн. Пальцы Мэтью то терзали ее ягодицы, то принимались грубо мять ее груди. Наконец он схватил соски Джейн и принялся неистово скручивать, сжимать, вращать их, осыпая ее кожу поцелуями с какой–то особенной, отчаянной страстью, пока она снова не начала задыхаться.
Никогда в своей жизни Джейн не испытывала ничего столь же греховного, порочного. Ее тело раскрывалось, пробуждалось к жизни, отвечая на прикосновения Мэтью, заставлявшие гореть и изнывать от желания. Груди Джейн страстно желали еще раз ощутить прикосновение его губ. Сокровенный бугорок между ее бедер пульсировал от вожделения, которое было гораздо сильнее того, что она ощущала, когда сама доставляла себе удовольствие.
Джейн безвольно хныкнула, когда Мэтью вновь оказался рядом. Он чувствовал себя твердым и тяжелым. Его длинный пульсирующий ствол терся о ее бедра, обжигал ее тело. Граф стонал, все глубже проникая в уста возлюбленной, его эрекция уже была очевидной.
— Дотроньтесь до меня, — отрывисто прохрипел Мэтью, и его бедра качнулись прямо напротив Джейн.
Она с силой сжала его фаллос, поглаживая его через брюки — совсем как неделю назад, ночью, в больнице. Горя желанием почувствовать достоинство Мэтью в своих руках, она расстегнула пуговицы дрожащими пальцами. Движения Джейн были неловкими, неопытными, и Мэтью в нетерпении чуть не порвал брюки, освобождая свой стержень прямо на ее ладонь.
— О да, трогайте меня, — простонал он, продолжая грубо ласкать ее соски. Слова Мэтью, такие властные и полные желания, заставили Джейн отбросить последнее стеснение. Она взяла член в руку, чувствуя, как обжигающе горяча плоть любимого. Пальцы Джейн крепко сжали толстый ствол и забегали по нему вверх–вниз. Пульс Мэтью учащенно забился, его судорожное дыхание долетело до щеки возлюбленной.
Возбуждение графа передалось его партнерше, и, когда рука Мэтью потянулась к лону Джейн, ее бедра сами собой раскрылись. Пальцы тут же скользнули внутрь, заполняя ее. Джейн встретила это вторжение новым сладким стоном, томительное чувство наполненности охватило ее.
— О боже, — хрипло прошептал Мэтью. — Не могу дождаться, чтобы увидеть, как вы впустите меня.
Ах, с какой силой Джейн хотела того же — увидеть, как любимый мужчина проникает в ее тело! Это было низменное, примитивное желание, и все же Джейн не могла ему противиться. Она жаждала увидеть, как ее тело принимает Мэтью.
Когда возлюбленный склонился к лоснящемуся лону Джейн, она уже не могла думать ни о чем ином. Щетина легонько коснулась бедер Джейн, и стоило Мэтью прильнуть к сочной плоти, как ее тело стремительно накрыла волна наслаждения. Своим горячим языком он ласкал соблазнительный треугольник тела любимой, покрывал ее поцелуями так, словно касался ее уст. Джейн была влажной, липкой и безвольной, ее безмерно возбуждала мысль о том, что теперь–то Мэтью сможет в полной мере распробовать ее вкус.
— Нет! — вдруг захныкала Джейн, извиваясь в его сильных объятиях.
— Не отстраняйтесь от меня, — пробормотал Мэтью, поглаживая пальцем самую чувствительную частичку ее тела. — Идите же ко мне, Джейн. Будьте моей…
С наслаждением, неторопливо граф дразнил возлюбленную своими поцелуями, а когда ее тело страстно изгибалось, его напор становился еще сильнее.
— Мэтью! — вскрикивала Джейн, прерывисто вздыхая и цепляясь за его волосы.
— Разрешите мне позаботиться о вас, — шептал граф.
— О боже, Мэтью, пожалуйста! — умоляла она, беспомощно хватая ртом воздух. — Да! — стонала она, не в силах унять мелкую дрожь во всем теле. А Мэтью продолжал смаковать сладкий аромат ее кожи, осыпая поцелуями шею и выпуклости грудей. Руки Джейн по–прежнему крепко сжимали его волосы, словно умоляя о большем.
— Джейн, поедемте ко мне домой, — мягко нашептывал он на ухо медсестре. — Позвольте же выпустить наружу страсть, обуревающую нас! Никаких вопросов, никаких требований — просто удовольствие.
Джейн потеряла способность думать. В этот момент казалось, будто она умерла и родилась заново — в объятиях Мэтью. Удовольствие… она никогда не испытывала подобного блаженства. Но теперь все ее тело пылало в экстазе.
— Позвольте мне написать ваш портрет, Джейн. Разрешите мне быть внутри вас.
Она с трудом сглотнула, пытаясь напомнить себе, что не стоит быть столь импульсивной и неосторожной. Но слово «да» слетело с уст Джейн прежде, чем она смогла осознать это.
— Когда, Джейн? — спросил Мэтью, касаясь губами мочки ее уха. — Когда вы придете ко мне?
— Через два дня, в мой следующий выходной.
— Одного дня мне недостаточно, Джейн. Я хочу провести с вами больше чем несколько часов.
Джейн силилась что–то придумать, но сейчас ей не хотелось решать эту проблему. Для того чтобы получить больше свободного времени, медсестре пришлось бы изворачиваться, лгать. Обманывать она не хотела и все же не могла не мечтать о том, чтобы нежиться в объятиях Мэтью, не думая о времени.