Идем со мной — так он сказал? Вы слишком часто рассказывали это. Слишком часто.
Сибил развела руками и заговорила едва ли не с сочувствием:
— Дорогая, ты — хорошая девочка. Будь хоть одна возможность сохранить тебе жизнь, я так бы и сделала. Но видишь, как все обернулось… Мне жаль.
Арбалет вздрогнул в руках. Напрягся палец на крючке.
— Так почему вы стоите? Сделайте шаг — и пойдем вместе.
Графиня не двинулась.
— Ну же! Один шаг! Я недолго буду ждать вас на Звезде!
Сибил не шелохнулась. На лице Галларда появилась растерянность.
— Ну! — процедила Мира. — Ну же!
Взгляд священника вперился в палец девушки: он дрожал на спусковом крючке, едва не подпрыгивал. Мира вот-вот не выдержит напряжения и выстрелит — даже если заговорщики останутся на месте! В глазах приарха сверкнула тревога.
— Да скорее же, будьте вы прокляты!!!
Ее руки напряглись. Палец начал сгибаться, подвигая крючок.
— Постой! — воскликнул священник. — Есть одно место. На западе Альмеры пещерный монастырь святой Ульяны. Сестры роют глубокие кельи, чтобы приблизиться к Подземному Царству. Они хранят обет молчания. Ты не сможешь говорить, но ты сохранишь жизнь.
Монастырь. Подземные кельи, сумрак, вечное молчание. Но — жизнь. Мира почувствовала, как руки наливаются свинцовой тяжестью.
— А что же, так, пожалуй, и лучше, — вслух рассудила Сибил. — Я не возьму на душу грех женоубийства. Соглашайся — и останешься жить.
Пещерный монастырь — почти погребение заживо! Но ее тело мучительно хотело жить, пусть даже такой ценой. Ощутив надежду на спасение, мышцы слабели, делались ватными. Мира едва могла удержать в руках оружие.
— Поклянитесь самым дорогим, что у вас есть. Поклянитесь, что я получу келью, а не яд.
— Клянусь жизнью нашей дочери, — произнесла Сибил.
Архиепископ метнул в нее яростный взгляд, и последняя деталь головоломки стала на свое место. Нашей дочери! Так Глория — дочка Сибил и Галларда, а не графа Нортвуд! Все удивлялись, как старик-граф, женившись на Сибил, сумел зачать хотя бы одно дитя… Но этого и не было! Связь Сибил с Галлардом тянется с тех времен, когда Божественный Дар прибыл в Шейланд, а то было как раз восемнадцать лет назад!.. Вот о чем догадался Кларенс. И по глупости высказал догадку графине в ту памятную ночь. «Это всего лишь мысль… я вот подумал про тебя и Галларда…» А дальше — неразборчивым шепотом. Скажи он это громко, все сложилось бы совсем иначе!
— Клянусь жизнью дочери, — хмуро выдавил Галлард Альмера.
Мира выронила арбалет. Села на подоконник, сползла на пол.
— Спи, — сказала ей Сибил. — Днем тебе принесут пищу. Вечером отправишься в дорогу.
От усталости девушка едва не теряла сознание. Выйдите, выйдите скорее…
Послышался робкий стук в дверь.
— Миледи… Явилась Ребекка Литленд, просит повидаться с леди Глорией.
Мира подняла голову:
— Миледи, позвольте мне попрощаться с нею!
— Ты свихнулась?!
— Я ничего не скажу о вас! Даю слово!
— Но ты можешь выболтать, куда отправляешься.
— Миледи…
— Нет!
— Ты сама этого не захочешь, — добавил Галлард, — если не будешь такой дурой. Один твой косой взгляд или неосторожное слово — и придется прирезать вас обеих.
— Тогда позвольте хотя бы передать ей записку! Будет подозрительно, если я уеду, не попрощавшись! Разве нет?
— Не вижу смысла.
— Миледи!.. — Мира поднялась, ноги дрожали. — Это моя последняя просьба. Миледи, умоляю вас!
Графиня ухмыльнулась с едва заметным оттенком уважения.
— Янмэйская порода… Не молила о пощаде, но умоляешь о возможности попрощаться…
— Этого не нужно, — сказал Галлард.
— Я дам тебе такую возможность, — решила Сибил. — Разумеется, я прочту письмо. Если там окажется хоть слово, которого там быть не должно, ты останешься без прощания.
Принесли бумагу и чернила. Мира писала торопливо, буквы ложились вкривь и вкось. Сибил стояла за ее спиной, через плечо читая текст.
«Дорогая Бекка,
Хворь оставила меня. Милостивые боги даровали мне жизнь, и я поняла, что должна посвятить ее служению. Отправляюсь в монастырь, где проведу отпущенные мне годы в размышлениях и молчаливых молитвах. Прости, что не увижусь с тобою на прощанье. Надеюсь, ты поймешь меня: последняя встреча была бы слишком печальна для нас обеих. Солнце моей мирской жизни закатилось, но я всегда буду помнить тебя. Скучаю по тебе, вспоминаю мгновения, проведенные вместе, особенно — бал и прогулку в лесу.
Люблю тебя.
Глория Сибил Дорина»
Графиня взяла у нее лист и дважды перечла. Убедившись, что записка не содержит ничего лишнего, удовлетворенно кивнула:
— Ты права, прощание полезно. Теперь твой отъезд не вызовет подозрений. К тому же, Лошадница разболтает всем, что ты подалась в монашки, и я буду избавлена от лишних расспросов. Я отдам ей твое письмо.
Сибил и Галлард вышли. Снаружи послышался деревянный скрип, какая-то возня. Очевидно, сквозь ручку двери просунули палку, чтобы намертво запереть комнату.
Мира упала на постель.
Глава 47. Стрела
Июль, август 1774 от Сошествия
Запределье — Кристальные горы — Первая Зима
В дороге всякое было.
В Лесу Теней, уйдя от Реки на два дня, встретили стадо свиней. Эрвин подстрелил двух поросят, а Джемис вышел с мечом против вепря, что ринулся на людей, взрывая копытами землю. Воин стоял на его пути до последнего мига, а затем прыгнул с тропы. Трехсотфунтовый зверь пролетел в полушаге от Джемиса и рухнул замертво, когда благородная сталь отсекла ему голову. Потом северяне целые сутки жгли костры и вялили мясо, запасаясь на дорогу.
Ближе к болотам Эрвин почувствовал прилив сил. Кажется, они прибывали с каждым новым ярдом, что отделял его от мыса мертвецов. Однажды он срубил сосновую ветку и показал Джемису:
— Научите меня, как сделать из этого тренировочный меч.
— Зачем это вам, милорд?.. — удивился воин.
— А для чего нужны тренировочные мечи?
— Что ж, для начала, бросьте сосну и разыщите ясень…
Под руководством воина Эрвин изготовил пару учебных мечей и потребовал, чтобы каждое утро Джемис проводил с ним полчаса за тренировкой.
— Полчаса — это много, милорд.
— Почему?
Они взяли деревяшки и приступили к делу. За несколько минут Эрвин получил столько синяков, что едва мог ходить без стона.
— Еще одна такая тренировка, и мне придется