Читать интересную книгу Ошибки богов. Тетралогия (СИ) - Танков Вячеслав

– Да что происходит‑то? – проворчал я, поддаваясь на ее уговоры. В конце концов, судя по тому, что происходит на улице, вряд ли я сейчас застану Моргану у себя. А жаль. Мне так хотелось поделиться с ней некоторыми военными и торговыми секретами, как это было с Мираной.

Бормоча отговорки, белка буквально затащила меня в отдельно стоящий от остальных уютный домик. Тщательно заперев дверь, она помчалась к окнам, также внимательно запирая ставни и задергивая шторки. Пока она моталась по дому, я немного осмотрелся, присев на широкую двуспальную кровать в зале.

Это был обыкновенный одноэтажный коттеджик из кирпича и камней со всеми удобствами. Артель каменщиков строила на совесть, сразу врезая канализацию и подключая такие домики к водопроводной сети. Конечно, не все сразу, но переселенцы были безумно рады подобным коттеджам. Белка, заперев весь дом и проверив наличие малейших щелок, понизила свет артефактов до минимума, погрузив комнату в полумрак, и встала передо мной. Ее глаза светились странным внутренним светом, который мне почему‑то не очень понравился.

– Теперь, Рич, я готова поведать тебе тайну, из‑за которой некотяне два раза в год запираются у себя дома. Мы не прячемся от внешней опасности, как ты мог ошибочно предположить.

Белка сделала легкое движение, и свет ночника притух еще немного, оставляя передо мной неясную тень. Только глаза Лалы мерцали таинственным светом, да странный аромат ласкал мои ноздри. Он мало напоминал духи, но почему‑то казался мне очень знакомым. Странный шорох раздался от тени девушки, я готов был поклясться, что Лалатина раздевается! Но что ее могло сподвигнуть на столь безумный поступок? Ведь не далее как пару часов назад она до ужаса стеснялась шортики снять, несмотря на мой прямой приказ. Даже в челюсть заехала!

– Дело не во врагах, Рич, – прошептала тень, приближаясь. Мои глаза постепенно привыкали в темноте, и я уже мог различить смутные очертания девушки. Она была полностью обнажена!

– Дело в нас! – наконец, ясным голосом произнесла белка. – Два раза в год мы теряем над собой волю, превращаясь в диких зверей! Нас мучит голод, над которым мы почти не властны. Но не еда помогает заглушить его. Это Гон, голод похоти, Ричард! Голод страсти и желания!

И с диким рычанием, бывший рыцарь, оскалив зубы и вытащив когти, потеряв последний разум, бросилась на Избранного…

Глава 9 «Не время для геройства»

Этой ночью в Ричардбурге было неспокойно. Из домиков мирных поселян доносились странные звуки, скрежет когтей, стоны и рычание. Звериная натура мало‑помалу овладевала женским населением, и горе было редким самцам, заранее не предпринявшим меры безопасности, и не обезопасившими себя от сходящих с ума от похоти женщин.

Зачем великие предки оставили сей странный казус, так мешавший мирному населению жить спокойно, оставалось лишь догадываться. Но некотяне и прочие виды привыкли жить с этим так же, как постоянно терпеть угрозу нападения извне на свои деревни. После окончания Войны каждый самец с молоком матери впитывал прописные истины: беречь себя для продолжения рода, позаботиться о максимальном увеличении рождаемости, и спрятаться как можно дальше и глубже в период Гона.

К сожалению, Избранный не знал всего этого. Случайно ли, или умышленно ему не сказали этого. Но в этот страшный час его жизнь и здоровье как никогда оказались под угрозой. Без шуток. Без шуток, я сказал! Вот и сейчас, его прижала к постели дикая белка, потерявшая остатки разума, вдыхая сладкий аромат самца. На прежнюю Лалу она походила так же, как акула на карася. Черты прекрасного лица исказились, их уголка рта капала слюна, а острыми когтями самка пыталась разодрать прочную броню костюма, пытаясь поскорее добраться до желаемого.

К слову, избранный не особо сопротивлялся, так как самочка с самого утра «случайно» оказывала ему знаки внимания, постепенно поддаваясь зову далеких предков. Потому он сам ласкала разошедшуюся девушку, которая только больше распалялась от его прикосновений.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В магазине Мираны Лала еще как‑то пыталась соблюсти нормы приличия, но выйдя на улицу, поняла, что еще немного и изнасилует Рича прямо на земле. Хорошо, что умудренные временем поселенцы специально оставляли пустующие домики для тех девушек, что не успели добраться до убежища. Помечаемые особыми знаками, они служили временными пристанищами для тех, кто не желал поддаваться Гону вне помещения.

Так произошло и в ее случае. Найдя знак, белка еле успела затащить туда избранного, чтобы полностью отдаться овладевающей ею животными инстинктами. С самого утра она могла только мечтать о подобном, а теперь и сама не желала упускать шанс.

Разум девушки теряли не полностью. Но, представьте себе, женскую похоть, которую практически невозможно сдержать? А желания девушек в разы сильнее мужских! Потому и запирались самочки, не желая навредить никому из близких или знакомых, пережидая то время, пока идет Гон.

– Тише, тише! Тпру‑у‑у‑у! – пытался я успокоить Лалатину, которая рыча и капая слюной, пыталась продрать дыру в костюме чуть ниже пояса. Куда там! Эту ткань не смогли взять даже шипы рахнер! Куда уж тут тупым коготкам. С другой стороны, мне и самому хотелось поскорее погрузиться в белочку, поэтому я самостоятельно расстегнул комбинезон. Но зря я рассчитывал на обоюдные ласки. Белка, потеряв последнюю соображалку, рывком сдернула мешавшую ей ткань, и сгоряча резко вставила в себя орудие производства, насаживаясь на него, как жертвы пыток на кол.

А вот это она зря! Недаром, девушки, уже имевшие со мной дело подходили аккуратнее к этому вопросу! Взвизгнув от неожиданности, белка отвалилась на спину, хватаясь за низ живота лапками.

– В самом деле, повредила себе что‑то важное? – спросил я, повизгивающей девушке, быстро исцеляя травму. Очевидно, она, все‑таки, задела что‑то внутри, раз свет все‑таки был. Смущенно зыркнув на меня, белка пошла другим путем. Все также, не говоря ни слова, она спихнула меня с кровати, повернулась спиной, встала на колени и задрала пушистый хвост, смело выпячивая упругую попку.

Эх, как давно я хотел добраться до этих налитых силой и энергией ягодиц с мягкой, как у младенца, кожей. Правда, я немного не так планировал нашу близость, но и отказываться не собирался. Зарывшись в них пальцами, я вызвал у белки протяжный стон. У нее даже ножки задрожали, а хвост закачался из стороны в сторону. Я все еще не торопился начинать, хотя и сам уже жаждал попробовать сочный вареник белочки. Но сначала я решил еще немного подразнить девушку, и склонился над её попкой, неожиданно прикусывая одну из ее булочек.

Лалатина издала горловой рык, вцепляясь лапками в подушки. В то же время я почувствовал, как странный будоражащий аромат усилился. Он слегка напоминал тот, что я ощутил в Зачарованном лесу, но был острее. Пожав плечами, я спустился к беличьей киске, и принялся не спеша массажировать влажную впадинку, не торопясь исследовать ее внутреннее пространство.

Белка вдруг содрогнулась и кончила, обильно выделяя любовные соки. Резкий аромат усилился и до меня дошло: вероятно, этот запах был следствием перевозбужденных девушек. Странно, что я раньше не обращал на него внимания. А может быть, это явилось следствием апгрейда богов?

Но поразмышлять можно было и позже. Удовлетворившись внешним и внутренним осмотром шахты, буквально затопленной от нетерпения, я крепко сжал упругую попку белочки и принялся осваивать почти невспаханную целину.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Лалатина не была девственницей, но и ее прошлые встречи с самцами, оканчивающиеся близостью, особым разнообразием не отличались. Поэтому, она, хоть пребывая в полузвериной форме, была сильно удивлена тому, что я с ней вытворял. Через полчаса непрерывных скачек, она уже лежала на спине, беспомощно вскинув лапки, тяжело дыша и постанывая, глядя расширенными глазами на мучившего ее Избранного. Бедная девушка и не подозревала, что секс может быть настолько приятен. Даже ее звериная похоть, вызванная Гоном, улеглась гораздо быстрее, чем я рассчитывал. Но она все равно умоляюще протягивала лапки, требуя, прося и умоляя продолжать даже тогда, когда казалось, ее тело больше не выдержит переполнения пеной моего огнетушителя.