Кулак Хель моргнул на руне дисплея шлема, и энергетическое поле его силового кулака включилось, послав синий электрический разряд по отсеку корабля. Он обрушил пылающую перчатку на вибрирующий пол и вырвал из него лист. Неистовым рывком он отшвырнул его, сбив с ног первый ряд съежившихся солдат, и обнажил внутренние части конструкции судна. Кровавый Коготь присел и выдернул пучок кабелей, разорвав контакты и тряхнув кабелями, как кишками, вырванными из раненного зверя.
Мигнув, свет в грузовом отсеке погас, погрузив его в абсолютную темноту. Пронзительные крики ужаса разнеслись из толпы солдат, внезапно бросившихся назад в водоворот теней и мечущихся лучей нашлемных фонарей.
— Бегите пока можете, человечишки, — прорычал Кровавый Коготь, убрав пистолет и двинувшись в темноту, его силовой кулак потрескивал разрядами разрушительной силы. — Хель идет за вами.
Красная Шкура поднялся на следующий уровень, каждый шаг его ботинок оставлял вмятины на решетчатых металлических ступенях. На верхней платформе ждала вооруженная охрана, и когда он появился, лазерный огонь ударил в его правый наплечник.
— Храбро, — прорычал он, выпрямившись и вонзив покрытый запекшейся кровью цепной меч в ближайшего солдата. — Но неразумно.
Он бросился на стражников, нанося удары мечом. Движения выглядели неконтролируемыми, но это было не так — несравненная физическая форма давала его убийственным ударам неожиданную эффективность.
Охранники не отступили перед стремительной атакой и поэтому погибли. Когда Красная Шкура убил последнего, его шлем показал Кулака Хель, двигающегося уровнем ниже. По меняющемуся углу тангажа[10] было очевидно, что десантный корабль находится в воздухе и набирает высоту.
В конце платформы была запертая дверь. Красная Шкура бросился к ней, выпустив три снаряда на бегу, все попали в стык. Реактивные снаряды взорвались, когда он врезался в металл, расколов дверь и отбросив две половинки внутрь.
Внутри было четыре человека, они попарно сидели за панелями управления. В дальнем углу тянулись окна кабины, через которые были видны вспышки перестрелки внизу, в то время как десантный корабль старался набрать скорость с открытыми люками грузового отсека.
Красная Шкура хрипло рассмеялся, и ужасающий звук разнесся по тесному пространству кабины. Трое членов экипажа подскочили и неуклюже попытались убраться с его пути. Им некуда было бежать. Цепной меч Красной Шкуры яростно зажужжал. Два тяжелых взмаха и все трое развалились на части, разбрасывая внутренности по металлическим креслам. Красная Шкура схватил за затылок оставшегося пилота и выдрал его из ремней безопасности. Позвоночник человека сломался от рывка, и тело обмякло в перчатке Красной Шкуры.
Презрительно зарычав, Кровавый Коготь отшвырнул тело в сторону. Штурвал без направляющей руки закачался, и десантный корабль начал сильно крениться.
— Хель, — передал он. — Время уходить.
Он сорвал крак-гранату с пояса, но затем заметил входящие руны опасности, мигающие на его линзах. Красная Шкура задрал голову, как раз вовремя, чтобы увидеть звено из четырех штурмовых кораблей Тысячи Сынов в нескольких сотнях метров. Они нацелились на плато и быстро приближались.
Интересно.
Он вернул гранату на место и схватил штурвал. Это выглядело так, словно гигантский кулак сомкнулся на детской игрушке, но десантный корабль немедленно выпрямился от его прикосновения. Вместо того чтобы позволить ему врезаться в землю, Красная Шкура вытянул его из пике и добавил мощности в двигатели. С протестующим воем измученные атмосферные двигатели заработали на полную мощность.
Пилоты штурмовых кораблей, ищущие цели на земле, заметили опасность слишком поздно. Огромный и медлительный десантный корабль поднялся, чтобы столкнуться с ними в лоб.
Красная Шкура оскалился и выбил ближайшее окно цепным мечом. Он отпустил управление, присел, а затем прыгнул головой вперед через окно. Кровавый Коготь вырвал металлическую раму и, кувыркаясь, полетел в ночь в тот момент, когда пикирующие штурмовые корабли изменили курс, чтобы уклониться от громадного куска стали и прометиума, оказавшегося у них на пути.
И только тогда он увидел, как высоко поднял корабль. Плато было более чем в двухстах метрах, все еще освещенное спорадическим лазерным огнем.
— Скитья, — выругался он. — Это будет…
Он падал как камень, едва заметив взрыв над собой, когда два штурмовых корабля столкнулись с неисправным десантным судном, и небо осветил огромный шар вспыхнувшего топлива и боеприпасов.
— … больно.
Кровавый Коготь ударился о скалу, откатился и заскользил по льду. Оба колена вспыхнули болью, несмотря на защиту силового доспеха, и он почувствовал резкий, горячий треск, пробежавшийся по сдавленному позвоночнику.
Он секунду лежал неподвижно, ошеломленный тяжелым падением. Затем зрение прояснилось. Сморщившись, Красная Шкура поднялся на ноги, не обращая внимания на предупреждающие руны, указывающие на повреждение мышц и перелом большой берцовой кости.
Красная Шкура смутно понял, что должен обратить внимание на что-то еще.
— Беги, тупой ублюдок! — передал по воксу Кулак Хель откуда-то поблизости.
И тут он понял, в чем дело. Он бросился в мучительный спринт по камням, когда огненный шар в небесах устремился к нему. Неуправляемое и разбитое в столкновении со штурмовым кораблем десантное судно снова повернуло к земле, истекая огнем как комета. Двигатели больше не могли удерживать его в воздухе.
Он бежал. Он бежал как бешенный скейскре, работая своими израненными конечностями, чувствуя, как пульсирует в его разбитом теле эндорфин.
Клянусь Руссом, какой же ты медленный.
Когда металлический корпус ударился в скалу позади него, раздался сотрясающего землю рокот. Выжившие внутри были раздавлены, а осколки раскаленного металла разлетелись по всю полю боя. Разрушенный корабль продолжал кувыркаться, как поверженный зверь на равнинах, ревя в предсмертной агонии и воспламеняя новые взрывы внутри корпуса, прежде чем, наконец, со скрежетом застыть.
Только тогда Красная Шкура остановился и повернулся, глядя на устроенное им разрушение и ощущая, как тяжело работает его второе сердце. Когда его сломанные кости начали срастаться, заработали болеутоляющие, но сильнейшим импульсом внутри него был внутренний волк, неистовый и яростный. Он почувствовал, как его охватывает напор желания убивать, пьянящая смесь адреналина и генетической ярости.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});