Читать интересную книгу Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I (ЛП) - авторов Коллектив

Нагаш улучил момент, когда защитники менялись группами, и нанес сокрушительный удар. Горы старых костей внезапно засветились свирепой зеленью и взорвались, забив туннель зазубренными обломками костей. Люди кричали и падали, пронзенные острыми как иглы осколками, а остальные в шоке отпрянули. Прежде чем защитники успели прийти в себя, Нагаш сам ворвался в ворота; его безобразное тело было охвачено колдовским пламенем. Он выкрикнул слова заклинания, из его пальцев вырвались стрелы огня — там, куда они попадали, люди падали в агонии, пламя пожирало их тела изнутри. Следом за некромантом шла его свита древних воинов. Мертвый военачальник прошел мимо Нагаша. Испещренным рунами мечом он начал убивать ошеломленных жрецов.

Уцелевшие защитники отступили за очередные баррикады и образовали там еще одну, хоть и небольшую, линию обороны. Нагаш кинул оценивающий взгляд на Верховного Жреца и его старших помощников, а также на несколько десятков послушников и святых мужей. Они отошли назад почти на всю длину туннеля. Нагаш в предвкушении близкой победы сжал кулаки. Оскалившись и беспощадно зарычав, он надвигался на защитников. Послушники и более молодые жрецы в ужасе смотрели на него. Свет зеленоватого пламени, охвативший Нагаша, падал на их бледные лица. Вслед за повелителем в туннель хлынули скелеты, заполнив его сухим стуком костей.

Верховный Жрец понял, что может победить, только если удастся уничтожить эту светящуюся тварь! Его старческий голос властно зазвенел, к нему присоединились голоса старших помощников, слова священного речитатива постепенно обретали силу. Остальные защитники вновь обрели мужество, встали плечом к плечу и подняли оружие, готовясь к приближению врага.

Нагаш вскинул руку и прокричал злобное заклинание. Сгусток зеленого пламени ринулся вдоль туннеля, но жрецы дали отпор, сосредоточив свою энергию на грубом контрзаклинании. Пламя распалось в нескольких футах от перепуганных защитников, никому не повредив.

Улыбаясь, Нагаш метнул следующий сгусток пламени. И еще один. Холодный насмешливый смех эхом отражался от стен туннеля. Жрецы отразили второй удар и третий, но каждый новый сгусток пламени останавливался все ближе к ним. Четвертый подлетел так близко, что поджег мантии защитников. На лицах святых мужей появилось выражение обреченности, но они все равно пытались противостоять нападению.

Отражен пятый удар. Шестой. Громовые раскаты сотрясали узкое пространство туннеля, оглушая людей. Седьмой сгусток взорвался с ослепительной вспышкой, мантии защитников занялись огнем. Один из старших жрецов молча рухнул на землю, из его носа, глаз и ушей текла кровь.

Восьмым взрывом убило пятерых послушников, прежде чем сгусток окончательно распался. Еще один старший жрец упал, застонав и схватившись за грудь. Линия обороны дрогнула, и тут один из послушников, обезумев от ужаса, кинулся на приближавшиеся скелеты с отчаянным, яростным воплем. За ним еще один послушник, еще один, и линия обороны сломалась — все они разом бросились в последнюю отчаянную атаку.

Нагаш в упор испепелил кинувшегося на него послушника и толкнул пылающие части тела обратно к Верховному Жрецу. Старшие члены ордена были готовы дрогнуть — они понимали отчаянность своего положения. Нагаш захохотал еще громче. С диким смехом он метнул последний сгусток огня прямо в лицо Верховного Жреца.

Святые мужи собрали последние силы, и сгусток с громовым раскатом взорвался всего в футе от них, разметав жрецов в разные стороны. От страшного удара о стены туннеля ломались старые кости, разбивались черепа. Многие погибли на месте — охватившее их пламя мгновенно превратило тела в обуглившиеся трупы.

Уцелел только Верховный Жрец — его защитили от взрыва стоявшие впереди. В дымящейся мантии старик пытался отползти назад, прочь от некроманта.

Нагаш навис над варваром, склонился и схватил старика за морщинистую шею. Он поднял его вверх так, что их лица разделяли всего несколько дюймов. Верховный Жрец посмотрел в пылающие глаза некроманта и увидел в них смерть всему живому. Кулак Нагаша сжался; старые косточки треснули, и голова Верховного Жреца безжизненно повисла. Ноги варвара еще несколько секунд судорожно дергались, потом замерли.

Нагаш медленно опускал тело старика вниз до тех пор, пока ноги его не коснулись пола. Он разжал руку, но Верховный Жрец остался стоять. Зеленое пламя замерцало в глубине его остекленевших глаз. Подчиняясь воле некроманта, старик опустился на колени, поднял морщинистые руки и взялся за золотой ободок на голове. Медленно, неохотно, словно какая-то часть души старого жреца все еще сопротивлялась, мертвец снял ободок и протянул его Нагашу.

Некромант взял символ ордена костлявыми руками, жестоко усмехнулся и скрутил мягкое золото, так что оправа, удерживавшая абн-и-хат, лопнула. Нагаш вытащил пылающий камень из ободка и отбросил бесполезное золото прочь.

Гроза бушевала всю ночь и все утро. Ближе к полудню, словно истратив последние силы, начала стихать. Когда ветер утих, вожди ближайших деревень созвали своих воинов и как можно быстрее пустились по грязным дорогам к крепости-храму.

Крепость встретила их тишиной и безмолвием. Ворота с северной стороны были заперты, и сколько прибывшие ни кричали, ни один Хранитель не появился на стене. Наконец один из вождей послал гонцов в деревню за длинной лестницей и велел юному воину забраться на стену и посмотреть, что там происходит.

Юноша исчез из виду. Воины молча ждали. Минуты тянулись одна за другой, вожди обменивались тревожными взглядами. Через полчаса они поняли, что случилось нечто ужасное.

Наконец главные ворота открылись, появился юноша, бледный, дрожащий. Никакие вопросы, уговоры и угрозы не могли вынудить его рассказать, что он видел внутри, и никакими силами нельзя было заставить его войти туда снова.

Приготовившись к бою, вожди повели свои войска к открытым воротам. Внутри их взорам предстало ужасное зрелище: крепость хранила следы недавней битвы — стены и полы, залитые кровью, пропитанные тяжелым запахом смерти. Не успев отойти и десяти ярдов от северных ворот, один из вождей испуганно вскрикнул и поднял с земли измятый золотой ободок. Остальные вожди тут же его узнали. Если Божий Глаз исчез, значит, Верховный Хранитель погиб, а орден уничтожен.

Но, как они ни старались, тел в крепости им найти не удалось. Ни единого.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Необходимые жертвы

Ламия, Город Зари, 76-й год Ксара Безликого

(—1598 год по имперскому летосчислению)

Убайд склонил голову, покрытую татуировками.

— Все готово, о великая, — произнес он таким тоном, словно говорил всего лишь о грядущем пире во дворце.

Неферата кивком поздоровалась с визирем. Время приближалось к полуночи. Аудиенция Ксиана Ха Фенга продлилась дольше, чем она рассчитывала, но было чрезвычайно важно не повести себя грубо и не завершить ее слишком рано. Неферате требовалось, чтобы августейшая особа благосклонно отнеслась к ее заигрываниям, чтобы принц поверил, что завоевал ее доверие, а значит, получил рычаг воздействия на царя. Пока Ксиан Ха Фенг думает, что имеет над ней власть, она может спокойно расставлять ему ловушку, в которую рано или поздно попадется он сам и, возможно, вместе с ним вся Восточная Империя.

Тонкая полоска теплого света пробивалась из-под двери в святая святых. Убайд провел тут много часов, готовясь к ритуалу. Великий визирь был единственным членом клики заговорщиков, кого Неферата впускала в помещение, — остальным теперь приходилось свидетельствовать ей свое почтение и пить эликсир в мрачных пределах Зала Скорби и Сожалений. Она выбрала это место по одной-единственной причине — из трех помещений для аудиенций, полагавшихся царице, это использовалось реже всех. А еще потому, что Ламашиззар и его бывшие союзники не должны забывать — лишь она стоит теперь между ними и царством мертвых.

Ламашиззар, конечно, с трудом сдерживал ярость. Неферата знала, как опасно провоцировать его таким мелочным способом. Да, ему недоставало честолюбия, но, если задевалась его гордость, он становился безжалостным. Возможно, со временем она освободит его от данных им обязательств, но пока он должен склониться перед ней и признать ее власть. Его необходимо заставить покориться. Он должен понять, каково это — жить, завися от прихоти других.

В основном царица вела себя очень осторожно, властью не злоупотребляла. Несмотря на репутацию декадентов, в некотором смысле жители Ламии оставались в неведении, как и остальные неехарцы. Никто за пределами дворца не догадывался, что Неферата больше не прикована к Женскому дворцу, и никто, кроме членов клики заговорщиков, не знал, что городом давно правит не царь.