Читать интересную книгу Чистая любовь - Кэнди Стайнер

размеру для ее лица, кончик напоминал небольшую пуговку, а кольцо, которое она вдела, только лишний раз привлекало к носу внимание.

– Немного, – призналась Мэллори. – Но мне было восемнадцать, и я хотела побесить родителей. Да будь это так же больно, как роды, я бы все равно не отказалась от этой затеи.

Я выгнул бровь.

– Ты сделала пирсинг назло родителям?

– Нет, я сделала его, потому что мне он нравился и я сама захотела, – ответила она, немного улыбнувшись. – Но злость отца стала приятным бонусом.

– Уверен, ему тоже нравились татуировки.

– О, та, что у меня на пояснице, – его любимая.

Я рассмеялся, сняв крышку с пыльной коробки.

– Почему ты была так одержима желанием вывести их из себя?

С ее губ сорвался вздох.

– Долгая история, и, чтобы ее рассказать, нужна выпивка. Может… – она осеклась на полуслове. – Логан? Что случилось?

Я не хотел ничего говорить.

Я хотел покачать головой, отшутиться, попросить ее продолжить рассказ.

Хотел закрыть стоявшую передо мной коробку и сделать вид, что никогда не открывал ее и не видел, что там лежит.

Но не смог.

Я мог только стоять тут и таращиться на обугленные останки худшего дня в моей жизни.

Коробка была не промаркирована, и теперь, увидев, что в ней находилось, я сразу же понял причину. Эту коробку и не должны были найти, не должны были распотрошить. Ее края были покрыты черной копотью, а лежащие внутри предметы выглядели так, словно кто-то сгреб все со своего стола в день увольнения, готовясь пройти по тропе позора к своей машине, сложив в коробку все, что когда-то украшало его кабинет.

Лежащая сверху почерневшая рамка для фотографий была сломана: стекло разбито, серебристая рамка почти почернела, а фотография обгорела и пострадала от воды. Но всего один ее дюйм оказался незамаранным, и можно было разглядеть, что на нем изображено.

Улыбающееся лицо моего старшего брата, когда папа пошутил перед тем, как нас сфотографировать.

Я сглотнул и, чтобы не рухнуть в обморок, вцепился в складной столик, на котором стояла коробка. Кровь словно отхлынула от моего лица, шеи, от каждой жилки в моем теле.

– Это вещи моего отца.

Едва я произнес эти слова, как Мэллори вскочила с пола и заглянула в коробку вместе со мной.

– Что?!

Я тупо кивнул.

– Это… это Джордан, – сказал я, проглотив комок в горле, и показал на остатки фотографии. – Эта фотография стояла у отца на столе. Ее сделали во время летней поездки на рыбалку незадолго до его смерти.

– Господи… – прошептала Мэллори и запустила руку в коробку, чтобы достать рамку. Она взяла ее как можно бережнее, но пальцы тут же покрылись сажей. Мэллори поднесла рамку к глазам, внимательно разглядывая, и я заметил, как она провела взором по фотографии, а потом снова посмотрела на меня. – Логан, разве не проводили расследование, что произошло в тот день?

Я кивнул. Каждое мое движение было замедленным и отстраненным, словно за секунду до обморока я погрузился в ледяную воду.

– Разве это не улики? – спросила Мэллори, вытащив из коробки очередной обгоревший предмет. С пресс-папье, которое когда-то было золотым, а теперь почти почернело, посыпался пепел. Мама подарила его отцу на Рождество, и на нем была выгравирована его любимая цитата Колина Пауэлла[2].

«У успеха нет секретов. Это результат подготовки, тяжелой работы и извлечения уроков из неудач».

Я не мог вымолвить ни слова. Просто смотрел на пресс-папье, пока Мэллори смотрела на меня.

– Логан?

Я моргнул.

– Не знаю. Возможно, они решили, что это не относится к делу.

– Возможно, – согласилась она, проводя большим пальцем по цитате, проглядывавшей сквозь угольную пыль. – Но если это не заинтересовало пожарную службу или полицию… тогда зачем кто-то сохранил эти вещи?

Мы переглянулись, и сердце снова вернулось к жизни, отдаваясь гулким эхом, когда я запустил руки в коробку. Я поочередно вытаскивал из нее предметы – точнее, то, что от них осталось, – пока не добрался до самого дна и не выудил толстый, увесистый, старый и знакомый прямоугольник, который, как мне казалось, больше никогда не увижу.

Мэллори ахнула.

– Это…

– Его ноутбук, – закончил я за нее, сглотнув и осторожно поставив его на стол. – Да.

Какое-то время мы молча смотрели на ноутбук, но потом Мэллори обошла стол и встала рядом со мной. Она протянула руки и осторожно открыла крышку ноутбука, чтобы проверить его на наличие повреждений.

Экран был разбит и покрыт густой черной коркой, а то, что осталось от клавиатуры, расплавилось и покорежилось, обнажив пластины и провода, с помощью которых и работал этот аппарат.

Мэллори снова заглянула в коробку.

– Там есть кабель? Как думаешь, вдруг включится?

– Да ты только взгляни на это, – сказал я и показал на повреждения.

Она вздохнула и кивнула.

Мы снова перевели взгляд на ноутбук: я – потому что не мог поверить в призраков, которых мы нашли, а Мэллори, наверное, просто не знала, что сказать или как поступить. Но спустя минуту она засунула руку в карман и, вытащив телефон, напечатала что-то в поисковике.

– Может, нам удастся восстановить жесткий диск, – сказала она, показав мне найденную статью. – А если удастся, тогда, возможно…

– Сможем получить ответы.

Слова прозвучали откуда-то извне, словно их произнес другой человек чужим голосом. В горле пересохло, и я сглотнул, пытаясь не поддаваться надежде, которая уже начала зарождаться в сердце. Чем дольше я смотрел на сгоревший компьютер, тем труднее дышалось, тем чаще бился пульс.

Перед глазами заплясали черные мушки, обступив меня со всех сторон, и все заволокло туманом.

Я почувствовал руки на своей груди, на шее, на лице. Где-то вдалеке раздался голос Мэллори, которая умоляла меня посмотреть на нее и дышать.

– Логан, – повторила она, и на сей раз ее голос развеял туман у меня голове. – Посмотри. На. Меня.

Я снова и снова моргал, пытаясь найти ее в темноте. Сперва я увидел ее лазурно-голубые глаза, находящиеся в дюйме от моих. Почувствовал, как она прижимается своим лбом к моему, как водит прохладными пальцами по подбородку. А в следующее секунду потянулся к ней и, обхватив за талию, прижал к себе.

– Дыши, – сказала она, и впервые за несколько минут я сделал полноценный вдох, потому что в груди уже горело от недостатка кислорода, ну а потом снова выдохнул медленно через рот. – Вот так, молодец.

Я повторил, не сводя с Мэллори глаз, но чем сильнее прижимался к ней телом, тем сильнее оно пробуждалось к жизни от нашей близости.

Щеки потеплели под ее пальцами, дыхание снова стало