— Иди наверх!
Наверху оказалась гостиная с диваном, двумя креслами и тяжелыми темно-красными шторами. Сбоку стоял большой секретер, на котором красовались десятки фигурок: рыбки, птички, кошки — даже, кажется, пара ярких стеклянных петухов. Но рассмотреть снова ничего не удалось — Тед уже появился, волоча за талию невысокую круглолицую женщину со светлыми кудряшками.
— Тетя Аннет, — он царственным жестом указал на Рене и ухмыльнулся, — вот тебе девушка. Нужно сделать из нее что-то такое, чтобы мать родная не узнала!
Рене машинально поздоровалась. Женщина обошла ее сбоку, присмотрелась и заявила:
— Ничего не выйдет. У меня полно народу, мне некогда!
Начиналась обычная игра: прежде чем согласиться, тете непременно нужно было поломаться и набить себе цену. Взглянув на Рене, Тед заметил, что та прибодрилась, решив, что изменение ее облика пока откладывается. Не выйдет, голубушка! У тети уже и глазки блестят — она явно восприняла его слова как вызов и сопротивляется просто для виду!
— А я пока постою за стойкой!
— Нет-нет-нет, ты мне там все перебьешь!
Когда-то, лет тридцать назад, тетя закончила парикмахерские курсы и с тех пор стригла уже не первое поколение девиц с Пигаль — скорее в качестве хобби, чем в дополнение к бистро. Она обожала придумывать прически, но ее полагалось уговорить — это входило в программу удовольствий. Тед не раз наблюдал эти сценки со стороны и всегда потешался.
— Когда это я что-нибудь разбил? — обиделся он, тоже для виду.
— А кто налетел на стойку и чуть ее не опрокинул?
— Восемнадцать лет назад! И ты до сих пор помнишь?!
— Ну ладно, так и быть... Но если разобьешь — будешь платить!
Это было сказано для порядка — она в жизни не взяла бы с него денег. Когда Тед был помоложе и сидел на мели, тетя подкармливала его и частенько совала ему в карман пригоршню мелочи — «на сигареты», как она выражалась. Он смущался, но все-таки брал, пытался потом отдать — она обижалась.
Тед воспринял эти слова как согласие и побежал вниз по лестнице, но на середине вспомнил и повернул назад. Рене по-прежнему стояла в центре гостиной, Тетя Аннет обходила ее по кругу, прищурив глаза; увидев его, сообщила:
— Будем делать экстремальный вариант! Все обалдеют!
— Только не делай экстремальный вариант моему парику! — попросил он, стаскивая с Рене забытую «маскировку». — Вот тебе настоящий фронт работ! — Растрепал слежавшиеся темные локоны, сказал ей — шепотом, но чтобы тетя слышала: — Не бойся, получится красиво!
От цепкого взгляда тети Аннет (интересно, это действительно его тетя?) ей было не по себе. Да и от всего происходящего тоже — ужасно не хотелось выглядеть еще хуже, чем теперь.
— Проходи, раздевайся, — бросила тетя Аннет и достала сигарету.
Рене прошла в соседнюю комнату, сняла свитер и услышала:
— И футболку снимай!
Стало неловко — она знала, что за последние месяцы совсем отощала и кости некрасиво выпирают. Но, раз велено, сняла и футболку.
— Садись! — под коленки подъехало кресло.
Рене не видела, что с ней делают — зеркала перед лицом не было — лишь удивлялась количеству падавших на пол волос. Ножницы неутомимо щелкали, указания продолжали сыпаться градом:
— Подбородок вверх! Повернись налево! Голову вперед! Не дергайся, ухо не отстригу — вон Теди до сих пор со всеми ушами ходит!
— А Тед тоже у вас... — осмелилась спросить Рене.
— А где же еще? — в голосе тети Аннет было искреннее удивление. — Лучше меня нет!
Пожалуй, это действительно была его тетя — в самоуверенных нотках в голосе так и слышалось знакомое: «Я же профессионал!»
— Зажмурься!
Рене покорно закрыла глаза, и на макушку ей ляпнулось что-то мокрое и холодное. Быстрые пальцы размазали это по всей голове.
— Вот, так и сиди, — с этими словами тетя Аннет вышла из комнаты.
Тед слишком хорошо знал тетю, чтобы не понять выражения ее лица. Спустившись вниз, она махнула кому-то из официанток встать за стойку и прошипела ему зловещим шепотом:
— А ты иди наверх!
Зная, что буря неизбежна, он проследовал в спальню, где был тут же схвачен за грудки.
— Ты с ума сошел!
Понимая, о чем идет речь, Тед терпеливо ждал дальнейших попреков.
— Ты с ума сошел! Ты же никогда не связывался с такими делами! Я так радовалась, что ты взялся за ум и не попал в тюрьму, как все тебе предсказывали! — шепотом орала тетя. — Нет, вы только посмотрите на него! Ее похитили и показывают по новостям — а он как ни в чем не бывало приводит эту ненормальную ко мне стричься!
— Под дулом пистолета, — кротко заметил Тед.
— А? Какой еще пистолет?
— Она что, похожа на похищенную?
— Ты еще скажи, что это не ее фотография в газете была!
— Ее.
Тетя Аннет увидела на лице у племянника такое же выражение, какое бывало когда-то в детстве, когда он знал, что сейчас его будут ругать, но упрямо продолжал считать себя правым.
— Так что, выходит, ее никто не похищал?
Он помотал головой.
— Она просто ушла от мужа.
— Ты еще скажи, что к тебе!..
Тед пожал плечами, что означало «Понимай, как хочешь», а вслух сказал:
— Она попросила меня помочь. Ну там — с адвокатом и прочее.
— И она не ненормальная?
— Не больше, чем ты и я.
— Ну, про тебя я и говорить не стану! Ее же ищут!
Тед понял, что буря прошла, и теперь тете просто жутко интересно. Он снова пожал плечами.
— Ну ладно, пройди за стойку — некогда мне с тобой разговаривать, краску смывать пора, — примирительно бросила тетя. Все-таки не удержалась, спросила: — А ты ее давно знаешь?
— Четыре года, — сообщил Тед и ухмыльнулся при виде ее удивленного лица.
Рене уже устала ждать, когда тетя Аннет наконец появилась — вместе с очередным указанием:
— Пошли в ванну, смывать пора!
Парикмахерской раковины с вырезом для шеи не было. Рене пришлось наклониться над ванной и безропотно терпеть, пока ее поливали горячей водой из душа.
И снова кресло. Тетя Аннет ходила вокруг, держа в левой руке фен, а правой попеременно хватаясь то за расческу, то за ножницы. Голове было непривычно легко и холодно — Рене казалось, что волос уже совсем не осталось, но зачем тогда расческа?!
— Все, можешь одеваться! Руками не хватай! — так тетя Аннет отреагировала на попытку Рене, если уж нет зеркала, хотя бы пощупать, что творится у нее на голове. — Помаду к этому нужно коричневую с перламутром — самый блеск будет! Пошли в гостиную! Руки от головы убери — сначала пусть Теди посмотрит, а потом я тебе уже зеркало дам!
Когда тетя снова спустилась вниз, на губах ее играла самодовольная улыбочка.