Читать интересную книгу Геворг Марзпетуни - Григор Тер-Ованисян

— Прощай, друг! Верно, богу не угодно на сей раз пожалеть наш народ, поэтому он так ожесточил твое сердце. Теперь мне остается одно — исполнить свой долг перед родиной и царем, и я его исполню.

— Иди с миром! С этой минуты мы враги. Ты вправе защищать своего царя. Я буду уважать тебя даже в ту минуту, когда ты вонзишь свой меч в мое сердце. Но я бы хотел, чтобы потомок благородного рода Марзпетуни был защитником более благородного царя…

— Что делать? Сейчас на престоле Ашот Железный, а я слуга престола и родины… Прощай!

Князь Геворг пожал руку Амрама и с тяжелым сердцем вышел из шатра. Амрам проводил его до выхода. Здесь Марзпетуни встретился с абхазским царевичем, князем Бером. Это был стройный, красивый юноша. Сойдя с лошади, он собирался войти в шатер.

Князь смерил его взглядом и, не приветствуя, прошел мимо.

«Презренные! Почуяли запах падали и налетели как коршуны. Подождите, мы еще встретимся с вами!..» — прошептал князь Геворг с горькой улыбкой и, пришпорив коня, выехал из стана. Езник последовал за ним.

12. Неожиданный исход

Войско царя Ашота, состоявшее почти исключительно из конницы егеров, продвигалось к армянской границе. Передовые отряды достигли уже равнины, где кончались севордские леса и, сливаясь с речкой Дзорагет, бурливый Храм впадал в Куру. Здесь, расположившись на берегу реки, они готовились к наступлению.

Вот уже несколько дней, как девственные дзорагетские леса редели. Старые кедры и буковые деревья, подрубленные громадными секирами, падали со страшным треском, давя и ломая своими тяжелыми стволами молодые деревья и кусты. Пригнанные из окрестных деревень волы вереницей возили к берегу Куры гигантские бревна. Здесь егеры-паромщики связывали их ивовыми прутьями, сооружая из них огромные илоты, и спускали на воду. Когда число илотов достигло нескольких десятков, паромщики соединили их канатами и, привязав к забитым на берегу кольям, образовали надежный мост, по которому конница перешла армянскую границу.

Скоро подоспел и царь Ашот с тыловыми полками егеров. После однодневного отдыха он устроил смотр войскам. Конница, состоявшая из нескольких тысяч всадников, расположилась вдоль реки. Каждая часть имела своего полководца княжеского происхождения. Здесь были егеры, халды, куриалцы, мегрелы, абаски и храбрые обитатели долины Чороха. К ним присоединились армянские всадники из области Тайк. Таким образом у царя образовалась могучая конница, перед которой мятежники не смогли бы устоять.

Все это были сильные и мужественные воины, в железных латах, в больших шлемах с забралами. Они были вооружены дротиками, кольями и длинными алебардами. У каждого были небольшие щитки и тяжелые четырехугольные щиты, сабли и мечи. Имелись отряды лучников с большими луками и отравленными стрелами. Царь хотел удостовериться, соответствует ли грозный вид конницы ее военной подготовке и может ли она противостоять силе утикцев и севордцев. Проведенный смотр убедил его, что егеры заслуженно пользуются славой отличных воинов. Он был рад, что сможет в союзе с давними врагами абхазцев проучить князя Бера, приехавшего из Абхазии в Утик на помощь восставшим князьям.

Несмотря на то что поездка царя в страну егеров увенчалась успехом, тоска щемила сердце Ашота. Сознание, что он вступает в свою страну с чужими войсками, вступает для войны со своим народом, мучило царя. Еще одна мысль угнетала его; при нем не было хотя бы нескольких армянских князей, которые вместе с ванандскими телохранителями могли бы составить его свиту. Несмотря на это, царь старался казаться веселым и спокойным. Его беспокоило отсутствие Марзпетуни. В каком положении остальные области? Не вспыхнуло ли где-нибудь еще восстание? Не было ли нападений на его крепости?

Вернувшись в свой шатер после военного смотра, царь погрузился в эти думы, когда телохранитель из верных ванандцев доложил о прибытии Геворга Марзпетуни. Царь радостно поднялся с места, как человек, получивший в минуту опасности неожиданную помощь.

— Где он? Проси пожаловать! — приказал он и в радостном волнении стал ходить по шатру.

Марзпетуни вошел и почтительно поклонился, но царь обнял его так, как можно обнять только друга после долгой разлуки.

— Никто в жизни не ждал тебя так страстно, как я, — сказал, улыбаясь, царь. — Откуда ты? Как доехал? Один или с войском? Что делают мятежники? В каком положении наши области? — засыпал царь князя вопросами. Затем, усевшись, он предложил и князю сесть. — Ты, верно, устал. Отдышись, передохни, потом расскажешь, — добавил он, вопросительно глядя на князя.

— Я приехал один, преславный царь, — ответил Марзпетуни, садясь на скамью. — Единственного своего телохранителя я послал в Гардман, чтоб вызвать сюда начальника крепости Ваграма с отрядом верных ванандцев.

— Начальника крепости Ваграма? — взволнованно прервал царь. — Он собирается приехать сюда? На кого же он оставит Гардман? Севада там начнет строить козни…

Марзпетуни стал рассказывать царю о своем путешествии, начиная с того дня, как они расстались в Гардманском ущелье. Он рассказал о своих поездках к Севада и Цлик-Амраму, сообщил о размерах восстания, о силах мятежников и об их военных планах. Но ни словом не обмолвился об истинных причинах восстания. Царь внимательно слушал князя. На душе его было тревожно. Он чувствовал, что Марзпетуни от него что-то скрывает. Когда князь кончил свой рассказ, царь молча стал ходить по шатру. Он знал об истинных причинах восстания Амрама, но ему не было известно, насколько осведомлен об этом Марзпетуни. Поэтому он колебался, говорить ли князю и просить его дружеской помощи или хранить молчание, соблюдая царское достоинство. В первом случае он будет иметь верного друга, который поможет ему в минуты опасности делом и советом. Во втором — он избегнет унижения. Царская гордость взяла верх, и после долгих размышлений он решил молчать.

— Итак, значит, завтра мы двинемся в Агстев, — заговорил царь. — Если мятежники не хотят себя утомлять, этот труд мы должны взять на себя. Моя конница более вынослива.

— Но все же надо избегать внезапных нападений. Необходимо послать разведчиков для наблюдения за действиями противника, — заметил Марзпетуни.

— Мои разведчики давно в лагере мятежников. Двое из них три дня тому назад вернулись и сообщили, что отряды Амрама ждут меня у реки Кохба, в тростниках Куры. Потому я и веду армию с этой стороны. Не доезжая до Агстева, я получу сведения о дальнейших намерениях противника.

— Каковы военные планы государя? — спросил князь.

— Будем наступать. Но ввязываться сейчас в бой невозможно, — ответил царь. — А потому надо избегать встреч с противником в гористой местности. Наша конница, несомненно, одержит победу, если мы будем биться в открытом поле.

В тот же день царь пригласил на совет егерских князей и вместе с ними Марзпетуни. Он решил на следующее же утро двинуть войско к Агстеву. К полудню царские войска перешли реку Кохба и расположились на отдых у подножья ближайшей горы. Здесь царя встретил сепух Ваграм со своими ванандцами. Он сообщил, что враг в двух часах езды от них и стоит в трех пунктах. Часть войска противника заняла западную долину с целью принять на себя удар царских войск. Другая укрылась в прибрежных тростниках, третья — в лесах ближайшей горы. В случае столкновения с первой армией, две других могли напасть с тыла и окружить войска царя.

Сведения, привезенные сепухом, подтвердили и царские разведчики. Собрали военный совет. Царь предложил полководцам хитроумный план: отступить на несколько аспарезов якобы с целью проникнуть в Утик с противоположной стороны. Это заставит мятежников выйти из засады и следовать за царем. Тогда царское войско повернет назад и пойдет на них. Неожиданное нападение застанет неприятеля врасплох и принудит его к бегству. Предложение царя одобрили все, но сочли более благоразумным отложить отступление на день, чтобы дать войскам отдых. Так как местность, где они сейчас расположились, была неудобна для защиты, царь и полководцы решили заночевать в большой заброшенной крепости на склоне горы.

Эта крепость не восстанавливалась местными князьями из-за ее неудобного стратегического положения. Она находилась на одном из отрогов горы Кохб и занимала большое пространство. Ее полуразрушенные стены и башни навевали грусть, но они еще сохранили множество жилищ и бастионов, которые могли служить убежищем для войска. Неумолимый меч врага скосил однажды всех ее жителей, и с тех пор никто не хотел селиться в крепости из-за ее опасного местоположения. За крепостью ступенями громоздились непроходимые скалистые горы. Они были недоступны и нападающему с тыла врагу, и тому, кто пожелал бы бежать отсюда. Перед крепостью тянулось безводное ущелье, покрытое зарослями диких кустов и огромными камнями.