в отдалении возвели вторую стену, всего метр с небольшим, однако, если придется отступать, она послужит надежной защитой. И сделали это все гномы, что называется, “без единого гвоздя”. Раствора не было, как и времени на его изготовление, но гномы на то и гномы, камень их родная стихия, они просто сложили ее из камней, как пазл, при этом конструкция мало чем уступала монолиту. Немного работы, и разномастные валуны превращаются в блоки со сложной геометрией, которые тут же укладываются в ряды. Я бы сам не рискнул штурмовать подобное укрепление, вот и эльфы не решились.
-На скорую руку, — отмахнулся Ибун, но я заметил довольный блеск в глазах старого гнома. Будь ты хоть эльф, хоть человек, хоть кто, всегда приятно, когда твою работу ценят.
-Не скромничайте, хорошо постарались, — решил развить успех Кэррион, однако открытая лесть уже не прошла, гвардеец на эти слова лишь хмыкнул.
-Готово, — произнес я, подгоняя последний ремешок, — только облачусь и в дорогу. Твои ребята справятся с разведкой?
-А много темных вокруге? Все же подземелье это немного не профиль, — с сомнением уточнил друид.
-Много быть не должно, в основном мелочь, возможно парочка драуков, но не более. Основные силы противника мы проредили.
Кэррион ненадолго задумался, прикидывая.
-Ближнюю разведку я вам обеспечу, но далеко своих не отпущу.
-Понимаю, не настаиваю, — легко согласился я на предложение друида.
Я вообще собирался вести войска “по приборам”, ориентируясь на карты, которые я составил по данным, добытым у пленных и исходя из описаний временного союзника — вендиго. Так что даже такая помощь будет очень кстати.
-Мастер, — с легким поклоном обратился я к Ибуну, — командуйте сбор.
-Казад! Дотс! — прокричал гвардеец, заставляя лагерь прийти в движение.
* * *
Еле видимая тень скользила по темной пещере. Саувил аккуратно ступал в легких кожаных сапогах, не нарушая тишину подземелий. Молодой эльф лишь недавно получил звание “Затаившегося в тенях” и вошел в боевое звено дома. Он относился лишь к боковой ветви дома Соор-ИС, но подавал большие надежды, так как был еще весьма талантлив в магии. Конечно, до полноценного мага ему было далеко, но если бы ему посчастливилось родиться в основной линии дома, то он обязательно поступил бы в Академию Магии. Вот только родителей не выбирают, он стал тем кем стал. Но юный эльф не грустил, он знал, что сможет добиться всего сам.
С самого детства Саувил терпел издевательства сестер и остальных родственников, но особенно его бесил уродец Осири. При одном воспоминании этого имени у молодого эльфа свело скулы от ненависти. Слишком много тяжелых воспоминаний. Сколько себя помнил юный эльф, этот ублюдок вечно издевался над членами младших ветвей дома, в ход шло все: отвары и зелья, побои и унижения. Как-то раз он шутки ради прокрался ночью в комнату где спал Саувил и еще нескольких младших родственников и осыпал спящих молотым стеклом. Конечно, его потом наказали, но даже не потому, что подобное запрещено, просто он не озаботился скрыть следы своего преступления. Но парням из младшей ветви дома от этого было не легче, они три дня харкали кровью и еле могли открыть воспаленные глаза, а ведь тренировки никто не отменял. Когда же пострадавшие оправились и подстерегли шутника в одной из галерей Школы Меча, и устроили ему темную, этот засранец просто нажаловался любимой старшей сестре, и ребят высекли так, что они двое суток не могли встать. Много что было и до и после этого, но молодой эльф не печалился — он отомстил.
Саувил довольно оскалил ровные белоснежные зубы. Сразу после Испытания их назначили в одну звезду, и месть свершилась. При штурме одного городка, благодаря своему таланту, он сумел на расстоянии активировать вражескую охранную сеть, прямо возле своего недруга. Суматоха поднялась знатная, ночная атака сорвалась, в том бою погибло трое сородичей, в том числе родной брат самого Саувила, но он ни о чем не жалел, ведь виновником провала стал его враг. Конечно печально, что любимая старшая сестра смогла отвести гнев Матроны от этого ублюдка, но его все же отправили подальше с глаз. А в последнее время ходит слух, что его вовсе то ли убили, то ли взяли в плен ничтожные коротышки. Саувил надеялся, что ублюдок живой и сейчас сидит в застенках. От такого позорного плена ему вовек не отмыться. Слабость — худшее из преступлений, ее дроу не простят никому, и уж тем более одному из своих.
-О Великая Мать, прошу тебя! — взмолился про себя эльф, благодаря Великую Паучиху за справедливое возмездие своему врагу. Саувил сожелел о том, что не мог сам воткнуть кинжал в спину врага, но быть может гаденыш выжил, тогда мечта может осуществиться.
От мыслей молодого эльфа неожиданно отвлек подозрительный шорох. Саувил зыбкой тенью скользнул за камень, одновременно взводя малый двойной арбалет. Шорох был странный, он не был похож на звуки, которые издавали твари подземелья, не мог он и принадлежать гномам, чей большой отряд они вели уже пару дней. Что-то здесь было определенно не так.
Эльф украдкой выглянул из-за камня. Его фиолетовые глаза могли различить даже мелкое насекомое в кромешной тьме, и уж конечно в густом полумраке от его взора не смог ускользнуть человек, что затаился в ложбине. Саувил улыбнулся. Коротышки привели с собой людей — это отличная новость. Сегодня его звездный час! Ни одной из трех боевых звезд не удалось взять пленного, карлики всегда держались кучей, даже отправленного на задание драука постигла неудача — он не вернулся. И вот теперь он — Саувил приведет пленного, это обязательно добавит ему авторитета и его наконец заметят, переведут из дальней разведки и даже возможно назначат старшим пятерки. Конечно, он будет скучать по темноте и опасностям пещер, даже по одиночеству, но это он как-нибудь переживет, ведь взамен он получит статус и уважение. Для этого надо всего-то взять этого человека живым. А эту науку он освоил на “пять”. За прошедшее время ему не раз приходилось ходить в рейды, правда случая отличиться так и не представилось, но сегодня все будет по-другому.
Саувил накинул на себя маскирующий плащ — пивафви и беззвучно разрядил арбалет, затем достал тонкий аркан из паучьего шелка, что с невозможно было рассечь даже острой саблей. Как опытный охотник, он контролировал свою жертву, наблюдая за ней как бы краем глаза, чтобы добыча не почувствовала взгляда. Он выбрал удобную позицию,