призрак, божечки! – раздраженно воскликнула Нюрка на кухне.
Я перехватила перепуганный взгляд медленно бледнеющей графини. Пришлось срочно спихивать ноги Густава с дивана и усаживать старушку. Объяснить все оказалось сложно, но спустя несколько минут леди Райра смеялась в надушенный платочек.
– Ах, вы меня едва до обморока не довели. Я-то уж подумала…
– Что я убийца? – обиженно надул губы Эллад.
– Мы с вами не знакомы, – заметила графиня, – нет ничего удивительного в том, что я приняла вас за разбойника. – Леди обернулась ко мне: – Милая, объясни мне, кто этот мужчина? И тот, второй… Куда он ушел?
– Постояльцы, – буркнула я. – Господин Фрогель нас бросил, а жить на что-то нужно. Вот я и сдала комнаты. Они помогают по дому, – мой взгляд метнулся в сторону развороченного котла в котельной. А потом вспомнила о Шенни: – Но есть кое-что еще…
– Оставлю вас, – Эллад поднялся, откланялся и исчез на кухне.
Я вкратце рассказала графине о Шенни и Ральфе, но когда начала говорить о Саре, то старушка пустила слезу.
– Я знала ее, – тихо сказала леди. – Сарочку. Хорошая была девушка, добрая, умная. Работала у меня пока могла, а как живот стал мешать, захотела уйти. Я оставила ее у себя. Думала, что смогу помочь с ребенком, когда он родится. Сара заболела внезапно и ушла сразу же, только согласилась ходить к моему личному лекарю. Лихорадка могла стать опасной для слуг и меня, и Сара не хотела, чтобы мы пострадали.
Я слушала графиню молча, не перебивая. Краем глаза заметила Ральфа, и он приложил палец к губам, прося не выдавать его. Кивнула в ответ. Пусть знает правду, ему это нужно.
– Лекарь-то мне сказал, что Сара умерла, – продолжила графиня. – Но он не знал, что стало с ее ребенком. Родилось дитя без его помощи, а Сару нашли в комнате, которую она снимала в “Сером грибе”, спустя неделю после смерти.
– Кто-то ведь мог видеть, кто забрал ребенка?
– Ерисей, хозяин постоялого двора, говорил, что Сара ушла еще беременной, а вернулась спустя несколько дней без живота. Теперь-то я знаю, что малышка все это время была в приюте. Это ведь Сара ее принесла, да?
– Да, – тихо ответила я. – Мэй говорила мне, что видела девушку, которая оставила Шенни на пороге.
– Наверное, она чувствовала, что конец ее близок. Одного не понять, почему Сарочка не отдала девочку мне?
– Может быть, не хотела досаждать вам.
– Или боялась, что я тоже скоро умру, – графиня грустно усмехнулась. – И ее страхи не были напрасны. Мне уж восемьдесят пять, кто знает, какой день для меня станет последним? В приюте девочке куда безопаснее. И лучше, когда ребенка приносят новорожденным, а не тогда, когда он уже может понимать ситуацию. Не так обидно.
Мы помолчали. Старушка сверлила взглядом пол, а я неотрывно смотрела на Ральфа. О чем он сейчас думает и насколько ему больно?
– У Шенни есть папа, – шепотом проговорила я, и Ральф улыбнулся. – Слышите, леди Райра? Не волнуйтесь за нее. Ее отец замечательный человек и очень ее любит.
– Сара рассказывала мне, что жалеет о том, что ушла от него. Но вернуться не могла, гордость не позволила.
Ральф, услышав слова графини, прикрыл глаза. До побелевших костяшек на пальцах сжал ладони в кулаки. А а моем сердце эта его реакция отозвалась глупым необоснованным чувством ревности.
– Она его любила? – спросила я графиню, отрывая взгляд от мужчины.
– Сара и сама не знала, любила ли. Говорила, что он хороший человек, очень заботливый, добродушный. Но любовь… ее ведь не вызвать по щелчку пальцев. Сарочка, может, и не любила его, но точно уважала. А потому и оставила, чтобы мужчина не страдал, не видя взаимности в ответ.
Графиня больше не хотела говорить о почившей девушке. Одна только мысль о ней вызывала в старушке волну боли, и я поспешила сменить тему.
– А вы пришли, чтобы застукать Эллада за убийством?
– Ах, что ты! – рассмеялась соседка, смахнув слезу с морщинистой щеки. – Я захотела лично навестить деток и пригласить вас всех на Снежный бал в моем доме. Праздник будет только для нас. Я уже много лет не открывала двери бальной залы, но в этом году, чувствую, что пора. Что скажут на это девочки и близнецы? Они согласятся, как думаешь?
– Даже не сомневайтесь! Все будут очень рады.
– Тогда передай детям, а я пойду. Жду вас в Снежный день, а пока попрошу горничных вымыть залу. Ох, и накопилось же там пыли за годы…
Воодушевленная графиня поспешила покинуть дом. Ей хотелось немедленно приступить к подготовке к празднику. Ну а нам пора было приводить в порядок то, что еще не полностью разворотили Нюра и Эллад.
– Мэй! – позвала я девушку.
Та появилась в гостиной сразу же.
– Подслушивала? – с подозрением глянула я на нее.
– Немного, – сморщила она носик. – Грустная история. Жаль леди Райру.
– Всех участников этой истории жаль, – пробормотала я, мельком взглянув на Ральфа. Мужчина все еще стоял в дверях, пребывая в глубокой задумчивости.
Собирать воду с пола я отправила Нюру и Эллада. Эти двое пытались возмущаться, но все же похватали тряпки и, злобно косясь друг на друга, принялись за дело. Эллад, правда, какое-то время продолжал убеждать меня в том, что нужно демонтировать котел, но я и ухом не повела. Вот мастер очнется и сам все сделает, и не с помощью топора! Рубить котел мог придумать только тот, кто топор держал в руках впервые в жизни. Или Нюрка? Зуб даю, Нюрка уговорила Эллада отрубить котел и выбросить, а тот послушался. Ее все мужчины всегда слушались, даже если она несла полнейшую ахинею.
Пирси и Шенни тоже вызвались помогать с уборкой, но им я дала задание попроще – протереть подоконники от пыли и подмести мусор в ванной, который остался там после того, как Эллад разгромил стену.
Близнецов я застала за вязанием, потом нашла Мэй и сообщила ей о своей идее насчет продажи изделий из шерсти. Девушке затея понравилась и она с радостью побежала к мальчишкам, чтобы те научили ее вязать.