В полдень я встала, оделась и, открыв дверь, увидела Константина, завязывающего галстук: его комната как раз напротив моей. Мы мило побеседовали, после чего он повел меня по бесконечным коридорам, вверх по лестнице, вниз по лестнице, снова вверх, пока мы наконец не оказались в так называемом "детском флигеле", где он собирался познакомить меня со своей невестой (я ее раньше не знала). Отовсюду появлялись жаждавшие быть представленными молодые люди, выглядевшие как маленькие эрцгерцоги из детских книжек - стройные, белокурые и прекрасно воспитанные братья и кузены невесты. С этой свитой мы дошли до ее гостиной. Оттуда мы все вместе проследовали в одну из зал, где собрались обе семьи. По дороге мы встретились с матерью невесты - хозяйкой дома; как мне показалось, она была одновременно и удивлена и обрадована, что я все-таки подоспела. Среди гостей, проживающих в замке - принц Луи-Фердинанд Прусский [старший внук покойного кайзера] и его русская жена Кира Кирилловна, бывший саксонский царствующий дом в полном составе, "Диди" Толстой (наш отдаленный кузен) и его сводный брат и сестра, Джорджи и Лелла Меклен-бург, Хассели, Шницлеры, румынский посланник Босси и Макс Фюрстенберг с женой.
Нас пригласили к столу в так называемом Зале Предков. Я сидела рядом с Бобби Гогенцоллерном, старшим сыном брата-близнеца хозяина дома. С тех пор этот юный солдат двадцати одного года от роду, белокурый, голубоглазый, говорливый и трогательный, не отставал от меня. За нашим столиком сидел еще брат Константина Саша, очень застенчивый и "благопристойный" - точная копия императора австрийского Франца-Иосифа в молодые годы (что не удивительно, поскольку он его праправнук).
Некий принц Альберт Гогенцоллерн, служащий в румынской армии офицером связи, долго беседовал со мной о Крыме, где он только что был. Он побывал в Алупке, Гаспре и других тамошних бывших усадьбах наших родственников и застал их в прекрасном состоянии. Он восхищался русскими и особенно русскими женщинами, которые, по его словам, проявляют поразительную храбрость, достоинство и стойкость. Как приятно это слышать!
После обеда мы прошлись по террасам на крышах, а потом Бобби устроил мне экскурсию по замку, в котором, похоже, подвалов и чердаков не меньше, чем комнат. Поскольку из каждой двери то и дело кто-то появляется, замок похож на гигантский отель, превосходно обслуживаемый множеством слуг в нарядных разукрашенных ливреях и кишащий гостями, с которыми я постепенно знакомлюсь. Довольно-таки необычная атмосфера, если учесть, что уже третий год идет война!.. У нашего хозяина, принца Гогенцоллерна-Зигмарингена, и у его брата-близнеца Франца-Иосифа по три сына, четверо из шестерых более или менее взрослые; еще двое, прелестно выглядящие в итонских воротничках, будут нести шлейф невесты. Пока что они занимаются тем, что провожают меня в мою комнату и обратно. "Вы только позвоните на детский этаж и вызовите нас, мы мигом примчимся за вами!" Что я и делаю, поскольку тут немудрено заблудиться.
Потом мы пошли осматривать свадебные подарки. После чая мы, младшее поколение, схватили купальные принадлежности и помчались через город и поля к Дунаю, который в этих местах еще совсем узок и вода едва доходит до плеч. Там уже купался герцог Луитпольд Баварский (ин Байерн, чтобы не путать с царствующим домом фон Байерн) - пожилой спортсмен, "последний в роде"; мы лежали в траве и болтали с ним, пока не настало время бежать обратно переодеваться к ужину.
Последовала жестокая борьба за ванную комнату (на нашем этаже есть только одна). Пока мы одевались, то и дело заходили мужчины, чтобы мы помогли им завязать галстук или напудрить свежевыбритый подбородок - все очень по-семейному и gemutlich [уютно]. В конце концов мы выпроводили Константина и смогли закончить собственные приготовления. Старшее поколение застали уже в одной из гостиных, дамы были все в драгоценностях, большинство мужчин в форме, некоторые времен до Первой мировой войны, и те и другие в орденах. Брат хозяина дома был в адмиральском мундире, Луи-Фердинанд Прусский - в форме офицера люфтваффе с желтой лентой ордена Черного Орла. Все выглядели весьма внушительно!
По данному сигналу мы встали парами с назначенными нам кавалерами и торжественно направились в обеденные залы: новобрачные, их ближайшие родственники и "знать" разместились за длинным столом в Зале Предков, а остальные за столиками в соседнем Королевском Зале. Я сидела между братом Бобби Майнрадом и послом фон Хасселем. В разгаре ужина Луи-Фердинанд встал и произнес речь от имени своего отца, кронпринца. Он говорил о тесных узах, всегда связывавших две ветви дома Гогенцоллернов - Северную и Южную - и, повернувшись к молодежи в нашем зале, сказал, что "все эти прекрасные молодые люди - живая гарантия того, что Южная ветвь будет по-прежнему процветать, как процветает Северная".
После ужина мы собрались в другом зале послушать, как местный церковный хор поет здравицу новобрачным. Во время исполнения многие гости потихоньку ушли. Я осталась, так как пели очень хорошо, и все это показалось мне очень трогательным. Константин выступил с краткой благодарственной речью, и мы, молодое поколение, отправились в другой, более отдаленный, зал потанцевать (хотя ввиду войны хозяева дома нам запретили это делать). Но мы рано разошлись, так как завтрашний день обещает быть долгим и утомительным.
Понедельник, 31 августа.
Константин Баварский разбудил меня в семь, а потом ушел исповедоваться и причаститься. После торопливого завтрака мы помчались обратно наверх надеть шляпки. Мы были в коротких платьях, я - в своем зеленом, с прелестной шляпкой. Мужчины были в белых галстуках или в форме, со всеми своими орденами и лентами. Ровно в 10 утра мы двинулись в путь, опять парами, я под руку с Диди Толстым. Медленно и торжественно процессия, - впереди гости, позади новобрачные и ближайшие родственники , - проследовала сначала по территории замка, через многочисленные дворы, затем вниз по широкому наклонному спуску, через городок к церкви. На улицах выстроилась, должно быть, вся округа: всем хотелось посмотреть. Полно было и фотографов с кинохроникерами. Церемония продолжалась почти два часа, из-за нескончаемой речи епископа, посвященной главным образом восхвалению христианских добродетелей прошлых поколений обоих семейств. Была зачитана телеграмма от папы Пия XII, после чего началась очень красивая торжественная месса с прекрасным пением и токкатой Баха. Когда она закончилась, мы отправились обратно в замок, на этот раз в противоположном порядке: новобрачные и родные впереди, гости позади - и тут всерьез принялись за работу фотографы и кинооператоры. Я вышла из процессии и тоже сделала несколько снимков.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});