Читать интересную книгу Сэди после смерти - Эд Макбейн

– намекал на возможность того, что Корвин не виновен в убийстве;

– прямо утверждал, что полицейский по фамилии Карелла подозревает, что он убил свою жену;

– выражал Карелле свое восхищение и как бы исподволь спрашивал, как он к этому относится;

– предполагал, что Карелла как «толковый полицейский» уже разгадал цель воскресного рейда по барам, знал об изменах Сары и что Флетчер тоже знает об этом;

– пошутил, пообещав Арлене передать ее слова Карелле, хотя на самом деле Арлена сама сказала это через подслушивающую аппаратуру, установленную в квартире.

Карелла чувствовал то же самое возбуждение, что и во время ленча с Флетчером и позже, когда пил с ним. Казалось, Флетчер сознательно затеял опасную игру, давая Карелле обрывки информации, которые тот мог рано или поздно сложить в одно целое и получить сведения, позволявшие доказать, что он убил Сару. На пленке Флетчер сказал удивительно мягким голосом: «Я могу понять ход его мыслей. Просто я не уверен, что он может понять ход моих». Он сказал это уже после того, как понял, что квартира прослушивается, и можно было считать, что они адресованы непосредственно Карелле. Но что именно он пытался этим сказать? И зачем?

Полученные сведения показались Карелле крайне важными, и он попросил у лейтенанта Бернса разрешения обратиться в суд за ордером на установку микрофона в машине Флетчера. Бернс не возражал, а суд выдал ордер. Карелла снова позвонил в полицейскую лабораторию, и ему сказали, что как только Карелла обнаружит, где Флетчер паркует свою машину, ему тут же пришлют техника.

* * *

Читать чужие любовные письма – это почти то же самое, что пробовать изысканные блюда китайской кухни в одиночку.

Сидя за своим столом в дежурке, Клинг безрадостно «пережевывал» лучшие образцы творений Ричмонда, лишенный возможности с кем-то поделиться ими или обменяться мнениями по поводу их «вкуса» и «аромата». Следовало отдать Ричмонду должное – письма были интересными, учитывая тот факт, что перед тем, как покинуть тюрьму, все письма проходят цензуру, а цензура во многом способна подорвать любовный пыл мужчины. В результате Ричмонду приходилось писать о своих чувствах к Hope лишь иносказательно – с каким нетерпением он ждет встречи с ней по окончании срока, который, как он надеялся, будет сокращен, и его выпустят на поруки.

Однако в одном из писем Клингу попался короткий абзац, который можно было принять за открытую угрозу:

«Надеюсь, ты будешь мне верна. Пит писал мне, что он уверен в этом. Если тебе что-нибудь понадобится, сразу же звони ему, он всегда готов помочь. В любом случае он будет за тобой присматривать».

Клинг еще раз перечитал абзац и потянулся к телефону. В этот момент телефон зазвонил, и Клинг с удивлением поднял трубку.

– Восемьдесят седьмой участок, детектив Клинг.

– Берт, это Синди.

– Привет.

– Ты не занят?

– Так, собирался звонить в бюро идентификации.

– Извини, что помешала.

– Ну что ты, какая ерунда! Это может подождать.

– Берт... А ведь завтра сочельник.

– Знаю.

– Я тебе кое-что купила.

– Зачем ты это сделала, Синди?

– По привычке.

Клингу показалось, что она улыбается.

– Синди, я бы хотел тебя увидеть, – мягко сказал он.

– Я заканчиваю в пять.

– Разве у вас не будет предрождественской вечеринки?

– В больнице? Берт, дорогой, мы каждый день имеем дело с жизнью и смертью.

– Мы тоже. Я встречу тебя у больницы.

– Хорошо. У бокового входа. Это рядом с приемным отделением.

– Я знаю, где это. В пять?

– Нет, давай в четверть шестого.

– О'кей, договорились.

– Тебе понравится мой подарок, – пообещала она и положила трубку.

По-прежнему улыбаясь, Клинг набрал номер бюро идентификации, передал свой запрос сотруднику по фамилии Рейли, и тот заверил его, что найдет все нужные сведения через десять минут.

Рейли позвонил через восемь минут.

– Клинг?

– Да?

– Это Рейли из картотеки. У меня здесь есть дело Фрэнка Ричмонда. Хочешь, чтобы я прислал копию?

– А ты бы не мог просто зачитать его послужной список?

– Гм-м, – хмыкнул Рейли, – вообще-то это довольно длинная история. У этого парня неприятности с законом начались в шестнадцать лет.

– Какого рода неприятности?

– Да в общем-то так, мелочь. Кроме последнего дела.

– Когда?

– Два месяца назад.

– В чем его обвиняют?

– Вооруженное ограбление.

Клинг присвистнул.

– Рейли, а подробности у тебя есть?

– Здесь нет. Сейчас посмотрю, есть ли копия рапорта об аресте. – Клинг ждал, слушая, как на другом конце провода Рейли шуршит бумагами. – Ага, вот он!.. Так... Он и еще один тип вошли в универмаг перед самым закрытием и забрали дневную выручку. Не успели они выйти за дверь, как их арестовал полицейский, который жил по соседству.

– А кто был вторым?

– Некий Джек Янси. Тоже сидит. Хочешь, чтобы я прочитал информацию и на него?

– Нет, это необязательно.

– А третий просто чудом отделался.

– По-моему, ты только что сказал, что их было двое.

– Нет, на стоянке у грузового входа была машина с шофером. Когда его задержали, мотор работал, но он клянется, что не имеет никакого отношения к тому, что произошло в магазине. Ричмонд и Янси выгородили его, сказали, что в жизни его не видели.

– Ха, тоже мне, благородство среди воров! – презрительно сказал Клинг. – Я в эти сказки не верю.

– Бывает, случаются еще более странные вещи, – возразил Рейли.

– Как его зовут?

– Кого, шофера? Питер Брайс.

– У тебя нет его адреса?

– В рапорте нет. Посмотреть в деле?

– Сделай одолжение.

– Я перезвоню, – пообещал Рейли и положил трубку.

Когда через десять минут телефон зазвонил вновь, Клинг подумал, что это Рейли, но ошибся – это оказался Артур Браун.

– Слушай, Берт, – без всякого предисловия начал он, – эта Ортон только что звонила Флетчеру. Ты можешь связаться со Стивом?

– Постараюсь. А в чем дело?

– Они договорились встретиться завтра вечером. Собираются в соседний штат, в ресторан под названием «При свечах». Флетчер заедет за ней в половине восьмого.

– Понял.

– Берт!

– Что?

– Стиву нужно, чтобы я сидел на телефоне, пока они будут ужинать? Завтра ведь последний день перед Рождеством. Сам понимаешь.

– Я его спрошу.

– И Хэл тоже хочет знать, дежурить ему в фургоне, пока их не будет дома?

– Стив тебе позвонит.

– Сам посуди, Берт, если они будут развлекаться в соседнем штате, то кого тогда слушать в квартире?

– Все верно. Думаю, Стив согласится.

– О'кей. Как там у вас дела?

– Все спокойно.

– Даже не верится, – засмеялся Браун и повесил трубку.

Глава 15

Детективом, втянувшим сторожа гаража в идиотский разговор о вымышленном наезде, был Стив Карелла. Техник из полицейской лаборатории, изображавший механика из автомобильного клуба, якобы посланного заменить испорченный аккумулятор в машине Флетчера, был тем же сотрудником, который организовал прослушивание квартиры Арлены Ортон.

Машина Флетчера стояла в гараже в четырех кварталах от его конторы – факт, установленный в результате обыкновенной слежки за ним по пути на работу 24 декабря. Карелла был уверен, что Флетчер оставит машину там, где, по словам Брауна, оставлял ее в первый раз: человек, который каждый день ездит на работу, обычно паркует машину в одном и том же гараже.

Итак, Карелла задавал сторожу выдуманные вопросы о помятом бампере и разбитой левой фаре несуществующего «Бьюика» выпуска 1968 года, а тем временем полицейский техник сажал «жучок» на «Олдсмобиль» Флетчера 1972 года. Было бы гораздо проще и быстрее использовать батареечный микрофон того же типа, что и в квартире Арлены Ортон, но, поскольку батарейки требовали регулярной замены, а доступ к любой машине куда труднее, чем к квартире, он решил подсоединить микрофон к автомобильной электропроводке. Открыв капот и протянув провода от аккумулятора Флетчера к своему ремонтному грузовичку, он деловито копался в моторе, зачищая контакты. Ему не хотелось устанавливать микрофон на приборную доску: во-первых, так его легче всего обнаружить, а во-вторых, зимой в машине наверняка будет работать печка, и чувствительный микрофон вместо разговора запишет лишь одно гудение. Поэтому он, уложив проводки между сиденьем и спинкой водительского кресла, протянул их под ковриком на полу кабины и через приборную доску вывел к электрической системе «Олдсмобиля». В пределах городской черты микрофон будет четко передавать любой звук на расстояние чуть больше квартала, а это означало, что за автомобилем Флетчера придется следить с близкого расстояния в машине без опознавательных знаков. Если же Флетчер выберется за пределы городской черты, что он и собирался сделать сегодня вечером, пригласив Арлену в ресторан «При свечах», то на открытом пространстве радиус действия передатчика увеличится до четверти мили. Но и в том, и в другом случае полицейскому, который будет следить за Флетчером, придется изрядно попотеть.