Кардинал де Рец идет в своих «Мемуарах» еще дальше:
«Мадам де Шеврёз, единственная, кто был рядом с ней, услышала шум, будто два человека боролись. Подойдя к королеве, она увидела, что та очень взволнована, а Бэкингем стоит перед ней на коленях. Королева, которая в тот вечер, поднимаясь в свои апартаменты, сказала ей только, что все мужчины грубы и наглы, на следующее утро велела спросить у Бэкингема, уверен ли он в том, что ей не грозит опасность оказаться беременной».
Ги Бретон, как всегда, многословен и буквально фонтанирует пикантными деталями, создающими впечатление, что все описываемое он видел своими глазами:
«Утром Анна вызвала мадам де Шеврёз, чтобы поделиться с ней своим беспокойством. Она опасалась, как бы вопреки всем приказам король не узнал о случившемся инциденте, и страшилась его ревности. При этом она снова и снова возмущалась герцогом, но как-то так, что наперснице было понятно: Анна винила Бэкингема в неловкости. Вместо того чтобы устроить тайное свидание, во время которого она бы с восторгом восприняла некоторый недостаток уважения, он заставил ее отбиваться и кричать, к тому же он подверг ее риску оказаться застигнутой другими в не совсем удобной позе, и за все это она была очень зла на него…
— Я больше никогда не смогу остаться с ним наедине, — сказала она. — И лучше всего, чтобы он уехал, не пытаясь больше меня увидеть.
Но при этой мысли она не смогла сдержать слез».
Вышеописанная встреча состоялась 7 июня 1627 года. И что же, необдуманный поступок герцога безнадежно погубил их любовь? Вовсе нет. Просто проницательный кардинал де Ришелье не мог позволить этой страсти развиться до такой степени, чтобы влюбленные совсем потеряли контроль над ситуацией.
Итак, герцог Бэкингем, можно сказать, потерял голову от любви. Он желал Анну всей душой, посылал ей письма, мечтал вновь оказаться во Франции, чтобы повидаться со своей возлюбленной. Однако кардинал де Ришелье ясно дал ему понять, что об этом не стоит и думать. И тогда герцог в сердцах произнес свою ставшую знаменитой фразу: — Если Франции неугодно принять меня как посланника мира, я войду туда, вопреки воле французов, как завоеватель!
После этого герцог приказал захватить все французские корабли, находившиеся в английских портах, и это привело к войне между Англией и Францией. Французские королевские войска осадили гугенотскую крепость Ла-Рошель, а английское правительство оказало поддержку гугенотам. Герцог Бэкингем возглавил английский флот, направившийся к Ла-Рошели летом 1627 года. Английский десант был высажен на острове, контролировавшем вход в гавань. Однако к концу года англичане потерпели поражение и были вынуждены эвакуироваться. В мае следующего года был снаряжен новый английский флот, но он даже не смог подойти к гавани, так как вход закрывала возведенная французами дамба.
Сокрушительное поражение под Ла-Рошелью лишило Бэкингема остатков популярности в Англии. В 1628 году Карлу I вновь пришлось защищать своего фаворита от нападок парламентариев, обвинявших герцога в предательстве национальных интересов и требовавших суда над ним.
Однако, вопреки всем доводам оппозиции, король поставил герцога Бэкингема во главе новой военной экспедиции, которая должна была отправиться из Портсмута летом 1628 года. В разгар приготовлений к отплытию герцог был убит. Его заколол кинжалом некий лейтенант и протестант-фанатик Джон Фелтон. Произошло это 23 августа 1628 года.
Так за пять дней до 36-летия оборвалась жизнь одного из самых удачливых авантюристов XVII века, фаворита двух английских королей, любовника французской королевы и бесчисленного множества женщин самого разного происхождения. Так погиб герцог Бэкингем. Он был похоронен в Вестминстере, в часовне Генриха VII Тюдора.
Многие считали Джона Фелтона шпионом кардинала, однако доказательств этому так и не нашли. Впрочем, смерть герцога явно не огорчила кардинала, что дало повод герцогу де Ларошфуко написать:
«Кардинал с жестокосердною прямотой выражал свою радость по случаю его гибели; он позволил себе язвительные слова о скорби королевы и стал снова надеяться».
Заметим также, что убийца даже и не думал бежать с места преступления, а преспокойно отдался в руки стражи. Он лишь заявил, что «внутренний голос побудил его наказать преступного сановника, открыто нарушавшего закон», и через несколько дней его повесили.
У Дюма все это описано совершенно иначе. На самом же деле там не было никакой Миледи, соблазнившей Фелтона и подославшей его к герцогу Бэкингему, и Фелтон не «ринулся в соседний зал» и не «устремился к лестнице», пытаясь скрыться. Причиной смерти герцога были не его любовные похождения, а его внешняя политика, восстановившая против него как французов, так и многих англичан. В любом случае, у умного и расчетливого кардинала де Ришелье не было явных причин убивать английского временщика и тем самым провоцировать конфликт международного уровня.
Конечно же, по итогам поездки в Амьен между Анной и Людовиком XIII состоялось неприятное для королевы объяснение. Более того, «неподобающее поведение королевы» было даже вынесено на обсуждение Королевского совета, и этот день (17 сентября 1626 года), вероятно, стал самым тяжким воспоминанием для Анны. После этого муж практически бросил ее почти на двенадцать лет.
Впрочем, справедливости ради нужно заметить, что подоплекой всего этого были не только дела амурные. Как раз в 1626 году младший брат короля Гастон Орлеанский был объявлен дофином (наследником престола), ибо у королевской четы все еще не было детей. У врагов кардинала тут же возник план его убийства и отстранения короля от власти. Заговорщики прочили на престол Гастона Орлеанского и хотели добиться от римского папы развода Анны с Людовиком с тем, чтобы выдать ее за нового короля. Однако планам заговорщиков не суждено было сбыться, и все они были отправлены на эшафот.
Герцогиня де Шеврёз, подговорившая одного из своих любовников, маркиза де Шале, заколоть кардинала в его летнем дворце, была отправлена в ссылку в город Тур. А буквально через несколько дней после убийства герцога Бэкингема, как бы в насмешку над погрузившейся в скорбь королевой, ей было предписано участвовать в каком-то глупом домашнем спектакле…
За все это Анна Австрийская мечтала отомстить кардиналу, и не было, казалось, ни одного заговора против него, в котором прямо или косвенно она бы не участвовала. В 30-е годы она сошлась с герцогом де Монморанси, который поднял мятеж против де Ришелье, но и тот был схвачен и казнен.
В 1637 году на гребне успехов австро-испанской армии в Тридцатилетней войне Анна активно готовилась низвергнуть ненавистного ей Ришелье. Она даже пыталась подбить на это Людовика XIII, но явно переоценила свои силы. В это время король всерьез увлекся Луизой де Лафайетт и даже начал задумываться о том, чтобы развестись со своей супругой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});