- Теперь мой ход, птенчик.
ГЛАВА 10.
Мы уезжаем рано утром. Всем хочется спать, но еще больше всем хочется убраться отсюда как можно дальше. В конце концов, мы не знаем: вернутся ли психи за машиной.
Мы выезжаем на рассвете. Свет расплывается над горизонтом, прохладный воздух в считанные секунды нагревается и становится душным, влажным, тяжелым, и меня словно к сидению припечатывает. Я мощусь в углу, прижимаю к себе ноги, обхватываю их и тихо гляжу в окно, покусывая губы. Мне чертовски не по себе. Даже смотреть не хочу на руки, на кисти, на плечи. Я знаю, что там у меня синяки, отпечатки пальцев того кретина. Знаю, что где-то в волосах кровь запеклась, и еще я знаю, что смыть ее мне негде. Оттого я себя ощущаю грязной, липкой и чужой. Будто бы я - не я.
С Уиллом я не разговариваю. И не потому что я злюсь, а потому что не хочу. У этого человека слишком много заскоков - как и у всех - но я не готова разгребать его дерьмо. У меня своего навалом. Неожиданно я думаю о родителях: как они там? Как мама? Может, у отца случилось просветление, и он больше не бьет ее?
Встряхиваю волосами и тут же жалею об этом. По всему телу прокатывается цунами из мурашек, и раны вспыхивают, словно факелы. Спину жжет. Черт.
Я внезапно усмехаюсь.
Ирония какая-то: куда бы я ни пошла, везде мне попадает. Может, это знак? Может, у всех девушек по имени Реган - жизнь отстойная? Может, нас таких мало, и поэтому тот чувак, что на небе, внимания нам больше уделяет? Проходится по списку, и такой: ммм, а почему бы мне не поиздеваться над Реган? Какую бы выбрать..., ага! Их всего-то семь на семи континентах! По одной неудачнице на каждый участок суши.
Я опять растягиваю губы в улыбке, и Кори вдруг толкает меня по плечу.
- Чего ты? - У него добрые глаза. Кори Гудмен - сгусток света. Я смотрю на него, и день становится лучше.
Он всегда меня выручал. Я прибегала к нему после ссор с предками, а он никогда не закатывал тирады и не гладил меня по голове. Кори слушал. Когда я едва ли не с легкими выплевывала из себя слова, он подсаживался рядышком, вот прямо как сейчас, и обнимал меня. Крепко к себе так прижимал, что сразу же лучше становилось. Он про родителей ни слова мне не сказал. Не говорил, что они уроды или, что у них не все дома. Это ведь мне и так известно, мои предки - далеко не подарок. Но он молчал, между нами было негласное правило: молчать о том, что режет похлеще лезвий. И я ценила эту его сдержанность. Я и сейчас его ценю. Ценю его умение говорить о проблеме, не затрагивая проблему. Это как талант, которым обладают только самые близкие люди; только те, кто знает о тебе все, но никогда не бросается этим, а бережет.
- Я просто задумалась, - отвечаю я с легкой улыбкой.
- О ком же?
- Обо мне, конечно, - громко отрезает Уильям с водительского сидения и выдыхает дым от сигареты прямо в зеркало заднего видения. Он усмехается, а я глаза закатываю.
- Это было бы слишком банально, - отвечаю я, вновь повернув голову к окну.
- Это было бы поразительно, - отшучивается Тэмми, открывая бардачок. Она лихо и неаккуратно копается в нем, искоса поглядывая в мою сторону. - Такая монашка, как ты, о парнях, наверно, вообще не думает. Чем ты вообще занимаешься, а? Нет, ну, я сейчас на полном серьезе. Как развлекаешься? Как время свободное проводишь? Ты не пьешь, ты не куришь. Ты правильная такая, но на язык острая, значит, жизнь успела тебя потрепать.
- Как и тебя, - я улыбаюсь одними губами. Глаза у меня излучают холод.
- Так, в чем секрет? Поделись, мисс я-никогда-не-веду-себя-как-хочу.
- Ты так много говорила, я уже забыла вопрос.
- Как ты развлекаешься? - Повторяет девушка, но неожиданно громко вскрикивает и откидывается на сидении. В глазах у нее промелькает нечто на подобии ужаса, однако уже через секунду там вспыхивает какое-то навеянное благоговение, будто бы она увидела лик самого Христа в отражении компакт-дисков. - Твою мать...
- В чем дело? - Резко бросает Уилл.
- Взгляни.
- Что там?
- Не поверишь.
- Что случилось? - Мы с Кори придвигаемся к девушке и одновременно застываем, увидев в бардачке сваленные пакетики с белым порошком.
Их всего несколько: два или три. Но, как мне кажется, не нужно быть специалистом, чтобы понять, сколько денег на них потрачено. Глаза у меня на лоб лезут, а Джесси рядом взвывает не своим голосом, будто бы волк на луну.
- Вот это да!
- Мои молитвы услышаны, - шепчет Тэмзи и достает прозрачный пакетик. Взгляд у нее блуждающий, опьяневший, и мне вдруг становится чертовски страшно, что она прямо сейчас распахнет пакет и вывалит себе в глотку все содержимое.
- Убери это, - командует Кори, - черт с два, быстро выкинь это дерьмо!
- Что? Ты спятил?
- Ты услышала меня, Тэмми?
- Не собираюсь я тебя слушать. Лучше мы тебя выкинем, уяснил?
- Следи за тем, что несешь, - холодно отрезает Уилл. На девушку он не смотрит, но я думаю, до Тэмми и так дошел смысл его слов. Кори кивает, а я невольно перевожу взгляд на Уильяма и поджимаю губы. Мне приятно, что он заступился за Кори, пусть это глупо и совсем ни кстати. - Откуда это здесь?
- Наверно, оставили те идиоты.
- Не такие уж они и идиоты, раз знали, как оттягиваться, - мурлычет Тэмми. В руках она сжимает пакетик и одержимо следит за тем, как крупицы порошка перекатываются из одного уголка в другой. - Нужно попробовать.
- Попробовать? - Глухо переспрашивает Кори и усмехается. - Ты с ума сошла?
- Я не маленькая. Хочу развлечься.
- Это не смешно.
- Можно я сама буду выбирать, окей?
- Это не таблетки, Тэмми, - продолжает Гудмен, приближаясь к девушке все ближе и ближе, - ты увязнешь, а слезть не сможешь.
- Заткни своего брата, Уилл. Он как надоедливая мошкара.
- Чувак, - улыбнувшись, протягивает старший Гудмен и, словно по команде Тэмми, оглядывается на Кори. В пальцах он сжимает кожаный руль, а смотрит на нас, растягивая губы в привычной для него легкомысленной улыбке. - Пусть делает, что хочет.
- Ты на ее стороне?
- Мы здесь ни для того, чтобы поучать друг друга.
- Но это неправильно.
- Что ты за друг, раз портишь ей весь кайф?
- А что ты за друг, раз позволяешь ей впутываться в это дерьмо? Что ты за друг, раз смотришь, как она черту переступает, и ничего не делаешь?
- Не драматизируй.
- Прости, я учился на факультете журналистики.
- Что ты заладил, а? В дерьмо впутываться, черту переступать, она просто разок тут оторвется. Ничего не случится. В жизни все гораздо проще, братец.
- Да, Уилл. Так и есть. В жизни все проще, и одного раза ей будет достаточно, чтобы на всю жизнь подсесть. - Он покачивает головой. - Знаешь, я...