Внутри нам дали маленькие коврики, чтоб сесть на пол. Разделив всех пришедших на мужскую и женскую половины, начали занятие. Мы все твердили написанные на доске непонятные фразы и, сидя на коленях, кланялись в пол. Ритуал повторился несколько раз, а затем ведущий рассказал о том, чем должны жить настоящие кришнаиты:
– Наши души порабощены в материальном мире. Они привязываются к любым вещам и страшно боятся потерять их. Эти вещи будто получают власть над разумом человека и управляют им. Вещи становятся препятствием к душевному благосостоянию человека.
– Всегда можно накормить родственников, а ты попробуй накорми совершенно чужого для себя человека. Когда ты кормишь своего ребенка или родственника – это все равно, что кормить самого себя.
– Из книг возможно получить только информацию, но никак не знания.
– Благочестивый человек намного больше страдает. Человек со злой душой сделает гадость и переживать не будет, доброго же будет мучить совесть.
Эти идеи запомнились мне больше всего, и с ними я была согласна. После проповеди нас накормили вкусным обедом, состоящим из супов и различных салатов. Здесь я впервые попробовала кабачковую икру и разные напитки, даже не зная, как они называются. Всю еду объединяло одно – в ней не было ни кусочка мяса. Все кришнаиты придерживаются вегетарианства, но тем не менее питаются не менее вкусно, чем мясоеды. Больше всего мне понравился гороховый суп, которого я съела аж две большие порции.
С полными животами мы выкатились на улицу и направились в центр – растряхивать наеденные калории. Мы дошли до железнодорожного вокзала, и я подумала, что изначально хотела проделать весь свой путь на поезде. Тогда бы я причалила именно к этому перрону и уже отсюда отправилась бы гулять по незнакомым улочкам.
Пройдя по нескольким кварталам, мы погуляли в парке и завернули в магазин. Смотреть, казалось, нечего, а сам город навевал лишь тоску. Максим купил два «Гаража» с лимонным вкусом, и мы завернули во двор. Сидя на скрипучих качелях, я ощущала себя человеком из самого низкого социального круга, который путешествует, почти не имея денег, и при этом умудряется еще и пьянствовать в подворотнях. Не выпив и половины бутылки, я отдала ее Максиму. В глазах проплывало быстро ушедшее детство, а начавший капать дождь навевал тоску. Мы мокли, но продолжали сидеть и смотреть на серый безжизненный дом и песочницу, в которой лежали забытые кем‑то ведерко и лопатка.
Что значит жить по понятиям?
«Живи, как ты считаешь нужным, верь, во что ты хочешь верить, и не позволяй никому переубедить тебя
в обратном. Ты сам управляешь своей жизнью».
Нишан Парвар
Выехали мы на следующий день рано утром. Желающих нас подвезти было так много, что порой останавливалось по две машины сразу, чтобы спросить куда мы едем. А люди, которым было с нами по пути, не только подвозили, но и старались что‑нибудь показать и рассказать.
Один из водителей вообще увез нас в село Лермонтовка, чтобы повидаться со своим давним другом. Около часа мы ждали в машине пока он не вышел. Другой водитель остановился у родника и долго рассказывал, как правильно пить воду, а также о том, что надо добавлять лимон в каждую бутылку. «Иначе вода портится», – объяснил он.
Спустя час-другой мы наконец оказались в поселке городского типа Лучегорск. Там мы купили лучших местных чебуреков и, жуя, пошли прямо по дороге. Сразу за городком перед нами, резко дав по тормозам, остановился микроавтобус. Водитель, опустив стекло, поинтересовался, куда мы едем и зачем, и лишь после этого решился нас взять. Мы забрались в просторный салон, где сидели три девочки – Галя, Маша и Аня. Им было по восемь лет. Маша оказалась дочкой водителя, Галя – его племянницей, а Аня – их подружкой. После того как мы уже в сотый раз повторили свою историю путешествия, водитель вдруг спросил у Максима:
– Ты, надеюсь, не гей?
– Нет, конечно.
– Ах да, у тебя ж своя женщина есть. Давно встречаетесь?
– Год, – выдумала я.
– Год – это уже много. Молодцы. А когда у вас свадьба?
– Как закончим учебу, – снова сказала я первое, что пришло в голову.
– Ну и правильно, некуда торопиться, покуда молодые. Поживете вместе еще годик, а там, глядишь, и детишки появятся.
Я ненавидела такие разговоры всей душой, как и людей, сующих нос не в свое дело.
– Я ж почему спрашиваю: у москалей же пидорство – это в норме вещей. А еще эти разноцветные волосы. Эти косы, дреды или как их там? Мужик должен быть мужиком. И выглядеть как мужик. Не то что эти ваши… Ну, я рад, что вы не такие.
Повисла долгая пауза. Лишь девочки о чем‑то тихо перешептывались на заднем сидении.
– Кстати, меня Лехой звать, а вас как?
– Максим, ее Женей зовут.
– Очень приятно. Вы ж, наверное, не ели совсем. Давайте я вас накормлю. Сейчас заедем ко мне, вы хоть отдохнете нормально.
– Спасибо, но мы недавно поели, – пытался отказаться Максим.
– Да что ты говоришь, совсем уставшим не дело путешествовать. Давайте отдохнете, как люди, а потом уже поедете.
Мы завернули в деревню и через пару домов съехали на обочину. Собака бойцовской породы истошно залаяла под забором, едва завидев нас.
– Рюкзаки оставляйте, сейчас поедите и потом езжайте, куда хотели, – сказал водитель, отворяя для нас калитку.
Когда мы зашли в дом, пред нами появился хозяин – мужчина с седыми волосами и в одних потертых шортах. По-видимому, это был отец Леши.
– Старый, налей путешественникам поесть, – сказал водитель.
– Так ничего ж нет, кроме окрошки вчерашней.
– Так ее положи! Совсем ополоумел, что ль, старый?!
Далее последовала речь целиком и полностью состоявшая из бранных слов, из которой я не поняла ровно ничего. Через пару минут наш водитель поставил перед нами до краев наполненные тарелки.
– А она с чем? – спросила я, ведь всегда ела окрошку салатом, а не супом.
– Окрошка? С майонезом и водой. А что?
– Ничего, просто очень вкусно, спасибо.
– Так ты еще моего мяса не пробовала! Подожди, оно позже будет. Ты, кстати, на этого старого не обращай внимания. Он шестнадцать лет отсидел на зоне, и ему там совсем, походу, мозги вышибли.
Леша открыл бутылку белого вина и налил в стаканы.
– Выпьем за вас!
Мы переглянулись с Максимом. «Только один стакан», —
подумала я. Мысли крутились вокруг только одного слова – «зэк». Я долго переваривала эту информацию и совсем не знала, чего ждать от этих людей.
– Давайте я вам сейчас принесу бутерброды на закуску.
Леша вышел. Было слышно, как он снова ругается со своим отцом.
– А за что он сидел? – спросила я, смотря в пол.
– Мне почем знать? Обманули его.
– Поехали быстрей отсюда, – сказала я Максиму.
– Да, уже пора. Но как?
Казалось, все в этом доме внушало недоброе предчувствие. Я допила вино и принялась было за окрошку, но, вздрогнув от сильного удара за спиной, опрокинула стакан. Обернувшись, я увидела котенка, который едва приземлившись на пол, с громким мяу вылетел обратно на улицу. Сразу за ним вошел наш Леха.
– Ну а что? Нефиг по пакетам рыбу мою таскать! Правильно же делаю, а Жень?
– Да, – тихо сказала я, стараясь делать вид, что увлечена доеданием окрошки.
Спорить совсем не хотелось. Проще было согласиться с его правотой.
– Ну вот. Перевоспитывать таких надобно, чтоб не лезли, куда не просят. И Макс, доедай давай быстрей. Мясо поможешь снять.
Когда Максим удалился, я осталась в доме одна. Связи не было, а рядом с крыльцом сидела собака и с грозным видом таращилась на меня. Я сидела за столом перед двумя пустыми тарелками и тремя пустыми стаканами и ждала. Чего ждала – одному богу известно.
– Ну и муженек у тебя, Жень. Огня боится. Как ты с ним ехала всю эту дорогу? – сказал Леха, входя в дом.
– Как‑то ехала.
– А ты чего не пьешь?
Леша налил еще нам в стаканы вина, и я заметила, что это уже пошла третья бутылка. Пора было заканчивать с этим и уезжать отсюда. Максим разложил мясо по тарелкам и сел на свое место.
– Ты чего свою жену обделяешь?! Почему ей положил меньше кусок, чем себе? А ну‑ка меняйтесь тарелками!
– Я ж мужчина, должен больше есть, – засмеялся Максим.
– Мужиком надо стать еще, а ты, видимо, еще не готов, раз жену свою плохо кормишь. Жена у тебя всегда сытая должна быть, а ты можешь и голодным остаться!
– Нам ехать уже пора, – пытаясь оправдаться, сказал Максим.
– Сиди и ешь. Сил набирайся, а то как свою женщину защищать будешь?! – продолжал Леша.
Я ела