мне раскрытую книжку. Наши пальцы случайно касаются, и тут же становится в библиотеке нестерпимо жарко. Буквально.
— Соколова, ты дымишься! — раздается голос Гришки.
— Закройся, — ответный рык блондинки.
— Отставить громкие разговоры! — рявкает библиотекарша, выглянув из-за высокой тумбы. Чем-то она напоминает несравненную Антонину Павловну. Жаль, что только характером.
Ребята затихают, в помещении перестает быть жарко. Лена же по-прежнему протягивает книгу. Я утыкаюсь взглядом в строчку, под которой держится опрятный девичий пальчик с ровно подстриженным ноготком. Читаю:
— Процессы кодирования и декодирования речевого высказывания («прием» и «выдача» сообщения). Общефункциональный механизм речи, обеспечивающий работу ее операционального звена, включает: осмысление языкового материала, удержание в памяти, «упреждающий синтез» (опережающее отражение).
Мало что понятно. Смотрю с недоумением на Лену, она же, всё поняв по моему взгляду, улыбается:
— Я тоже ничего не поняла сразу, — признаётся она. — Несколько раз перечитала. Вот мои выводы. Ведь ты знаешь английский, так? Думаю, тебе требуется заложить мне в голову весь языковый материл с переводом. Слова, фразы, сообщения. А я потом попробую декодировать его.
— Прямо весь-весь материал не стоит, — замечаю. — Только мозг тебе перегрузим. Начнем с небольшой части, а потом будем развивать. В процессе буду следить за твоим ментальным состоянием. Ты ведь не против?
— Не против, спасибо, — почему-то смущается девушка.
Пробуем. Я вспоминаю лексико-грамматическую основу и медленно кусочек за кусочком просовываю ее в голову Лены. По пути пристают различные воспоминания девушки, очень навязчиво липнут, но я пытаюсь не заглядывать в них, не имею права.
Бьюсь над задачей где-то сорок минут. Наконец выхожу из транса.
— Готово, — вытираю ладонью пот со лба. — Но я только передал основные глаголы, часть существительных, местоимения, ну и по мелочи еще чего-то.
— Сенкью вери матч, Даниэл, — улыбается Лена. — Ю вокид хед, ю дезерв э тикле.
Я слегка хмурюсь. Прозвучало слишком по-русски.
— А вот интонацию и окраску слов я, к сожалению, на знаю, как передавать.
— Это пустяки, Даня! Пустяки! — восторженно говорит она, при этом тихим голосом, не шумя. В библиотеке ведь сидим. — Ты меня за несколько минут английскому научил! Английскому! Ай спик инглиш гуд сенкс ту май телепатч скулмейт. Я испанский два года учу и все еще в процессе, а с тобой посидела пару часов и поумнела на год точно! — никак не нарадуется девушка. — А произношение — ничего страшного, разберемся.
Ее воодушевление передается и мне. И, правда, не зря трудился. Есть от меня толк, могу хоть сейчас податься в репетиторы английского.
Еще немного проверяем словарный запас Лены. Она послушно переводит мои фразы на русском. Перевод соскакивает с язычка девушки моментально, даже без небольшой замешки. Результат отличный. Точнее грамматически верный. Вот только как бы еще мне научиться передавать правильное произношение?
— Какую тему-то выберем? — доносится до нашего стола перебранка Светы с Гришей. — Я — огонь, ты — молнии. Желательно бы как-то синтезировать. А то странно получится.
Ого, они все еще тему выбирают.
— Может, забацаем шаровую молнию? — придумывает Гриша.
— И сожжем зал конференции вместе с судьями? — фыркает Света. — Давай придумай что-нибудь нормальное.
Между тем, мой партнер по проекту уже немного выдохся. Плечики девушки чуть сгорбились, глазки приуныли.
— Всё хорошо? — беспокоюсь я.
Лена устало улыбается:
— Голова побаливает что-то. Наверное, слишком большой поток информации для одного дня. Может, на сегодня хватит?
— Конечно, мы и так сделали очень много, — соглашаюсь. — Устроим перерыв, скажем, в два дня, и проверим, как хорошо закрепилась информация. Заодно твой мозг успеет отдохнуть и адаптироваться к новым знаниям.
— Отличная идея, Даня, — одобряет Лена.
— Я знаю, босс, — подмигиваю, и девушка отвечает польщенной улыбкой. Взгляды наши встречаются. Несколько секунд мы смотрим друг другу в глаза, замерев.
— Эй, голубки, — прерывает нашу идиллию Света. — Вы закончили? Можем поговорить наконец о нашем деле? Помнишь о возмущение Аномалии-то? Мы так всех зверей упустим.
Покраснев, Лена отводит взгляд.
— Кстати об этом, — чешу я подбородок. — Теперь мы в Южный Парк сможем ходить только под присмотром Невзорова?
— Что?! — одновременно вскрикивают Гриша со Светой.
— Тшшшшш! — шикает на них библиотекарша у тумбы.
Ребята мигом захлопывают варежки.
— А он-то нам зачем? Невзоров здесь вообще никаким боком, — тихо говорит казах. — Если ему охота, пускай идет к родителям и жалуется. Мой отец понимает, что я взрослый джигит. Я могу ходить куда хочу, да.
— Дело не в вас, а во мне, — немного смущаюсь я. — Как бы вам сказать… Похоже, Степан теперь мой новый папа.
— Да ладно!! Ты шутишь?! — снова слитно кричат мои друзья. После чего Свету с Гришей выгоняют из библиотеки.
Глава 11
— джунгли зовут
— Вы даже без стволов в лес ходите, — хмуро оглядывает нас Степан, ведя машину и одновременно одной рукой заряжая свой «Бивнерез», самозарядный пистолет под двенадцатимиллиметровый патрон. — Как еще живы, не пойму.
— Мы маги же, — замечает Гриша.
Сидим вчетвером в огромном армейском внедорожнике Степана. Мы решили посвятить охоте весь выходной. Как и обещал маме, Невзоров взял на себя роль наставника.
Удобствами машина не отличается, но проходимость запредельная. Самое то для работы царского охотника. А еще багажник битком набит огнестрельным арсеналом.
— Пистолет в несколько раз быстрее тебя, пацан, — фыркает Степан. — Да и маги вы, откровенно говоря, пока что никакие. Защитный кокон уже умеешь делать?
— Только первый уровень.
— Серьезно? — удивляется охотник. — Неплохо-неплохо. Но всё равно двенадцатимиллиметровая пукалка разнесет тебе голову как нечего делать.
Гриша не реагирует, казах невозмутимо смотрит в сторону леса. Деревья за окном смазываются в зеленую стену. Зато Света ежится.
— Вы превысили скорость, — замечает она.
— Мы торопимся, нам можно, — отмахивается ветеран, резко выворачивая руль на повороте.
— Чему только детей учите, — недовольна блондинка.
— Так что насчет стрельбы? — игнорирует ее Степан. — Вам необходимо наработать навыки, если не хотите помереть.
— Стрельба входит в программу боевой подготовки сынов рода Калыйр, — говорит Гриша. — Раз в две недели практикуемся на стрельбище.
— У Соколовых тоже есть такая программа для мужчин рода, — Света закатывает глаза. — Ну и я прохожу изредка.
— Изредка не пойдет. Минимум надо раз в неделю. Оружие любит внимание не меньше девушек.
— Блин, делать мне больше нечего, — возмущается барышня. — И так шопиться почти некогда.
— С вами понятно, — Степан переводит взгляд на меня, сидящего рядом на переднем сидении. — А с тобой как быть, Данила?
— А ты не поучишь меня, папа? — делаю я невинные глаза.
Степан аж поперхнулся, но приосанился, гордо поднял подбородок.
— Придумаем что-нибудь.
Вообще, в прошлой жизни я настрелялся до тошноты и по людям, и по мутантам. И притом все равно не хватает мне ощущения потертой рукоятки в руке. Не хватает щелкающих звуков затворов и