Мы встретились. Павленко увез расшифрованную стенограмму. Вскоре в журнале «30 дней» появились мои рассказы с рекомендацией Горького. В нескольких строчках он похвалил их, но отметил, что, оторванные от автора, они многое теряют. Тем самым признал, что это рассказы особые, устные, неотделимые от исполнителя.
Прошли годы. Явилось телевидение. И вместе с ним возможность записать эти рассказы не на бумаге, а в исполнении и рассказать их так, как когда-то рассказывал Горькому.
ГЕРОИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ
Когда Николай Семенович Тихонов начинает вспоминать и рассказывать (а рассказчик он бесподобный!) — не устаешь слушать и удивляться его памяти и силе воображения, восхищаясь его историями, похожими на чудеса. Вот он рассказывает, как в 1918 году в Средней Азии из крепости Кушки, на самой южной границе Российской империи, царские офицеры бежали, а казаки ушли в Россию. Тогда афганцы сняли и увезли с границы узкоколейку — несколько верст рельсов, вагоны и два паровоза, запрягли в них слонов, и слоны потащили этот груз до Герата.
— Да, да, брат, слоны! — говорит Тихонов с удивлением и начинает смеяться.
Вот он делится впечатлениями от городов Индии, вспоминает красоты Кашмира, бирманские джунгли, ущелья Гиндукуша, Гималаи, рассказывает о жителях Индонезии и Цейлона. И, воспринимая все это как чудеса, вы будете стараться постигнуть степень авторского преувеличения. Не старайтесь! Почти все, что рассказывает Тихонов, — это передача действительного впечатления или события, причем чаще всего очень точная. И далеко не в вымысле, а в необыкновенном тихоновском восприятии реальности, в ее удивительном ощущении, в небывалом ракурсе изображения, в замечательном таланте видеть так, как не видят и не увидят другие. В его лирическом цикле «Горы» есть стихотворение о Дагестане:
Женщина в дверях стояла,В закате с головы до ног,И пряжу черную моталаНа черный свой челнок.Рука блеснет и снова ляжет,Темнея у виска.Мотала жизнь мою, как пряжу,Горянки той рука.И бык, с травой во рту шагая,Шел снизу в этот дом.Увидел красные рога я —Под черным челноком.Заката уголь предпоследний,Весь раскален, дрожал.Между рогов — аул соседнийВесь целиком лежал.И сизый пар, вползая кручей,Домов лизал бока,И не было оправы лучшеКосых рогов быка…
Вдумаемся. Аул, поместившийся между рогами быка… Какое ощущение горного пространства, именно горного! Красные рога быка — косая оправа пейзажа. И какая «оптика», какое цветное видение мира — закат, раскаленный как уголь, женщина в закате, красные рога, черные волосы, черная пряжа, черный челнок, сизый пар — какое трехцветное воспоминание! Какое необычное в поэзии изображение Кавказа, восторг перед красотою горянки и величием Кавказских гор. Без единого восторженного слова. И с удивительной подробностью, передающей движение внутри «кадров» этого горного пейзажа: «И бык, с травой во рту шагая, шел снизу в этот дом» — тут и высота, и пространство, и перспектива. Тут и отношение к Кавказу, и знание Кавказа, и любовь к его людям, и наше время, и Тихонов… Стихотворение это незримо связано с русской классической поэзией, и прежде всего с Лермонтовым, которого А. Н. Толстой назвал великим учителем Тихонова. И при этом оно самобытно и, так же как все лучшие, зрелые стихи Тихонова, стоит в один ряд с шедеврами русской классической лирики.
Глубокое убеждение, что поэзия неотторжима от своего времени, продиктовало Тихонову его знаменитое стихотворение:
Стих может заболетьИ ржавчиной покрытьсяИль потемнеть, как медьВремен Аустерлица.Иль съежиться, как мох,Чтоб Севера сиянье —Цветной переполох —Светил ему в тумане.И жаждой он томим,Зарос ли повиликой,Но он неизгонимИз наших дней великих.Он может нищим жить,Как в струпьях, в строчках рваных,Но нет ни капли лжиВ его глубоких ранах.Ты можешь положитьНа эти раны руку —И на вопрос: «Скажи!» —Ответит он, как другу:Я верен, как тебе,Мое любившей слово,Безжалостной судьбеСтолетья золотого.
Стих может жить нищим, но даже при этом он останется верным нашему времени и будущему времени. Стих у Тихонова очеловечен, и в этом одушевлении — его неотразимая сила. Но есть среди этих строк одна, которая вносит переосмысляющую деталь:
Я верен, как тебе,Мое любившей слово…
Стихотворение обращено к женщине — это не декларация, это — исповедь.
Стих Тихонова масштабен, многогранен, полон энергии.
Живописная сила слова велика. Внутренний мир поэта бесконечно богат. Опыты жизни обширны. Огромный талант сочетается с глубоким умом, с колоссальными знаниями — плодами подвижнического труда. Общественная деятельность высока, ответственна, многообразна. Вклад Тихонова в развитие национальных литератур нашей страны неоценим. Едва ли не все его переводы входят в сокровищницу русской поэзии, такие, как, скажем, переводы стихов Леонидзе:
И в стихи твои просится рев, грозя,—Десять тысяч рек в ожидании.Стих и юность — их разделить нельзя,Их одним чеканом чеканили.
Это он, Тихонов, делал доклад о развитии национальных литератур на Первом съезде писателей. Он первый, одновременно с Борисом Пастернаком, стал переводить грузинских поэтов. Дружба литератур рождалась не на словах, — работа русских поэтов над переводами — творческий подвиг, о котором еще будут написаны превосходные книги.
Однажды Георгий Леонидзе пригласил Тихонова и его жену Марию Константиновну погостить недалеко от Тбилиси в Доме творчества Сагурамо. Сидели на террасе, разговаривали о поэзии. «Смотрите, какой я гостеприимный хозяин, — сказал Леонидзе. — Я организовал для вас радугу». Из этого эпизода родилось стихотворение Тихонова «Радуга в Сагурамо», имеющее глубокий символический смысл:
Она стояла в двух шагах,Та радуга двойная,Как мост на сказочных быках,Друзей соединяя.И золотистый дождь кипелСреди листвы багряной,И каждый лист дрожал и пел,От слез веселых пьяный.В избытке счастья облакаК горам прижались грудью,Арагвы светлая рукаТянулась жадно к людям.А гром за Гори уходил,Там небо лиловело,Всей пестротой фазаньих крылЗемли светилось тело.И этот свет все рос и рос,Был радугой украшен,От сердца к сердцу строя мостВеликой дружбы нашей.
И снова краски — радужная многодветность этого необыкновенно музыкального стихотворения, в котором поэт говорит о природе, словно о человеке: у земли — тело, у Арагвы — рука, облака прижимаются к горам грудью, на листьях дрожат слезы счастья. В этом стихотворении и дружба поэтов. А Тихонов словно рожден для того, чтобы стать певцом этой дружбы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});