Читать интересную книгу Тузы и шестерки - Фридрих Незнанский

— Весной, да, на Восьмое марта, я затащила его к нашим в общагу, погудели, и с тех пор он не появлялся.

— В общагу?

— Ага, я учусь в МАИ.

— А сегодня что, выходной?

— Сегодня меня сломало, но на четвертую пару пойду. Кстати, мне пора собираться.

Тут пришла очередь поперхнуться Беднякову — Марина сбросила полотенце, и Бедняков увидел длинные, почти до талии, очень светлые волосы, еще влажные после мытья. Решив, что Бедняков глотнул слишком горячего кофе, хозяйка рассказала еще один анекдот из репертуара Резника:

— «Мойша, зачем ты пьешь так много такого горячего чая?! У тебя лопнет мочевой пузырь, и ты ошпаришь ноги!» — И тут же сама решила: — Нет, это не очень смешно.

— Марина, а что вы делали вечером шестнадцатого мая? — поинтересовался Бедняков, размышляя, задержать ее прямо сейчас или проверить остальных по списку.

— Не помню, — ответила она совершенно спокойно, даже не удивившись, с какой стати Бедняков задает ей подобные вопросы. Потом она притащила фен, и они некоторое время молчали. Сухими ее волосы оказались еще более светлыми, с натуральным,

чуть золотистым отливом.

Решив проверить все до конца, Бедняков закатил глаза и принялся усердно мять пальцами виски. Когда Марина наконец заметила эти недвусмысленные действия, Бедняков сказал, что, очевидно, перепил кофе и у него подскочило давление. Она по собственной инициативе предложила порыться в ящиках комода, где ее мама, «ипохондрик по призванию», держит свои лекарства.

Пока Марина переодевалась в спальне, Бедняков обследовал этот филиал аптеки, но, к сожалению, ничего крепче аспирина не нашел — Маринина мама оказалась приверженкой гомеопатии и народной медицины. Однако отсутствие клофелина на видном месте еще ничего не доказывало.

Против Марины-2 в списке Бедняков поставил жирную галочку, к которой, подумав, пририсовал лапки и клюв.

Особа, прибегнувшая к клофелину, представлялась ему в двух ипостасях: либо она глупа и, испугавшись, сбежит, спрячется, скроется, исчезнет, либо она абсолютно уверена в своей неуловимости, а значит, опять же глупа. Марина-2 могла относиться ко второй категории.

На нее Бедняков потратил целых пятьдесят пять минут и очень надеялся, что не зря. Сегодня ему определенно везло. И если удача не повернется спиной, все остальные пассии Резника окажутся маленькими пухленькими брюнетками с большими носами и аллергией на парики.

Светлана предложила ему бутерброды с медом и чай. Которые Бедняков, конечно, съел, но без всякого аппетита, ибо — черт возьми! — Светлана тоже была блондинкой. Постарше Марины-2, поспокойней, но с теми же параметрами: 175-90–60-90, плюс длинные, чуть золотистые волосы, правда уложенные в большую ракушку на затылке.

Резника она вспомнила с трудом, только после того как Бедняков очень подробно его описал. Встречались они, оказывается, всего лишь однажды: она была в ресторане с подругой, он пригласил ее потанцевать, потом проводил со всеми вытекающими последствиями… То есть подробно она программу его пребывания не расписывала, но Бедняков прочел между строк, вернее, услышал в паузах. Потом он обещал позвонить, но не позвонил.

На квартире у него не была, даже не знает, где это. В последний, впрочем он же и первый, раз виделись они в конце февраля — начале марта. Герой-любовник показался ей застенчивым, робким и постоянно путал право-лево, что ее очень раздражало (очевидно, в постели).

Чем занималась 16-го вечером, Светлана тоже не ответила, но сразу сообразила, к чему Бедняков клонит, и высказала не лишенное здравого смысла предположение, что у Резника женщин было много. В общем, комедию с головной болью Бедняков ломать не стал, и не только потому, что чашкой чаю сложно вызвать приступ гипертонии. В конце концов, и честный человек может хранить дома баночку клофелина.

Денис Грязнов

Грязнов-младший чувствовал свою ответственность за ужасный ляп, в результате которого его сотрудники начистили физиономии двоим сотрудникам ФСБ. Конечно, формальные оправдания этому были, но все же двое частных лиц (а точнее, даже только один) отколошматили двоих фээсбэшников… Такое и в дурном сне присниться не могло.

Так что Денис решил не ограничиться телефонным разговором, а покаянно съездить к дяде. Однако Вячеслав Иванович опередил его и позвонил сам. Удивительно, но он был в хорошем настроении и даже время от времени хихикал. Оказалось, что скандал его ничуть не смущает, а то, что господа чекисты сели в лужу, не могло не радовать.

— Значит, обойдется без последствий? — с огромным облегчением уточнил Денис.

— Все хорошо, что хорошо кончается. Лицензии не отберут, дела заводить не будут. В конце концов, они ведь ничего предосудительного не делали… — И Вячеслав Иванович снова засмеялся.

Тогда Денис сказал:

— Очень рад это слышать. А вообще странное совпадение, тебе не кажется, дядя Слава?

— Ты о чем? О том, что два бывших муровца сделали двоих зеленых гэбэшников? Такое и прежде случалось.

— Я о другом, — терпеливо объяснил Денис. — Почему они открыли свою лавочку в том самом районе, где работал Бедняков? Москва, чай, не деревня. Шансов, что география так совпадет, сам знаешь сколько.

— В таком случае у меня к тебе встречный вопрос. Эта рекламка давно в Интернете вертится?

— Я не знаю, мы ее только сегодня получили. Попробую Макса этой проблемой загрузить, но не уверен, что это можно быстро решить…

Но Макс, слышавший разговор со стороны Дениса, догадался, о чем речь, и тут же сказал:

— Реклама зерен конопли? Я уже проверил. Сделана два месяца назад. Это до нас она только теперь добрела, а так старенькая.

Денис присвистнул и передал дяде слова компьютерщика.

— Вот тебе и ответ, — сказал Грязнов-старший. — Не было счастья, да несчастье помогло. Выходит, еще три месяца назад они открыли эту лавочку в надежде на то, что Толя Бедняков к ним в какую-нибудь пакостную ловушку попадет. Глядишь, пришили бы ему самому торговлю наркотиками, с них станется.

— Но он же не попал, — заметил Денис.

— Точно мы этого пока не знаем. Хотя Звягинцев и уверял тебя, что у Толика никаких контактов с ФСБ по службе не случалось. Но что касается этой истории с коноплей в библиотеке, то мотивация у гэбэшников явно недобрая в отношении местных ментов. А это о многом говорит. Да и два месяца назад известный тебе генерал еще в седле был.

— А ведь верно…

— Ладно, я подумаю, что с этим делать, а ты продолжай свои поиски.

— Какие поиски?

— Ну не знаю, ты же вечно кого-то ищешь. Звягинцева нашел?

— Нет.

— А Гордеева?

— Тоже, — покаялся Денис.

— Вот видишь. Значит, продолжай. И кстати, ты мужикам своим — Щербаку с Агеевым, — тут Вячеслав Иванович снова хихикнул, — ты им премию, что ли, какую-нибудь выпиши…

Звонок снова вырвал его из какого-то сонного полузабытья, что ли… На этот раз он видел что-то бессюжетное, цветное, кажется, это было небо, да, точно, небо меняло цвет, было безоблачным, прозрачно-голубым, почти белым, потом темнело, набухало, от синего до серого, а потом вдруг вообще стало фантастически-зеленым, ну а красному цвету Денис даже и не удивился. И тут зазвонил телефон.

Не успел Денис толком понять, откуда на небе телефон, как его рука уже рефлекторно схватила трубку. Знакомый голос сказал:

— Это Чаплин.

— Как у вас дела? — обрадовался Денис, делая Максу страшные глаза. (Он задремал, положив голову на стол, и теперь на щеке его отпечатались грани карандаша, который просунул коварный Макс.) Компьютерщик заерзал в своем кресле и включился в дело.

— Дела у меня как у картошки, — пожаловался Чаплин. — Если зимой не сожрут, то весной точно посадят.

— Смешно.

— Нет.

— Ладно, — согласился Денис. — Мне все равно. Что вы хотите?

— У вас есть ответ на мой вопрос?

— Какой вопрос?

— Про бумажки разного цвета.

— А-а… Э-э-э… Я, видите ли, не думал, что это еще актуально.

— Можете не сомневаться.

— Но я не совсем понял, смысл в том, что вы как-то незаметно заглядываете в конверты, или нет?

— Я же сказал, могу вообще их не вскрывать. Просто напряженно смотрю на конверты и так и эдак — с разных сторон, и, хотя бумага плотная и непрозрачная, я все равно угадываю, где какая бумажка лежит. Как я это делаю?

Денис вынужден был признать:

— Понятия не имею.

— Очень жаль, — высокомерно сказал Чаплин и положил трубку.

— Вот скотина, — с чувством сказал Денис и повернулся к Максу с немым вопросом.

Тот развел руками. Опять ничего не вышло.

— Что ты думаешь по этому поводу?

— А что мне думать-то? — риторически вопросил Макс. — Каждый раз, когда мы делаем все, что в наших силах, мы не трудимся. Труд — лишь средство, приводящее к этим мгновениям.