недоволен.
Ну и пусть. Она ведь сказала, что не оставит его здесь.
Вздохнув, хищник сменил облик. Притянул Женю к груди, влажной от пота и крови после драки. Вздохнул еще раз, будто впитывал ее запах.
– Вредная девчонка, – пробормотал он, а потом, на выдохе, заглянув в глаза, произнес: – Люблю тебя.
* * *
Женя очнулась. В глазах будто тонна песка. Руки, плечи, спина – онемели и затекли. Но в комнате было тепло и уютно. И Радмир лежал рядом, пусть неподвижно, с темными паутинками-венами по всему телу. Но он дышал, глубоко и размеренно. Словно спал.
Женя качнулась к нему, уткнулась лбом в широкое и неподвижное плечо. И в эту же секунду к ней подлетела Зарета. Следом Фаина и матушка Агриппина.
– Женька! Женя! Женечка! – наперебой твердили женщины, а хищница едва слышно прошептала, с трудом ворочая языком:
– Нужна кровь, чтобы остановить яд.
– Кровь? Чья? Женька, не молчи! – тараторили девушки, а матушка всплеснула руками.
– Теперь понятно, почему не действует! – произнесла Агриппина Степановна, – Кровь того, кто изготовил яд. Тогда он наиболее эффективен!
– Человек с топором. Огромный топор, на рукоятке я видела какие-то символы. Не разобрала. На странном языке, – морщась, прошептала Женя, обнимая голову Радмира и не переставая поглаживать мокрый от испарины лоб и виски.
– Это Клык! Точно! Это он! Жуткий у него топор. Я только раз видела, как он дерется. Его на острове все боялись, ну кроме Волка, конечно, – торопливо рассказывала Фаина.
А в дверях уже замерли братья Радмира. Переглянувшись, кивнули.
– Надавим на Олежку еще разок. Пусть сведет нас с папашей? – предложил Добромир.
– На этот раз говорить буду сам, – прищурился Верховный и, оттолкнувшись от двери плечом, взглянул на Женю, – Держи его, Лисичка. Кажется, он только тебя и слушает.
Женя прикрыла веки. Смертельная усталость сковала ее, однако засыпать Божена не боялась, ведь во сне она гарантированно встретится со своим Волком.
Глава 14
Сцепив массивную челюсть, хищник резко затянул жгут на кровоточащем бедре.
Чертов Волк! Опять достал его! Видать, теряет хватку, раз уж дважды он из драки уходит с глубокими ранами. И оба случая – один и тот же соперник. Даже полуживой, в Межмирьи, куда Волка занесло по неясным пока причинам, тот всеми лапами держался за свою никчемную жизнь. Еще и сопротивление оказывал весьма достойное.
За спиной послышался шорох. Клыкастый резко повернул голову, гость замер на пороге.
– Войцех, господин, есть новости! – слуга смиренно сложил руки на груди, боясь шевельнуться. – Вашего сына отыскали.
Хищник скривился. Он не любил, когда его звали по имени. Но здесь, глубоко под землей, куда пришлось прятаться во время зачистки Потерянного острова, больше никого не было. Только дряхлый старик, чудом оставшийся в живых. И сам Войцех Клымский, которого чаще звали Клыком, и только чертов Волчара – Клыкастым. Даже здесь щенок умудрился выделиться из общей массы тел, которых доставляли на остров.
– И где он? – раскатисто рявкнул Клык.
– Под охраной стражей и Верховного лично, – заикаясь, ответил старик, склонившись еще ниже.
Верховного? Что ж, теперь ясно, почему Войцех не смог учуять сыночка. Чертов волк все потоки своей силой заблокировал!
Ну да ничего. Есть у Клыка еще пара ниточек, за которые стоит подергать.
Усмехнувшись, хищник отвернулся. Слуга-старик испарился, а Войцех погрузился в размышления.
Недоумок-сынок просрал все, что Клык подал ему на блюдечке: клан, породистую девку, пограничные земли. Хорошо хоть, успел вовремя подсуетиться с ядом без лишних указаний. Или просто занервничал? Клык не удивился бы, если бы сыночек просто сдрейфил и, трясясь от страха, царапнул Волка отравленным клыком.
Признаться, Войцех знатно удивился, встретив Радмира на своей территории. Не здесь, на острове. А там – в Межмирье, которое охранял по договоренности.
Рана на бедре затягивалась, черная кровь, шипя, заполняла вены до краев, добавляя силы Войцеху. Хищник снял жгут, поморщился. От раны не осталось и следа, а вот самолюбие Клыка было сильно задето.
Какой-то щенок умудрился противостоять ему. Щенок! Но, надо признать, достойный соперник, да.
Вольнова Радмира он заприметил около десяти лет назад. Войцех случайно оказался на одном из боев, которых проводили на Большой земле. На континенте все было цивилизованнее, чем на острове. По этой причине Клык и не особо любил подобные мероприятия. Хищнику больше по душа была кровь и бои без правил, когда победитель остается только один.
А здесь – пацан. Молодой щенок, но перспективный. Силен, как стадо быков. Хваткий. Цепкий. Способный. И сразу было видно, что равных ему противников просто нет.
На тот момент Войцех не думал, что решится заиметь такого бойца. Поговаривали, что отец пацана сам Верховный. И связываться с могущественным хищником, стоявшим выше всех, чревато смертельными последствиями.
Но со временем все течет, все изменяется. И однажды судьба-злодейка подкинула Войцеху дельное знакомство.
Войцех Клымский любил азартные игры. У себя на острове предпочитал рулетку, или карты. А в тот памятный день выбрал почему-то кости.
Проигрался в пух и прах. А поскольку в деньгах он не имел нужды, то долг покрыл сразу же. Но гость, заявившийся по приглашению, вдруг хитро взглянул на Клыка.
– Не хочешь поднять ставки? – невзначай обронил соперник, а Войцех прикинул, что даже если и проиграет, гостя не выпустят с острова. И терять вроде бы нечего. Потому и согласился.
Ставка оказалась непомерной – бессмертная душа Войцеха и три сотни лет службы на Чернобога. Тогда Клык ничего не знал о будущем работодателе.
Зато обрел силу невиданную. И сожалел лишь об одном, что не продал душу Чернобогу раньше, и его ущербному сыночку Олегу от силы ничего не досталось. Но рожден Олег был от хищницы из рода Грозных. И на том спасибо, что хоть родился в нужном месте и в нужное время.
Войцех никогда особо не любил сына. Но связь поддерживал, справедливо считая, что свои информаторы на континенте не помешают. И на Радмира полгода назад Войцех вышел так же, благодаря клану.
* * *
Олег сидел и смотрел прямо перед собой. Хищника мучил один вопрос. Вернее, два. Почему его не убили сразу? И что сделает с ним папаша, когда обо всем узнает?
Судя по взгляду Верховного и по силе, которая все еще клубилась вокруг и ощущалась хищником особенно остро, вгоняя в ужас, прощать покушение на Вольнова ему никто не собирался. Но и с