- Вот то, - очень мягко сказала Рейдж, - чего я боялась больше всего. Мы не можем этого допустить, Викор. Но в равной мере мы не можем ничего поделать, чтобы это предотвратить.
- Что вы собираетесь делать? - спросил Викор побелевшими губами.
Рейдж пожала плечами и спрятала записывающее устройство обратно за ворот платья.
- То, что будет в наших силах, - ответила она. - Как всегда.
16
Хорошо, что Ференц предупредил его о пропасти, над краем которой он ходил и к которой пытался подойти поближе, подумал Лигмер. Его удивило, что никто не поставил его в известность о сделанном кэтродинами открытии об их новом знании о структуре Станции - еще до того, как он отправился с Кэтродина на Станцию.
Он, сам того не сознавая, мог бы легко разболтать какую-нибудь информацию, которая навела бы паг на тот же след!
Разумеется, знание, которым он теперь обладал, представляло в какой-то степени огромное неудобство. Он никогда не придавал значения несдержанным заявлениям паг по поводу происхождения Станции и всегда приветствовал самостоятельную точку зрения редких ученых вроде Узри, которые вроде бы искренне стремились освободиться от предрассудков и подвергнуть объект беспристрастному изучению. Его огорчало то, что именно эта тенденция среди паг, которую он приветствовал, могла привести к потере существенного преимущества его расы над соперниками.
Лигмеру не нравился агрессивный национализм Ференца, однако он сам причислял себя к патриотам. Свидетельством тому была, например, его реакция на заявление этого майко, Викора, о том, что кэтродины несправедливо угнетают Майкос. Теперь Лигмер обнаружил, что разрывается между патриотизмом и научными интересами. Это раздражало его.
- Что с тобой стряслось, Лигмер, во имя космоса? - взорвалась Узри, бросив стопку листов на стол, за которым они сидели.
Это было, как обычно, в Городе, поскольку ни Узри не могла появиться на территории кэтродинов, ни Лигмер - в секторе паг. Туристская зона служила единственным нейтральным местом, где они могли встречаться и обсуждать научные вопросы.
Чувствуя нарастающий в душе гнев, Лигмер рявкнул в ответ:
- Что ты хочешь этим сказать? Что стряслось со МНОЙ?! Это у ТЕБЯ сегодня приступ бессмысленного упрямства!
- Во имя всего!.. Послушай, я всего лишь пытаюсь очистить этот вопрос от предрассудков и выработать подлинно научный подход. Я говорю то, что очевидно любому идиоту с половиной мозга и одним глазом. Мы должны принять в качестве отправной точки, что глейсы скрывают от нас сведения о конструкции Станции! И выудить их мы можем только косвенным путем. Если ты будешь противиться и дальше, мне придется сделать вывод, что Рейдж отказала нам в доступе к банкам памяти, потому что ты ее об этом попросил!
- Чушь! - отрезал Лигмер. - Ерунда. Ты сама слышала, почему она нам отказала. Меня это так же разозлило, как и тебя.
- Ну тогда перестань вести себя так, как будто это я виновата, что нам отказали!
Они сердито уставились друг на друга. Но оба больше ничего не произнесли в течение нескольких минут. Пока они молчали, из-за густых кустов показался человек и выбрался на их поляну. Это был Ференц. Вид у него был озадаченный.
- О, Лигмер! - сказал он с явным облегчением. - Хорошо, что мне удалось вас найти. Здравствуйте, Узри. Не возражаете, если я скажу Лигмеру пару слов наедине?
Очевидно было, что Ференцу нелегко далось вежливое обращение к паге.
- Честно говоря, - сказала Узри тоном глубокого отвращения, перебирая лежащие перед ней документы и протягивая руку за папкой, чтобы их сложить, - я не дам даже куска кометного хвоста за то, чтобы его когда-нибудь вообще увидеть. Прошу вас!
Ференц нахмурился и с упреком посмотрел на Лигмера.
- Вы чем-то огорчены, - сказал он Узри.
Пага коротко рассмеялась.
- Ничего такого, чего бы я не ожидала заранее, - резко ответила она. - Было бы слишком надеяться, чтобы кэтродин мог смотреть на вещи непредвзято дольше, чем день или два подряд.
- Ну смотри... - начал было Лигмер.
Ференц свирепым взглядом заткнул ему рот, набрал в грудь побольше воздуха и попытался задобрить пагу:
- Мне очень жаль, Узри... не расскажете ли вы мне, что случилось?
- Зачем? - ответила Узри, но все-таки положила документы обратно на стол. - Ладно. Может, вы действительно сможете помочь. То, что случилось, достаточно несложно описать. Дело в том...
В кустах послышался смех, грузный топот и громкие женские голоса с пагским акцентом. Узри замолкла. Ференц обернулся туда, откуда доносился шум. Он услышал, как Лигмер вздохнул, и вздох его превратился в стон. Сердце его упало.
На поляне показались две мускулистые паги - обе в гражданской одежде, похожей на костюм Узри, но у одной была обрита голова, указывая, что она принадлежит к военной касте. Появление этой паги особенно встревожило Ференца, поскольку он узнал ту самую пагу-офицера, с которой ссорился по пути на Станцию. Судя по одежде, она сейчас находилась в отпуске.
Пага-офицер выбежала на поляну, держась за руки с подругой. В другой руке у нее был большой кувшин с дымящимся напитком. Над верхней губой у нее была лиловая полоска, похожая на усы, - след от напитка.
- Вот так встреча! - сказала она, и улыбка приподняла ее верхнюю губу с лиловыми усами, обнажив зловеще заточенные зубы.
Пага выдернула свою руку из руки спутницы, обвела Ференца взглядом с головы до ног и тряхнула головой.
Лигмер потихоньку поменял положение ног под столом, чтобы в случае необходимости иметь возможность быстро вскочить.
Пага-офицер наконец завершила свой презрительный осмотр и глянула на Узри.
- Этот слишком громкий кэтродин тебе мешает, дорогая? - спросила она.
- Нет, офицер Тоэр, - был ответ. - Он ведет себя вполне сносно.
- Неужели! - нарочито удивилась Тоэр. - Кто бы мог подумать! Это очень отличается от его поведения по пути на Станцию. Не так ли? закончила она неожиданно ядовито, взмахнув кулаком в воздухе перед самым лицом Ференца, и уставив на него палец жестом обвинения.
Ференц отшатнулся, и Тоэр иронически усмехнулась.
- Вот вам цена! Все вы храбрые среди своих, на борту своего дурацкого корабля. Но когда вы не на своей территории, то шарахаетесь от каждой тени!
Она обернулась к Узри так резко, что из кувшина выплеснулось немного напитка, и лиловые капли медленно поползли по стенке кувшина. Через несколько мгновений капли добежали до края донышка и стали срываться вниз, образуя на земле маленькие лиловые пятнышки; они постепенно таяли, как медузы на жарком солнце.
- Послушали бы вы этого твердолобого на корабле! - сказала она. Если верить его словам, паги недостойны существовать с ним в одной Вселенной, не говоря уже о Рукаве! С тех пор он стал куда снисходительнее, а?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});