ВЕСТЕРМАН и ДИЙОН (возбужденно). О, хорошо сказано! Но как это сделать, Дантон?!.
ДАНТОН. И потом, это неправда, что мы должны погибнуть! Кто такие это правительство, эти судьи? Вчерашние отбросы, сегодня разодетые в тоги!
Собравшиеся начинают оживляться и разделяются на скептиков и сторонников.
…..
ДЕЛАКРУА. Только не хвастай, Дантон! С тобой-то они, как бы там ни было, справились!
ЖИРОНДИСТ I. Хотя, с другой стороны… теперь, когда с нами Дантон?..
ДИЙОН. О, с таким врагом, как Дантон, Комитетам придется считаться!
…..
ДАНТОН. Просто стряхните с себя апатию – и все мы будем целы и невредимы!
КАМИЛЛ (взволнованно). Мерзавец ты, Жорж… но размаха у тебя не отнять!
ФИЛИППО (вне полукруга, спокойно, склонившись над книгой). Демулен, не дайте сбить себя с толку! У нас нет ни единого шанса!
Всеобщее негодование.
ГОЛОСА. А это что еще за ворон?! – Пророк несчастья! – Знаем мы это вечное карканье! – Осторожно… может, это стукач! (От шепота до крика.) Вышвырните его! – Убирайтесь! – Прочь отсюда! – Вон!
КАМИЛЛ (слабо). Да нет же…
ЛАФЛОТ (подходит к Филиппо). Нам шпиков не надо. Вон отсюда!
Филиппо закрывает книгу, засунув в нее палец, встает и уходит. Говорит от двери.
ФИЛИППО. Я не могу пойти в зал, это бы вас выдало. Соседние камеры свободны?
ГОЛОСА. Подите к черту! – Только посмотрите, какой предупредительный! – Живей, выметайтесь!
Филиппо спокойно уходит.
РОЯЛИСТ (тихонько показывает на Лафлота, негромко). Да… но кто это такой?
ГОЛОСА (приглушенно). Его кто-нибудь знает?.. – Я его не знаю… – Кто знает, кто он таков? – Столько стукачей… лучше вышвырнуть. – Так он пойдет и донесет…
ДИЙОН (встает и кладет руку ему на плечо). Не оскорбляйте моего товарища. Я за него ручаюсь.
ЛАФЛОТ (кланяется). Лафлот, бывший представитель правительства в Венеции.
КАМИЛЛ. Хватит уже проволочек!
ФАБР. Твоя самоуверенность, Дантон, заставляет меня задаваться вопросом, кого из нас с кем могут объединить. Что Делоне, Шабо и меня прикрепят к вам, это в любом случае дело верное… (Смущенный, насмешливый, удивленный шепот; «гм» со стороны Делакруа.)
…..
КАМИЛЛ. Как так? Почему?
Роялисты покашливают и обмениваются улыбками.
ЭРО. Ну а как насчет меня? Или Вестермана?
…..
ШОМЕТТ. С какой стати? Вы двое ведь эбертистское охвостье…
ДЕЛАКРУА (демонически). То-то и оно!..
Новая волна перешептыванья. Вид Дантона говорит о том, что он желает Делакруа внезапной смерти.
ДАНТОН. Да, дорогие мои, это очень даже возможно. Советую вам всем приготовиться! (Ропот недоверия и протеста.) О, друзья, дипломаты славного старого режима! Комитет Робеспьера еще покажет вам, что такое настоящее коварство! Они свалят на меня все преступления мира. Но плечи у меня могучие.
ФАБР. Да… однако позволь. Одно дело преступления идеологические, а другое… гм… политико-финансовые. Если вы позволите впутать себя в дело… с декретом о ликвидации, то общественное мнение примет вас весьма прохладно…
КАМИЛЛ. Такой клеветы ты не можешь допустить, Дантон!
Усмешки, деликатные подталкиванья локтем. Шабо постепенно краснеет и сжимает кулаки.
ДАНТОН (задумавшись). Да-да. (Видит улыбку Фабра.)Ты, Фабр, явно принадлежишь к нам – известно ведь, что тебя даже не коснулась та фаль… то дело. Однако (поворачивается к Шабо) мне очень жаль, но вы, те двое евреев и прочие нам ведь совершенно чужие…
Напряжение.
ШАБО (медленно поднимается, дрожа от ярости). Чу-жие! А кто привел нас к Бацу? Кто первый подумал о шантаже?! Кто уговорил нас участвовать в подделке?! Кто?!! А теперь они хотят нас оттеснить, одного за другим!!!
Вся компания внимательно следит за ходом стычки. От души забавляется.
ДАНТОН (высокомерно). Вы, видно, умом тронулись?
Шабо близок к апоплексическому удару.
ГОЛОСА. Только без ссор! – Будет об этом! – К делу!
ДАНТОН. Я один, слышите, я один могу всех спасти. Так что лучше мне не мешайте, не то потонете вместе со мной! (Сменяет тон.)
Друзья, политический процесс – это не процесс, а дуэль. И так и нужно с самого начала повести дело. Правительство нас обвиняет? Прекрасно, значит, и мы его тоже. Лишь одна сила имеет право судить обе стороны – это народ.
Ввиду этого мы будем парировать каждое обвинение контробвинением в форме намека. Но этими полуоткровениями мы должны запугать Комитет до такой степени, что он будет вынужден прервать процесс любой ценой…
ДЕЛАКРУА. …исключить нас из разбирательств и казнить без суда. Сказка, а не план!
ФАБР (среди всеобщего возбуждения). В самом деле, Дантон. Это кратчайший путь под топор.
ШОМЕТТ. Исключить?! Невозможно. За такое Трибунал с Комитетами линчевали бы.
ДИЙОН. Вот именно! Вы забываете, что голос Дантона творит с массами!
ДАНТОН. Да. Мой голос – это наш безотказный талисман. Он в мгновение ока наэлектризует плеб… публику на галерее, и тогда правительство уже не отважится пойти против закона.
ЭРО. У Дантона замыслы гигантские. Однако нынче эта мерка в самый раз.
ДЕЛАКРУА. Но, милые мои, декламаций недостаточно. Ты сразу же доведешь до истерики часть галереи своим рыком, Дантон, но не всю ее! И время от времени придется все-таки отвечать на обвинения… обоснованные?..
ВЕСТЕРМАН. Тогда надо отказаться отвечать!
Смех.
ФАБР. Уймитесь, это очень даже неплохая идея. Знаете что? Отвечайте только в присутствии обвинителей, то есть Комитетов. Это верный способ; ведь если Дантон настроит массы соответствующим образом, то Комитеты не решатся публично с ним тягаться, уверяю вас.
Заинтересованный ропот.
МЕРСЬЕ. Да, но это рискованно. Массы так непредсказуемы…
ДАНТОН. Знаю уж. Для верности прибавим другое условие: сначала нам должны привести свидетелей защиты. (Выражения согласия.) Мы выберем их из числа депутатов: Куртуа, Лежандра, обоих Мерленов и так далее. И в это нужно будет вцепиться когтями, потому что либо Конвент не захочет их предоставить, тем самым освобождая нас от ответа, либо предоставит их и таким образом вручит нам страшное оружие против самого себя. Кроме того, столь значительная уступка равносильна капитуляции; а первый же симптом превосходства оказывает на толпу чудодейственное влияние.
Одобрение.
…..
РИУФФ. Да… у вас действительно может получиться.
КАМИЛЛ. Должно получиться!
ФАБР. Ну, ну, друзья мои, как бы там ни было, а мы в большой беде!..
…..
ДАНТОН. В любом случае я или погибну, или освобожу вас всех!
Волнение нарастает.
РОЯЛИСТ I. Дантон! Знаешь ли ты, что даже в нас воскресил надежду… после двух лет полного отчаяния?
Волнение переходит в возбуждение.
МЕРСЬЕ. Твой процесс, Дантон, – это начало священной войны с тиранами!
Accelerando[50].
ШОМЕТТ (вскакивает). В которой все мы должны принять участие!
ЖИРОНДИСТ I. Политических заключенных сегодня столько, что, объединившись, они могут приобрести большой вес…
Кроме Дантона и Фабра, никто уже не сидит.
ДИЙОН (делает открытие). Вот именно… объединившись!..
МЕРСЬЕ. Организовать заключенных всех партий…
РОЯЛИСТЫ. Разумеется! У нас есть общее дело!
РИУФФ. Изо всех тюрем!
РОЯЛИСТ II. Потом объединиться с толпой всех тех, кто что-то подозревает, над кем нависла угроза, кто недоволен, – и кто еще на свободе…
МЕРСЬЕ. Организации достаточно, чтобы мы стали силой, равной правительству!
ДАНТОН (встает). Послушайте! (Тишина.) Наши родственники должны учредить внешнюю лигу. Нужно придумать систему корреспонденции. Пусть Дийон сейчас же напишет жене Камилла…
КАМИЛЛ. Бога ради! Не втягивайте в это Люсиль!
ДАНТОН. Не будь эгоистом, мой мальчик! Она может поднять весь Париж! Дийон напишет, чтобы она начинала пропагандировать лигу. Я составлю список потенциальных членов…
ЛАФЛОТ. А я буду переправлять для вас письма. У меня есть один преданный мне пристав, он это уладит!
ЭРО. На победу рассчитывать не приходится… но если…