Читать интересную книгу Святая - святым - Санин Евгений

      - Как… ты здесь? – ничего не понимая, уставился он на Марцелла.

      - А где ж мне еще быть? – огрызнулся тот. – Как видишь, пришел, как нельзя вовремя!

      - А кто же тогда там?..

      - Где – там?

      - В твоей каюте!

      - Как кто? Никого!

      - Как никого?! – округлил глаза Гилар. - Я только что проходил мимо - дверь открыта… в каюте мужская фигура, а твой голос тут. Я ничего не понял и – скорее сюда!..

      - Что-о? – вскричал Марцелл, с мечом наперевес бросаясь в каюту.

      Пробыл он там совсем недолго и, появившись с зажженным канделябром в руке, сказал:

      - Да. Похоже, ты прав, Гилар! Клепсидра опрокинута. Но, может, это я уронил её, после того, как ты разбудил меня?

      - Я? Тебя?! – изумился еще больше, чем минуту назад, увидев Марцелла у мачты, Гилар.

      - Ну, а кто же тогда растолкал меня и твоим голосом сказал, что я срочно должен подняться на палубу?

      Марцелл посмотрел на потерявшего дар речи капитана, вернул меч охраннику и устало сказал:

      - Ладно. Завтра разберемся. Крисп, в каюту! – не глядя на сына, коротко бросил он. – Юнгу выпороть хорошенько… Двадцать, нет – тридцать  плетей! Сейчас же! На палубе! А этого…

      Марцелл показал канделябром на отца Нектария:

      - Этого заковать и держать на цепи до того момента, когда я сдам его властям!

      - А есть ли у тебя основание для обвинения? – не без тревоги шепнул Гилар, на что Марцелл с твердой уверенностью ответил:

      - Есть! И поверь, такое, что любой судья сочтет его предостаточным, чтобы вынести ему самый суровый приговор! Да! И еще… - с усмешкой прищурился он. - Юнгу можешь освободить от прежней обязанности. Теперь я сам, лично буду следить за ним. Ведь я же обещал тебе это, верно, Крисп?

      Тот понуро кивнул и следом за отцом направился в каюту.

      Мимо них с почтительным поклоном прошмыгнул заспанный, шатающийся спросонья, Плутий Аквилий. Криспу неожиданно показалось, что глаза его блеснули совсем не как у человека, еще не отошедшего ото сна. Но до Плутия ли было ему в тот миг?

      В каюте он быстро разделся и нырнул в постель.

      Не разговаривая с ним, Марцелл сел за стол и второй раз за эту ночь принялся проверять содержимое своей сумки. Он снова и снова пересчитывал эдикты, осматривал печати. Криспу, наблюдавшему за ним из-под прищуренных век, хорошо было видно, что отец давно уже убедился в том, что всё на месте, но делал это только для того, чтобы успокоиться. А еще – ну, кто лучше Криспа знал своего отца, - уже простив его, Марцелл прикидывал, как бы завтра начать разговор с любимым сыном так, чтобы им обоим казалось, что ничего плохого между ними не произошло в эту ночь…

      «Ах, отец, отец!.. Самый родной ты мой человек…»

      Крисп натянул одеяло до подбородка, чтобы Марцелл не заметил, что он счастливо улыбается. А он, несмотря на только что пережитое, был действительно счастлив. И потому, что успел к отцу Нектарию. И потому, что теперь был спокоен за своего отца.

      Одно только было непонятно Криспу: кто же все-таки разбудил Марцелла?

      «А впрочем, какая теперь разница?» – мысленно махнул он на это рукой.

      И, уже засыпая, подумал:

      «Неужели когда-нибудь всё будет иначе?..»

4

 - Ну? – уже с угрозой спросил Макс.

      «Неужели когда-то всё так и было?» - Стас потянулся, зевая, и закрыл тетрадь, дойдя ровно до её половины.

      «Тогда ведь ни телевизора, ни электричества не было! – поежился он. - Как они жили? Что знали? Науке вон до сих пор не все до конца известно, а уж тогда…»

      Новых гостей давно уже не было. После старушки зашел ненадолго дядя Андрей, которому отец еще более строго посоветовал меньше есть мясного и больше двигаться. Затем забежала соседка попросить таблетку от головной боли.

      И – как отрезало.

      Прошел час, другой… протянулся третий.

      Стас уже давно изнемог на кухне, но никак не мог заставить себя пойти в свою комнату.

      Через приоткрытую дверь донесся разговор родителей. Он услышал свое имя и прислушался.

      - Всё сидит и сидит! Читает! – явно пытаясь разжалобить отца, говорила мама. – Может, отпустим его сегодня?

      Но тот был неумолим:

      - Сказал завтра, значит, завтра!

      - Правду сказала та старушка, что у тебя нет сердца!

      - Зато есть ум, и у него теперь будет! Всё, не мешай работать. Сейчас главу диссертации допишу и схожу навестить Тихона Ивановича!

      - Вот-вот, у тебя одни Тихоны Ивановичи на уме!

      - Да пойми ты… - отец, очевидно догадавшись, что сын подслушивает их, подошел к двери и плотно закрыл ее.

      Но Стас особо не огорчился этому.

      Наоборот, его вдруг осенило:

      - А почему это я должен бояться? Не лучше ли просто взять да избавиться от креста? А что – папа пойдет в медпункт… Я отдам ему этот крест… Он передаст его отцу Тихону. И всё! Как это я раньше не догадался?

      Насвистывая от радости, он направился через родительскую комнату прямо к себе.

      Папа с мамой сразу смолкли на полуслове и сделали вид, что смотрят телевизор. Там действительно показывали что-то интересное.

      Стас, не отводя глаз от экрана, открыл свою дверь, закрыл за собой, обернулся и… замер.

      На подоконнике его комнаты, словно у себя дома, сидел и самым наглым образом смотрел на него – Макс!

      - Ты? – только и смог прошептать Стас.

      - Я, - невозмутимо подтвердил Макс.

      - Здесь?

      - Ну…

      Стас не спросил, зачем он пришел. Макс не сказал, зачем он тут. Обоим и так всё было ясно…

      Стас невольно оглянулся… потом посмотрел на сумку. Судя по все так же выглядывавшей из-под кровати лямке, она была на месте.

      «Странно… - не понял он. - Он же давно мог запросто взять ее и убежать!»

      Макс перехватил недоуменный взгляд Стаса и усмехнулся:

      - Удивляешься, почему я эту сумку не утащил? Как бы не так! Меня, считай, полдеревни у вашего дома видело. Полезть тебе под кровать, значит, самому себе с пола срок поднять. Года на два, а то и на все четыре! Тут все только этого и дожидаются. Не-ет, сесть я всегда успею. А крест… его ты мне сам отдашь!

      Стас снова оглянулся на закрытую дверь. Родители были так рядом… и так далеки!

      - Ну? – уже с угрозой спросил Макс.

      Стас промолчал, лихорадочно соображая, как поступить. С одной стороны, правильнее было отдать крест через отца его хозяину, с другой – намного выгоднее – Максу. Была, правда, еще третья сторона – Ваня. Что скажет на это он? И… четвертая – Ленка. Хоть и маленькая, но ее мнением он почему-то дорожил... Правда, им можно будет сказать, что Макс заставил его сделать так. И потом – Ванька сам виноват! Он просил его этот крест сюда приносить?..

      - Ну! – подался вперед, явно готовясь к прыжку, Макс.

      - Но крест же – не мой…

      - Тем лучше, легче отдавать будет!

      - А… если не отдам? – облизнув губы, на всякий случай уточнил Стас и, сникая под холодеющим взглядом Макса, добавил: - Ну, так просто… задаром?

      - О! Это совсем другой разговор, - одобрительно кивнул Макс и уже деловито осведомился: – во сколько его ценишь? Только учти, здесь - деревня, мы московских цен не понимаем!

      - Крест старинный, одни рубины чего стоят... Ты сам слышал, ему цены нет… - забормотал Стас, но Макс грубо оборвал его:

      - Ну!! – в третий и, судя по тону, явно в последний раз, сказал он. - Говори прямо - чего за него хочешь?

      Стас секунду помедлил и сказал:

      - Свой плеер!

      - На! - с готовностью выполнил его желание Макс, возвращая знакомый плеер. - Слушай на здоровье!

      - И еще… серебряный рубль, который я выспорил у Ваньки! – выпалил Стас.

      Макс порылся в карманах и достал тот самый, заветный рубль.

      - Этот, что ли? Держи! Всё? А теперь – гони сюда крест!

      Стас нагнулся, вытащил сумку из-под кровати и протянул Максу.

      - Всё не надо! – предупредил тот. – Только крест!

      Стас пожал плечами – крест, так крест, и, достав из сумки бархатную коробку, протянул Максу.

      Тот захотел здесь же открыть её, но вдруг за дверью послышались приближающиеся шаги…

      - Ладно, пока! Потом полюбуюсь! – подмигнул Макс и, спрыгнув, исчез, будто его и не было.

      Дверь комнаты открылась, и вошел отец. Судя по выражению его лица, мама все же не дала ему дописать главу диссертации и уговорила уже сегодня простить сына. Так бы оно, наверное, и было, но…

      - Ну, как ты тут? – войдя, нарочито строго поинтересовался отец и, увидев в руках у Стаса плеер, уже всерьез нахмурился: - Это что – снова не слушаться? Я же велел сразу отдать его мне! Дай сюда! Завтра получишь…

      Он отобрал плеер и заметил лежавшую на столе монету.

      - Серебряная? Очень хорошо. Мы положим ее в графин. Вода здесь, кто его знает, какая! А серебро прекрасно убивает микробы!