Читать интересную книгу Прокол - Михаил Самороков

— Yes, Sir! — отрапортовал Цой и откинулся в кресло.

Все колоночки и стрелочки находились в пределах безопасного сектора, поэтому Димка поизучал пульт, ничего не понял, зато нашёл управление видеодатчиками. Наверху был ад. Пару раз изображение на секунду становилось чётким, и тогда можно было разглядеть за полуоткрытыми створами ворот стоящий неподвижно «берсерк». Даже не хотелось представлять, что случилось с пилотом скафа.

— Алё, гараж, как слышно, приём! — неожиданно отозвался динамик на пульте. Димка подскочил в кресле, судорожно заметался в поисках волшебной кнопки, включающей связь.

— Ты не паникуй, в углу смотри, там «эмкан» в пульте, тяни на себя и надевай, включится автоматически.

Цой потянул на себя тоненькую дужку «эмкана» (Мк-Н — система «микрофон-наушник»), прицепил на голову. В ухе пискнуло и послышался голос Сани Коваленко, отдающего кому-то невидимому непонятные команды.

— Это Цой. Приём! — отозвался Димка.

— Сам приём — буркнул Саня.

— Все показатели в пределах нормы, самочувствие нормальное, всё в порядке, Бобик сдох! — бодро отчитался Цой.

— Ага… сдох. У нас тут вся наружка, считай, сдохла. Ну, если и не сдохла, то скоро сдохнет. Такого я ещё никогда не видел. Похоже, что самый первый Выброс был такой, а ещё в тридцать втором что-то подобное. Короче, по всем позициям — полная жопа.

— А у пацанов наверху как дела? — поинтересовался Димка.

Коваленко помолчал, посопел, и буркнул, мол, если на минус первом в защите людям плохо становится, то у пацанов наверху кардиограмма давно уже выпрямилась. Связи нет, видео такое, что лучше не смотреть, а если Цою совсем уж невтерпёж, то свободные «выбзды» есть, может прогуляться. Заодно и неоценимый вклад в науку…

Помещение ощутимо тряхнуло. Побледневший Димка вцепился в подлокотники и с ужасом смотрел, как все контрольные показатели резко прыгнули далеко за предельно допустимые ограничения. Далеко не сразу Цой осознал, что писк в ушах — это не фон «эмкана». Перед глазами поплыло, во рту появился неприятный металлический привкус. Помещение вдруг наполнилось призрачными фигурами, плывущими в воздухе сквозь предметы и стены. Вторичный визуальный эффект Выброса. Цвета и краски куда-то пропали, всё стало серым. ПДА на руке захлебнулся тревожным писком.

— «Опасность!», «Выброс!», «Радиация!», «Пси!» — надписи на дисплее не успевали сменять друг друга.

Димка шарахнулся от прыгнувшего на него призрачного кровососа. Нервно хохотнул, оглядывая пульт. Первый шок прошёл, но состояние ухудшалось с каждой минутой всё больше. Регистраторы давно сошли с ума, дисплей выдавал серую рябь, затем мигнул пару раз, и продемонстрировал «синюю смерть». Операционная система приказала долго жить. Цой попытался устроиться поудобнее в кресле, которое, казалось, норовило из-под него убежать. Самому куда-то бежать было бессмысленно, ориентация, а равно, и навигация в пространстве были крайне затруднительны. Ниже были этажи генераторной и складские помещения, бойлерная и санблок. Там было не лучше, поэтому оставалось только ждать. Окончания Выброса, спасателей, рекомендаций по спасению, или Санта-Клауса. Стоп! Какого ещё Санта-Клауса? А такого, с бородой, и мешком с подарками. На оленях. «Олэни, олэни. Нэ брыти, нэ голэни»[22].

— Начинается! — пришла в голову мысль. — Тронулась. Поехала. Встречайте. С приветом — ваша крыша. Интересно, а мозги закипят, свернутся, усохнут, или вытекут? Всё хотелось узнать — как оно, быть зомби? Вот и узнаем сейчас. Блин, и на Гибсоне толком не поиграл…

Димка попытался вскочить с кресла, чтобы в последний раз взять в руки драгоценную гитару, но тут пульт резко дёрнулся вверх и с размаха припечатал Цоя лбом об металлическую поверхность.

«Опять свет выключили» — мелькнула мысль, и тут же растворилась в полной темноте и тишине.

Глава 10

Сознание включилось с явственным щелчком сработавшего блок-инъектора. Цой раскрыл глаза и уставился на два мутных розовых пятна, одно из которых голосом Сани Коваленко пробормотало, что, типа, очнулся, сейчас в себя придёт.

— А я не в себе? — спросил Димка.

— Тут все не в себе — буркнуло пятно голосом Дёмы Честера.

— Сейчас зрение придёт в норму, это остаточные явления после Выброса — Коваленко, уже вполне сфокусировавшийся в бледного и трясущегося доцента, положил блок-инъектор на стол, потом снова его схватил, крутанул колёсико дозера, и прямо через одежду вкатил себе дозу стимулятора.

— Смотри, привыкнешь — Честер неодобрительно покачал головой.

— Да и хер с ним, сколько там той жизни — Сашка наклонился над Димкой, зацепил пальцем шнурок с Душой, и прицокнул языком: — Повезло тебе, Цой, что у тебя такие цацки водятся. Все нуклидов хватанули, головы раскалываются, в глазах туман и срань какая-то, а ты просто поспал.

Цой прислушался к себе. Ощущения были вполне приемлимыми. Как выразился бы медицинский киб-диагност: «Все параметры жизнедеятельности в пределах допустимых отклонений, контролируемые органы функционируют в штатном режиме». Без комментариев.

Зато комментарии были у Честера. И такие, что Димка аж привстал с лежанки. Дёма изрыгал матюки со скоростью «гатлинга» и неутомимостью кролика в брачный период. Некоторое время Димка и Саня Коваленко заинтересованно слушали монолог долговца, затем Библ протёр очки платком и резюмировал:

— Силён, бродяга! Я, так и то, три новых словосочетания узнал.

— Та да — буркнул Честер — только матерись-не матерись, а от этого лучше не станет.

Цой спрыгнул на пол, поёжился от прикосновения холодного пластика к босым ногам, и поинтересовался: — А как вообще дела? Я что-то пропустил?

— Ну, как дела? — Коваленко посмотрел на мрачного Честера, порылся в кармане, выудил оттуда ворох смятых бумажек, грязный носовой платок и ключ с биркой (о! нашёлся).

— Дела у нас тут… Короче, в среднем по больнице…

— Показатели смертности не превысили ранее запланированных величин — мрачно буркнул Дёма.

Сашка виновато посмотрел на долговца, потом на Димку, и предложил одеться и покинуть медблок.

Уже в коридоре Дёма ожесточённо саданул рукой в бетонную стену и рявкнул:

— Пошли в кубрик, допьём, что осталось, и будем думать.

— А о чём думать? — Димка на ходу пытался застегнуть штаны и куртку, естественно, безуспешно.

— А как отсюда вылазить. Наверх.

— А что нам мешает?

Вместо ответа Честер рывком подтянул Димку к обзорному монитору на перекрёстке, ткнул пальцем в сенсор управления и с ненавистью процедил:

— Смотри, б…дь, наслаждайся…

Мутанты… Аномалии… Застывший в проёме полураскрытых ворот «берсерк»… Багрово-фиолетовое небо в сполохах молний… Иероним Босх отдыхает.

— Знаешь, мы никогда раньше не наблюдали эпицентр Выброса — Честер плюхнулся в кресло, схватил бутылку и быстро налил три стакана. Помолчали, не чокаясь, выпили. Артюшок покрутил в руках стакан, поставил на стол и сказал:

— Слышь, Дёма, пойду я в лабу, там Сашка возится, помогу, и вообще…

— Пришли Мыкиту — Честер на глаз прикинул количество виски в бутылке, скривился и добавил — И пусть бутылку в кладовке возьмёт.

Мыкита пришёл с бутылкой водки и с Саней Коваленко. Сначала разговор не клеился, долговцы перебрасывались короткими репликами исключительно по существу, Цой попытался было вникнуть, но вовремя понял, что оно ему и нафиг не надо. Понятно было только то, что выйти наверх не получается — прямо перед выходом расположилась та самая пресловутая «смычка». Судя по количеству мелькающих силуэтов, на территории «Адской Фабрики» собрался весь бестиарий Зоны. Даже невероятные и невозможные электрохимеры, которых, по заявлению полковника Васильченко, всех истребили. Мутанты вели себя довольно мирно, между собой не грызлись, хотя, те же собаки и, к примеру, псевдогиганты, в обычной ситуации являлись врагами.

— Связь есть, но помехи очень сильные. Сообщение мы передали, да и ответ получили, только нам от этого не легче — Честер наконец закончил переговоры с Мыкитой и Библом, и начал «излагать диспозицию» исключительно для Димки.

— Короче так. Первое: мы заперты внутри убежища. Сидеть тут мы можем хоть до всрачки, энергия есть, воды и еды — навалом. Цой есть, а значит — культурная программа. Второе: сильно торопиться нас отсюда выкапывать никто не будет. Угрозы нашей жизни нет, будем ждать, пока «смычка» не рассосётся. Есть мысль, что она и не рассосётся, Саня говорит, по всем раскладам, эта «смычка» — условно-постоянная и … как там…, а! квазистабильная флуктуация, о!

Димка помотал головой. Водка была на вкус гораздо хуже виски, а может, после Выброса в организме что-то перекроилось, но состояние, похожее на похмелье, никак не проходило, а наоборот, усиливалось. И тут Дёма выдал такое, от чего Цою резко похорошело. Вплоть до полного выздоровления.