Читать интересную книгу Великие загадки истории - Юрий Пернатьев

Посвятив всю жизнь пустыне, она упорно боролась за то, что­бы сохранить эту жемчужину древности в первозданном виде. На собственные деньги она наняла шестерых охранников, при­обрела для них мотоциклы и поручила следить за тем, чтобы туристы не нанесли непоправимого ущерба гигантским компо­зициям. Ее тревога была вполне обоснованной. Колеса грузови­ков и легковых автомашин могли оставить на почве Наска следы не менее заметные, чем древние чертежи. Приходилось остере­гаться и вторжения строителей. Так, в ходе сооружения Панаме­риканского шоссе дорожники просто разрезали пополам 188-метровое изображение рептилии, безвозвратно уничтожив часть рисунка.

В 1986 г. «первая дама Наска», которой шел уже 84-й год, от­метила 40-летие своей исследовательской деятельности. По это­му случаю над пустынной долиной поднялся воздушный шар, на котором Мария Райхе облетела свои владения. К юбилею она получила своеобразный подарок: перуанский летчик Эдуардо Гомес открыл новые наземные рисунки и предложил музею в Лиме 87 фотографий ранее неизвестных изображений. Эти снимки он сделал с самолета в малоисследованной зоне, так на­зываемой пампе Сан-Хосе. Изображения зверей, растений и людей были нанесены на поверхность пустыни глубокими бороз­дами, как и все ранее обнаруженные.

Скончалась Мария Райхе в 1998 г. в 95-летнем возрасте. Дом в городке Ика, где она провела лучшие годы своей жизни, ныне превращен в музей. Одна из улиц Ики названа ее именем, здесь же установлен и бронзовый бюст. Кроме того, в ее честь названа одна из школ в Наска.

В Ике живет и продолжательница дела немецкой исследова­тельницы — Виктория Никитцки, переселившаяся сюда из Авс­трии. В течение десяти последних лет жизни Марии Райхе она была ее самой близкой подругой и единомышленницей.

Мария Райхе, как и многие другие исследователи, придержива­лась версии, согласно которой рисунки Наска имеют ритуальный характер и использовались в древности для оккультных церемо­ний, факельных шествий вдоль контура животного-предка.

Однако кто мог наблюдать эти церемонии на безлюдном плато? Да и каким образом можно было создать все эти 13 тыс. полос и линий, 100 спиралей, 788 рисунков, среди которых 4—5-метро­вый паук, 80-метровая обезьяна, 50-метровый попугай и, наконец, 250-метровая птица! Ученые попытались разобраться и в этом.

Сумма технологий

Плато с рисунками и линиями покрыто слоем до 10 см неокатан­ных обломков (дресва и щебень), а также вулканических пород. Снизу эти обломки окрашены в красный цвет, что и породило название Колорадо. Сверху же они покрыты тонким черным сло­ем окиси марганца и железа — «пустынного загара».

Под слоем щебня залегает порода светло-желтого цвета, пред­ставляющая собой смесь песка, глины и кальцита. Древние жи­тели этих мест догадались, что если убрать верхний щебеночный слой и обнажить светлую породу, то очищенное пространство будет хорошо видно на местности. Очистка камней вдоль линий, по представлению ученых, была делом несложным. Один человек мог очистить квадратный метр примерно за 3 мин. Таким обра­зом, на расчистку полосы длиной 10 км и шириной 15 см при такой скорости работы потребовалось бы восемьдесят человеко-часов или один день для группы из десяти человек при восьми­часовом рабочем дне.

Как проводилась разметка линий? Есть интересные сообра­жения и по этому поводу. При вскрытии захоронений в районе Наска был найден предмет под названием «тупу», который фи­гурировал в каталогах всех перуанских музеев как «вешалка». Внешне тупу напоминает глубокую тарелку эллиптической фор­мы, насаженную ребром на длинную ножку. Около места насад­ки во многих «тарелках» находятся одно или два отверстия. Вы­полнены тупу из тщательно отполированного металла: серебра, золота, меди или же их сплавов. Как предполагается, на ножку нанизывались сотканные древними мастерами пончо, что и слу­жит основанием считать этот предмет вешалкой. Но какие функ­ции тогда выполняла сама «тарелка», диаметр которой может достигать 50 см? И зачем было проделывать в ней отверстия?

Эдуардо Эррану, перуанский летчик, посвятивший себя изу­чению линий и фигур пустыни Наска, говорил следующее: «Тупу сразу привлек мое внимание. Я их отобрал несколько, и мы с то­варищами провели серию экспериментов. Оказалось, что «тарел­ки» служат отличными рефлекторами! Если, скажем, держать тупу в руке или же воткнуть ножкой в землю и, глядя в отверстие, направить отраженный солнечный луч на другой такой же инс­трумент, тот «вспыхнет». В пустыне нам удавалось подобным образом «установить связь» на расстоянии 15,20,30 км. Возмож­но, это не было рекордом для местных индейцев, обладавших, как известно, исключительно острым зрением. Пользуясь этим инструментом, нетрудно отметить на поверхности точки, чтобы затем провести многокилометровую линию. А если соответству­ющим образом расположить несколько тупу, то линия получит­ся зигзагообразной, коих в пустыне начертано немало. В пампе я обнаружил восемь рисунков, очень напоминающих тупу».

Есть у этого инструмента еще одна интересная особенность, обнаруженная Эдуардо. Его вогнутая сторона дает концентри­рованное отражение солнечного луча, а выпуклая — рассеянное. Если первое условно принять за тире, а второе за точку, то пос­редством такой «азбуки Морзе» можно переговариваться на рас­стоянии нескольких километров. Словом, то, что считали «ве­шалкой», оказалось не таким уж простым инструментом.

Итак, попытаемся себе представить, как с помощью тупу могла происходить разметка прямых линий на местности. Допустим, мы хотим зафиксировать место захода Солнца в день летнего солн­цестояния — для южного полушария это будет 22 декабря. Мы выбрали место на плато, откуда пойдет линия, указывающая на точку захода Солнца в этот день. 3—4 помощника с шестами в ру­ках распределились в намеченном направлении на расстоянии, скажем, полкилометра друг от друга. Как разметить линию?

В момент, когда край солнца коснется горизонта, в ту сторону с помощью тупу направляется концентрированный свет, солнеч­ный зайчик, таким образом, чтобы луч света касался поверхнос­ти пустыни. Помощники находят эту световую линию и втыкают в нее свои шесты. Линия размечена! Дальнейшие действия уже производятся на следующий день: вооружившись большим ко­личеством шестов, с помощью всех участников эксперимента провешивается линия между точками, которые обозначены вче­ра вечером, а затем устанавливаются шесты между ними уже с небольшим расстоянием друг от друга (25, 50 или 100 м).

Возможен и другой вариант использования тупу: в момент касания солнцем линии горизонта с помощью визирного отверстия «рефлектор» ориентируется в нужном направлении, а его ножка втыкается в грунт, фиксируя, таким образом, ориентацию инструмента на точку летнего солнцестояния. Провешивание же линий происходит уже на следующий день. «Оператор» тупу, глядя в визирное устройство, дает команды-отмашки своим по­мощникам (вправо, влево — так, как это делает топограф, глядя в теодолит и управляя положением топографической рейки). Когда несколько шестов будут выстроены на одной линии, тупу уже не понадобится, и дальнейшее провешивание линии проис­ходит уже только с помощью шестов.

Когда все шесты будут выстроены на одной линии, необходи­ма веревка для того, чтобы растянуть ее между соседними шес­тами и определить, таким образом, местоположение линии на местности. После этого создаются линии на плато, и выбирается щебень и галька по обе стороны от веревки, пока не появится светлая порода. По завершении работы на этом участке натяги­вается веревка между следующей парой шестов и т. д. Вероятно, можно обойтись и без веревки, заменив ее световым лучом все из того же тупу.

Такая методика создания протяженных линий на поверхности плато представляется вполне реальной. Кроме того, она не требует от древних создателей каких-то сверхъестественных знаний в области математики, как это утверждают многие «специалисты по загадочным местам».

Что касается закругленных деталей рисунков, то их, вероятно, прочерчивали, прикрепив конец веревки к колышку и используя другой ее конец как ножку циркуля. Это подтверждается тем фактом, что в геометрическом центре кривых линий обнаруже­ны либо остатки деревянных вех, либо следы отверстий, в кото­рых эти вехи ранее находились.

Все рисунки, изображенные в пустыне, можно разделить на 4 группы: рисунки известных нам животных; геометрические рисунки; рисунки непонятного содержания; рисунки антропо­морфных существ. Рисунки первых трех групп выполнены в од­ном стиле «непрерывной линии», а все фигуры имеют отчетливо выраженные входы, которые могли использоваться в качестве тропинок для шествия групп людей, участвующих в ритуале.

Рисунки известных нам животных имеют наибольшее распро­странение по сравнению с рисунками другой тематики. К ним относятся изображения паукообразной обезьяны (55 м в длину), колибри (50 м), ящерицы (180 м), паука (46 м), птицы гуано (280 м), пеликана (285 м), кондора, собаки, кита, пингвина, крокодила.