Он прикоснулся ко мне.
Это тепло его кожи я ощущаю на своих губах, но мне слишком страшно открыть глаза и встретиться с взглядом этих знающих глаз, которые словно видят меня насквозь. Понятия не имею, какого черта происходит и почему я допускаю подобную близость к нему, но я не двигаюсь с места, даже не дышу. Пока не слышу, как из горла мужчины вырывается громкий вздох…
Глава 14
Я не знаю, какого черта прикоснулся к ней. Когда я помогал Самире подняться после ее неловкого падения, вся моя злость испарилась в испуге за нее, но стоило нам оказаться лицом к лицу, как голова полностью отключилась.
Я никогда не видел Самиру такой. Куда— то исчезла безжалостная стерва и ее место заняла беззащитная девушка с влажными глазами и трогательно дрожащей нижней губой. Рука сама по себе поднялась, а большой палец накрыл эту подрагивающую пухлую плоть, слегка надавливая, пока влажные губки не разомкнулись. Бог знает, какие фантазии об этих губах пронеслись в моей голове за каких— то несколько секунд!
Я не могу сдержать вздох, когда нажимаю сильнее, стремясь заменить палец своим ртом, но Самира испуганно отшатывается и это приводит меня в чувство. Я резко опускаю руку и отхожу назад, не зная, что сказать в свое оправдание, но она сама облегчает задачу, разворачиваясь и убегая, словно боится, что я попытаюсь удержать ее.
Черт! Какой же я идиот!
Всю ночь ворочаюсь в постели, не в силах выкинуть это происшествие из головы. Чертова Самира! Не понимаю, что в ней настолько заводит меня, но ни одна женщина больше не воспринимается так, как она.
Эти фантазии так и должны остаться фантазиями. Я не могу допустить ни одной ошибки с ней, потому что от этой ядовитой гадюки лучше держаться как можно дальше.
Все дело в ее присутствии рядом. Нужно держать дистанцию, пока мама в больнице, а потом они уедут и я забуду о ней. В конце концов, я же не животное и способен держать себя в руках, не набрасываясь на нее только потому, что она оказалась рядом.
Утром, когда я просыпаюсь после трех часов сна, мама сидит на кухне и ест кашу. Пожелав ей доброго утра, я наливаю себе кофе и сажусь напротив.
— Как ты спала?
— На удивление хорошо, — говорит мама. — Мира с утра собрала мне сумку, даже до того, как я проснулась, так что я полностью готова.
— Понятно. Где она?
— Кормит Амира. Он только проснулся.
По лицу и голосу мамы я пытаюсь определить, не сказала ли ей Самира что— нибудь о вчерашнем вечере и прихожу к выводу, что скорее всего нет. В ином случае мама не стала бы сдерживаться и высказала бы мне все в лицо.
Я не считаю себя неправым и не жалею о том, что высказал этой пигалице вчера. Жалею лишь о том, что произошло после разговора, но об этом она вряд ли станет болтать, потому что, по сути, ничего такого и не было.
Действительно, как она собирается объяснять почему так ужасно то, что я коснулся пальцем ее губ? Это могла быть и случайность. В глазах окружающих, конечно. Невозможно описать словами напряжение, повисшее между нами в тот момент и сделавшее ситуацию такой непристойной. Уверен, если бы я потерял самоконтроль, Самира бы не стала отталкивать меня. Я ясно видел это в ее глазах.
— А вот мы! Пришли пожелать доброго утра бабушке, — с широкой улыбкой заходит на кухню моя мучительница с малышом на руках, но стоит ей заметить меня, как ее лицо едва заметно кривится.
— Иди ко мне, мой маленький! — не замечая этого, протягивает руки к Амиру мама. Тот взволнованно махает пухлыми ручонками и оказавшись на коленях бабушки, широко улыбается, пуская слюни на ее платье, отчего мама не может сдержать смех. — Ах ты проказник!
Самира даже глаз на меня не поднимает. Полностью игнорируя мое присутствие, наливает себе кашу и садится рядом с мамой, принимаясь есть, пока та играет с малышом. Я же не могу перестать смотреть на нее, с болезненным любопытством пытаясь понять, чем именно она так цепляет.
Сегодня на ней даже макияжа нет. И ест она совсем не сексуально. Но все равно красивая, черт бы ее побрал!
Может дело все же не столько во внешности, как в том, что она меня постоянно бесит? Красивых много, а вот таких язвительных и острых на язык — нет. Мне всегда нравились спокойные и милые девушки, но со временем вкусы ведь меняются.
Да, наверняка дело именно в этом!
Самира для меня диковинка, вот меня и тянет к ней. Как только новизна ощущений пройдет, это глупое влечение испарится. А что для этого надо сделать? Побольше общаться с другими женщинами — вот что. Пожалуй, я даже мог бы начать присматриваться к потенциальным невестам. В Москве живет очень много наших, мне для этого даже на родину ехать необязательно. Познакомлюсь, повстречаюсь и, если найду подходящую кандидатуру — женюсь. Пока и впрямь не начал сходить с ума из— за отсутствия сексуальной жизни.
Что ж, решено — как только мама с Самирой уедут, я именно этим и займусь. Заодно и покончу, наконец, с нашим нелепым фиктивным браком.
* * *
Отвезя и передав маму в руки врачей, я еду на работу и до самого обеда даже думать забываю о Самире, потому что дел невпроворот. Только во время обеденного перерыва меня отвлекает Максуд, который заходит позвать меня с собой.
Раньше он всегда обедал со своей женой Зариной, которая тоже работает у нас, но после того, как та забеременела и ушла в ранний декрет из-за возникших сложностей со здоровьем, начал составлять мне компанию.
Помнится, когда Луиза была жива, она часто приходила ко мне в офис, чтобы провести это время вместе. Ну, и чтобы проверить, что я ни с кем тут не кручу шашни за ее спиной. Что ни говори, а жена у меня была ревнивая и это даже льстило мне, потому что