по-прежнему понимали здешний язык лишь частично.
– Я просто хотел убедиться, все ли у вас в порядке, – с извиняющейся улыбкой сказал Блейн. – Мне сообщили, что вы отказываетесь от еды и воды…
Это сложно было не заметить! Обитатели колонии старались угодить им, приносили то жареное мясо, то нечто, похожее на вареные овощи, то совсем уж неопознаваемые блюда, и по глазам охранников можно было догадаться, что тут это считается деликатесом. Вот только никто из команды этого есть не собирался: каким бы совершенным здоровьем ни обладали представители специального корпуса, и они не готовы были рисковать понапрасну.
– Это не протест, – спокойно пояснила Лукия. Ее мало волновало то, что местные лидеры не желали воспринимать ее всерьез. – Это необходимая мера предосторожности. Карантин, если угодно.
– Вы боитесь, что мы попытаемся отравить вас?
– Нисколько. Просто мы выросли в разных условиях, и это нужно учитывать. Ну и, конечно, я не могу не спросить, сколько еще нас будут держать здесь. Я понимаю ваше нежелание пугать людей. Но, думаю, после жизни на Арахне они готовы к определенным потрясениям.
Блейн поспешил отвести взгляд, а его улыбка стала совсем уж неестественной, будто нарисованной на лице. Заинтригованная этим, Альда осторожно коснулась его мыслей и почувствовала: он и сам смущен. Совет оказался не готов к такому испытанию, там кипели споры. Блейн, который терпеть не мог Арахну, не понимал, как можно медлить со спасением, рискуя упустить свой единственный шанс. Но остальные таким доверием не отличались, и, хотя колония была на грани гибели, они упрямо пытались назвать спасателей своими врагами.
А ведь они еще даже не знали, что спастись им будет не так просто! У Альды сейчас хватало времени на то, чтобы ознакомиться с основными правилами миссии «Исход». Даже если бы все жители поселка дружно попросили забрать их отсюда, никто не спешил бы выполнять эту просьбу.
Для начала им предстояло пройти осмотр у Ноэль, чтобы убедиться: они не опасны для землян. Потом проверить их должна была Альда, определяя, не поддались ли они безумию, не задумали ли диверсию. И наконец, капитан Лукия решала, насколько они вообще ценны, нужно ли тратить время и средства на их спасение.
Тут Альда ей не завидовала: как можно спокойно оценивать человеческую жизнь? Хотя если кто и справится, то только Лукия, она ведь капитан, она ничего не чувствует!
– Думаю, вас скоро выпустят! – жизнерадостно солгал Блейн. – Вопрос одного дня, не более!
– Хочется верить в это.
Блейн поспешил уйти, ему было неловко вот так стоять перед ними. Однако Альда перехватила его у двери, она не успела проверить все его мысли и не могла не спросить его кое о чем важном.
– Подожди! Можно задать вопрос о лабораториях? Ты ведь ученый, да? Вроде бы, в совете сказали, что ты ученый…
В совете такого не говорили, однако Альде нужно было как-то оправдать свое знание. Не могла же она признаться, что читает мысли!
Ей было известно, что Блейн потомок ученых, но сам он далеко не продвинулся.
– Вроде того, – кивнул он. – Хотя, если честно, сейчас ни у кого из нас нет времени, чтобы просто заниматься наукой… Я очень давно не был в лаборатории.
Вина, не дававшая ему покоя, вспыхнула с новой силой; становилось все любопытней.
– В нашей команде тоже несколько ученых, – сказала Альда. – Мы можем осмотреть ваши лаборатории? Это было бы очень занимательно, а нам все равно нечего делать.
– Не думаю, что в этом будет хоть какой-то смысл.
– Почему?
– Почти все оборудование сломано, а то, что работает… – Блейн запнулся, стараясь подобрать нужные слова. – Его больше нет. Его увезли.
– Куда? – поразилась Альда. – Насколько я поняла, Хелена – единственное поселение на этой планете, и люди больше нигде и дня не продержатся.
– Все верно.
– Но куда же тогда увезли оборудование? И кто?
– Мне нужно спешить, знаете, у меня дела… Но я еще обязательно зайду!
Он так откровенно сбегал от нее, что Альда и без телепатии могла понять: он что-то скрывает. В его памяти в этот момент мелькнул образ мужчины, очень похожего на Блейна… его отца. А еще – знание о его смерти и новая волна вины.
Блейн убил своего отца? Нет, сосредоточившись на его памяти, Альда обнаружила, что этого человека убили все, весь совет. По крайней мере, так считал Блейн.
И теперь этому же совету предстояло определить их судьбу.
* * *
Легко было требовать перемен, точно зная, что они не наступят. Откуда, если на планете больше нет людей? Но вот люди появились, и все сразу стало странным и непонятным.
Чем больше Рене думала об этом, тем четче понимала, что не хочет того спасения, которое предлагали им звездные путники. Не хочет покидать Арахну! Да, это плохой дом… но это все-таки дом. Здесь у Рене была своя роль, ее уважали, ей подчинялись. А кем она станет, если ее заберут с планеты? Кем они все станут? Она прекрасно видела, что звездные путники смотрят на них свысока. Это были люди другой породы – причем другой во всем. Они были выше, здоровее и крепче поселенцев с Арахны. Они обладали особыми знаниями, потому что в их детстве был шанс учиться чему-то, им не приходилось постоянно думать о выживании. Получается, в их мире поселенцы станут попрошайками, или низшим классом, или даже рабами. Зачем это? Только ради возможности жить дольше? Но это будет долгая несчастная жизнь!
– Я уверена в том, что эти люди не желают нам добра. Сколько бы они ни утверждали, что пришли спасти нас, это не может быть правдой. Да, они твердят, что безоружны, и при них, действительно, нет оружия. Но мы ведь не видели их корабль! Что если это и есть величайшее оружие, другого им и не надо?
Ее голос, громкий и властный, разносился по залу, эхом отражаясь от темных стен. Это была территория военных, место их собраний, никто из простых поселенцев не посмел бы сунуться сюда, да и другие члены совета старались держать дистанцию.
– Вы, возможно, сейчас думаете: зачем им это? Зачем убивать целое поселение, если можно спасти больше двух тысяч человек? Но все просто: мы для них – неудавшийся проект. «Хелена» упала и была разрушена, все планы на создание полноценной колонии сорвались. Мы не то, чем должны были стать! Так зачем мы им? Какую ценность мы представляем?
Охранники слушали ее, почтенно склонив головы. Рене знала, что ей верят не все, но это было и не важно. Нужно,