Включив на всякий случай запись, Александр осмотрел пояс отца, где с одной стороны помаргивала зелёным, реанимационная аптечка имперского образца. А с другого бока отливал серебром дорогущий защитный блок, в случае нападения создававший силовое поле. Оно способно на несколько минут уберечь практически от любого кинетического или теплового воздействия.
Смирнов старший всем своим видом показывал, что не заметил вошедшего сына. Но на подобные уловки Александр давно не реагировал, а только мысленно усмехнулся.
Полный игнор длился несколько минут, и всё это время раздражение, накапливаемое внутри молодого человека, подталкивало его совершить какую-нибудь глупость. Но он сдерживал ненужные порывы и решил в ответ позлить хозяина кабинета. Александр сделал небольшой шажок вперёд и наступил на золотой орнамент.
Тут же в углах огромного кабинета зажужжали сервоприводы и на расправившихся манипуляторах, засверкали стволы электромагнитных болтомётов.
Сам же хозяин кабинета, как ни в чём ни бывало, продолжил работать. И лишь спустя полминуты он разделил, виртуальную панель управления на две части и развёл их в стороны. Тем самым очистив пространство перед собой.
— А, Саша, это ты? Наконец-то явился, — улыбнулся Смирнов.
Сын снова внутренне усмехнулся, констатируя, что глава клана очень плохой актёр. Может, на кого-то подобные заходы действуют, но не на него.
— Отец, зачем ты отозвал меня с фронтира? Ведь там всё только начинается. Одиннадцать посёлков признали нашу власть, девять захвачены силой, два полностью сожжены. Ещё чуть-чуть и речная часть пограничья станет нашей.
— Конечно, станет. Куда он денется? — согласился Смирнов старший и, вырвав из цифрового пространства пару транслируемых изображений, развернул их между собой и сыном.
На одном из них развернулась картинка, транслируемая с беспилотника. Судя по ландшафту, посреди широкой просеки, проделанной в джунглях, замерла колонна бронетехники. Головная бронемашина ярко пылала, ещё одна была подбита и съехала в кювет, где задымилась. Остальные БТР с логотипами московской дружины, вели огонь по джунглям и десятку космических контейнеров, за которыми засели отстреливающиеся враги. Судя по раскидистым кронам деревьев, это были владения одной из артелей лесорубов.
На втором слепке информационного поля транслировалось изображение с личной камеры офицера, командующего ротой штурмовиков. Закованные в камуфлированную броню дружинники, продвигались между меловых каверн, по направлению к широкой ленте реки. По мере продвижения, они обстреливали навалы известняковой породы. За ней виднелась полоска джунглей, частично прикрывающая русло реки. В ответ по наступающим вели огонь местные старатели, добывавшие минерал на юге фронтира.
— Сейчас подобное происходит на всём западном пограничье. На приисках и в северных джунглях. В предгорьях большого хребта с упорным сопротивлением столкнулись наши соседи и временные союзники. Бронегруппы москвичей явно не ожидали такого приёма. Вся дуга фронтира пытается сопротивляться нашему вторжению, и кое-где это получается.
— Мы раздавим этих дикарей, — спокойно ответил Смирнов младший.
— Конечно, но какой ценой? Уже сейчас, спустя двое суток после начала операции, мы вместе с москвичами, потеряли больше двадцати бронемашин. Кроме этого, полностью сожжён один перевозчик контейнеров и более тридцати единиц вспомогательной техники. А это ценные бульдозеры, транспортёры и малые грузовики. Погибло под сотню дружинников. А временно выведенного из строя персонала, в три раза больше. Про сбитую сотню дронов и беспилотников я даже говорить не хочу. А ещё прибавь расход энергии, боеприпасов, дополнительные выплаты дружинникам, медицина и финансовые потери из-за разрыва торговых договоров с общинниками. Аналитики подсчитали возможные потери и вывели, что окупаемость захвата западной и северной частей фронтира, составит не менее двух годовых циклов работы всех посёлков в прежнем режиме. Если рассуждать здраво, то в ближайшие года три придётся просто восстанавливать разрушенную инфраструктуру. Для нас и Москвы это не критично, но мы ожидали иного расклада.
— Отец, не надо мне рассказывать о потерях. Моя бронегруппа в первом же бою потеряла две единицы брони, пять больших и десять малых дронов. Скажи лучше, зачем ты меня отозвал с фронтира?
Глава клана недовольно покачал головой.
— Сынок, а тебе не кажется, что в случившихся неудачах есть твоя вина? — добавив металла в голос и перестав быть похожим на доброго дедушку.
— И что же я сделал не так? — выдавил из себя молодой майор, едва сдержав захлестнувшие эмоции.
— Ты в последний момент скорректировал наш план нападения. Я же в этом самом кабинете говорил тебе. Окружи посёлок Петровича, предложи всем общинникам сдаться. Разоружи, а потом привези их в Новгород. И только при сопротивлении тебе следовало кого-нибудь пристрелить для острастки. Именно для этих целей в общине был завербован человек, который испортил установку силового поля.
— Мы должны были показать, кто в приграничье хозяин. И мне казалось правильным сделать это на примере посёлка, в котором жил лидер полумифического совета фронтира.
— Саша, ты высокомерный осёл и даже не понимаешь этого! — осадил сына Смирнов, — У тебя стояла простая задача, следовать плану, а ты с ней не справился. В итоге, что мы имеем? Всё северное приграничье получило аварийный сигнал с голоизображением нападения на посёлок. И теперь все знают, что община Петровича вырезана практически полностью, а сам он убит. То есть ты создал прецедент, заставивший взяться за оружие даже тех, кто был готов пойти на заключение договора о вассалитете. А из Петровича ты вылепил настоящего героя сопротивления, отдавшего свою жизнь за свободу.
— Но я хотел, как лучше, — произнёс Смирнов младший, а его щёки запылали от стыда.
Считай, что сделал. Я же тебе рассказывал, кем староста был раньше. Да если бы он захотел, то сорок лет назад вошёл бы в новгородский совет и, возможно, сидел именно на моём месте. Нам вообще повезло, что из первого поколения колонистов в живых остались лишь единицы. Ещё каких-то десять-пятнадцать лет назад, всё сложилось бы по-другому. Если бы бывшие соратники генерала Елисеева Сергея Петровича узнали, что командующий повстанческой армии, скинувшей власть либертарианцев погиб, то новое восстание могло вспыхнуть по всей планете. И не факт, что кланы смогли устоять. Прибавь к этому многомиллионные потери, что делает саму ситуацию просто абсурдной. Надеюсь, теперь ты понимаешь, что натворил? Нам просто повезло, что ушло старое поколение и общинники расслабились. Ещё они слишком надеются на имперского наместника, сидящего на станции. Но его больше интересует поступление налогов с сырьём, и в наши внутренние дела командор старается не лезть. Только это до поры до времени. Если за нас всерьёз возьмётся имперская администрация, то кланы исчезнут в одно мгновение. Именно поэтому мы играем с быдлом в демократию с этими типа выборами депутатов и прочей мутью. А ещё важно додавить фронтир, дабы на планете осталась только одна сила.
Смирнов старший продолжал буравить младшего отпрыска взглядом, от которого другие давно бы упали на колени и начали просить пощаду. Однако Александр выдержал давление и ни разу не моргнул.
— Отец, так может, пришло время навсегда перевернуть эту страницу. Возможно, я не зря пристрелил бывшего генерала?
— Если бы я посчитал твои действия преступными, то ты сейчас стоял передо мной в ошейнике каторжника, — ответил глава клана, заставив сына внутренне полыхнуть злобой, — Сначала я хотел поступить именно так. Но потом проанализировал сложившуюся ситуацию. И решил, что твои необдуманные решения через какое-то время, дадут положительный результат именно для нашего клана. К тому же генерала всё равно пришлось бы утилизировать. Уж слишком многое он олицетворяет для понимающих людей. Ещё Петрович был умён и обладал многими знаниями, утерянными после многочисленных конфликтов. Жалко, но пусть они лучше уйдут с ним в могилу.