Читать интересную книгу Требуются детективы - Фридрих Незнанский

— Да. Наверное, это смешно звучит из уст взрослой тетки с шестнадцатилетней дочерью, но мне хотелось какого-то… — Истомина умолкла на минуту, подыскивая подходящее слово, — экстрима, что ли. Я испугалась рутины, скуки. А Артур — такой милый мальчик, он дал мне возможность почувствовать что-то новое. Не любовь, упаси Бог, а ощущение полета, когда не знаешь, что произойдет в следующий момент. Я никогда не знала заранее о времени нашей новой встречи и будет ли она вообще. Я очень редко звонила ему сама. Дело не в гордости, а в чувстве вины перед Сергеем.

Чаще Артур сам выходил на меня и предлагал встретиться. Я редко отказывалась, хотя и трудно было сделать так, чтобы Сережа ничего не заподозрил. Мне даже иногда казалось, что он о чем-то догадывается. Он раньше никогда меня не проверял, не выспрашивал: где была, что делала. Мы всегда доверяли друг другу. А последнее время он стал какой-то странный, подозрительный. Не следил, конечно, до этого он бы никогда не опустился, но стал очень часто звонить. Мог позвонить несколько раз в течение часа, узнавал, где я нахожусь. Если появлялась возможность, встречал меня с работы. Я иногда чувствовала себя такой гадиной, но ничего не могла с собой поделать. Вот понимаю, что поступаю плохо, а остановиться не в силах.

Артур стал для меня как наркотик. Наркоман ведь тоже понимает, что наркотики — это зло, что они убивают его, но все равно принимает, потому что уже не может без них существовать. И со мной произошла такая же ситуация. Каждый раз, расставаясь с Артуром, уходя от него, говорила себе, что никогда больше не встречусь с ним, не буду отвечать на звонки, прекращу всяческие отношения. Но уже на следующий день начинала скучать, ждала, когда же он позвонит. С трудом сдерживала себя, чтобы не позвонить первой. Он объявлялся, и все начиналось снова. Я даже стала ревнивой, мне казалось, что у Артура есть еще кто-то. Он порой странно себя вел. Звонил телефон, он хватал его и убегал разговаривать туда, где я бы его не услышала. Иногда пропадал на долгое время и никогда не рассказывал, где был и чем занимался. Было бы глупо, имея мужа, устраивать ему разборы полетов и скандалы с выяснением отношений, поэтому я молчала, конечно, но мне все это не нравилось.

Истомина смолкла. Прикурила еще одну сигарету и заказала очередную чашку кофе.

— Продолжайте, пожалуйста, — тихо попросил Грязнов.

— Да-да, конечно, — как будто очнувшись, сказала Истомина. — Я просто задумалась сейчас, почему я все это вам рассказываю с такими подробностями. Вы ведь сейчас невесть что про меня подумаете. Но вы будете не правы. Я действительно люблю Сергея. И если он хоть что-нибудь узнает, будет катастрофа. Он бросит меня, а я совершенно точно не смогу этого пережить. Он для меня все. Я понимаю, что ввязалась в некрасивую ситуацию с этим Артуром. И надо было уже давным-давно остановиться, и чем дольше все это продолжается, тем сложнее будет расставить все по местам. Но у меня не хватает сил прекратить все это. Хотя Артур всегда вел себя более чем достойно. Он знает, что у меня муж, вернее, почти муж, точнее, не почти муж, а муж, только будущий. Знает, что у меня дочь. Понимает мою ситуацию, никогда не настаивал на встрече, если я не могла. Не устраивает скандалов, не задает вопросов, ему не надо ничего объяснять. Мне кажется, он догадывается, что я совсем его не люблю, но не предъявляет никаких претензий. Я запуталась, все очень сложно, нужно заканчивать с этим.

— А этот Артур, чем он занимается? Вы ни слова не сказали о его работе, делах, — поинтересовался Денис после долгого молчания.

— Честно скажу — не знаю. Как-то не приходило в голову спрашивать. По большому счету, мне, в общем-то, все равно. Я никогда не относилась к нему серьезно, поэтому не задавала никаких вопросов.

— Но неужели вы даже не можете предположить хотя бы область его деятельности? Может, он школьный учитель? Или работает машинистом электропоезда в метро?

— Хотела бы я, — рассмеялась Истомина, — чтобы все российские учителя или машинисты электропоездов жили так, как Артур.

— То есть?

— Он весьма состоятельный человек. У него хорошая квартира, огромный дом, шикарная машина, и не одна. Может, конечно, он и учитель, но тогда, вероятно, ему оставила наследство покойная бабушка-миллионерша. Скорее всего, у него какой-то бизнес. Я никогда не вникала в его разговоры, но краем уха улавливала телефонные переговоры. Я слаба в делопроизводстве, или как это называется, но он назначал какие-то встречи, решал какие-то вопросы. Те юридические и экономические термины я повторить все равно не берусь. Иногда к нему приходили какие-то люди. Весьма странные персонажи. Они почему-то все были очень похожи. Такое ощущение, что их делали на одной фабрике и сломался какой-то конвейер, от этого в них чего-то не хватает. Артур закрывался с ними, решал какие-то вопросы. И, вероятно, в зависимости от результата разговора выходил либо очень веселый, и мы ехали кутить, либо чем-то озабоченный. Тогда он вызывал водителя и просил того отвезти меня домой. Артур вообще скрытный человек. Он ничего о себе не рассказывал. Не только о своей работе. Я вообще про него ничего не знаю. Хотя иногда спрашивала про его жизнь, но он всегда уходил от ответов. Отшучивался, переводил тему разговора или открыто говорил, что не любит про это рассказывать. Я не настаивала. Меня вполне устраивало такое положение вещей. Конечно, любопытство мучило, но не настолько, чтобы проводить расследование. Хотите, найму вас, чтобы заниматься еще и этим делом?

— Боюсь, что им все равно придется заняться в рамках уже имеющегося, — улыбнулся Денис.

— Да бросьте вы, Артур во всей этой истории совершенно ни при чем.

— Я рад, если вы в этом так уверены. А что сейчас происходит между вами?

— Не могу вам ответить точно, поскольку мы довольно давно не виделись. Но думаю, что ничего не изменилось. Я вам уже говорила, что отношения эти весьма зыбкие и нестабильные. Никаких обещаний и обязательств. Поэтому он может не позвонить больше вообще. А может объявиться недели через две и сказать: «Галчонок, как я соскучился. Поехали немедленно за город, устроим небольшую оргию». Только я не понимаю, почему вы так заинтересовались его фигурой. Он не представляет из себя ничего интересного. По-моему, даже не слишком умен. Во всяком случае, с ним бывает скучновато. Иногда просто не о чем поговорить. Хотя я, наверное, просто избалована Сергеем, с ним всегда интересно. А Артур стихов не читает, как ни проси.

— Ну что ж, спасибо, Галина Борисовна, за рассказ. Я думаю, он мне очень пригодится в старости. Возможно, посвящу целую трилогию вашей увлекательной жизни. Материала хватит. Только я еще не определился с жанром. Но, скорее всего, это будет мелодрама с элементами детектива. Вы вообще интересно рассказываете, вас приятно слушать. Может, возьму вас в соавторы. Вы согласны?

— Занятное предложение, но боюсь, что до вашей старости я не доживу, — грустно улыбнулась Истомина. — Ну что ж, если я удовлетворила ваше любопытство, то мне пора. Не возражаете? Могу вас подвезти.

— Спасибо, я на машине. Совсем забыл, как ваша рука?

— Спасибо, в порядке. Правда, еще немного побаливает, но это не самое страшное, что может произойти в жизни. Правда, немного мешает в быту, но я уже научилась работать на компьютере и водить машину одной рукой.

Истомина поднялась, Денис проворно вскочил и помог ей надеть пальто. Истомина благодарно и немного снисходительно улыбнулась, махнула рукой в знак прощания и направилась к выходу,

«Вероятно, весь свой гонорар я истрачу на то, чтобы оплачивать счета этой дамы», — подумал с усмешкой Грязнов, подзывая официантку.

Расплатившись, он вышел на улицу, вывернул из арки, в которой находился бар, и оказался на Страстном бульваре. Неоновые огни кинотеатра «Пушкинский» призывно сверкали, приглашая немедленно приобрести билет и посмотреть очередной нетленный шедевр голливудского кинематографа. На огромном рекламном плакате было изображено смуглое лицо крепкого американского парня на фоне чего-то кровавого. Денис заплатил парковщику и завел автомобиль.

15

Агееву казались очень странными отношения между Никой и Галиной Истоминой. Конечно, он понимал, что большую роль в напряженности, которая ощущалась между ними, играет так называемый трудный возраст девочки. Но и со стороны Истоминой шло какое-то странное отстранение. Она относилась к дочери с большим недоверием, как будто в чем-то подозревала Нику. Ждала от нее какого-то подвоха. И Филиппу казалось, что это не безосновательные опасения — ведь Истомина производила впечатление умной, расчетливой женщины. Агееву было очень интересно узнать, какого именно подвоха ожидает Истомина от дочери…

В тот день, когда Ника сбежала от него, чтобы встретиться со своей нянькой-гипнотизером, Истомина вернулась с работы рано. Она была чем-то расстроена и сразу прошла в свой кабинет. Агеев посмотрел на Нику и увидел, что она села на диван и совершенно бессмысленно переключает каналы телевизора, глядя мимо экрана. Она явно чего-то напряженно ждала.