— Я слышала о силе воды еще от мамы.
— И снова боль и сожаление, — грустно улыбнулась Лазурита.
— Мне не хватает ее, — Сайрен впервые произнесла это вслух.
— Ох! Сколько боли. Пойдем.
Наяда потянула девушку к истоку.
— Вода лечит. И душу, и тело. Вода помнит. Вода поддержит, вода дает жизнь. Кровь — это тоже вода. Она помнит каждое мгновенье твоей жизни.
— Я не помню. Не помню, что произошло в тот день. — прошептала принцесса.
— А нужно ли тебе помнить? — неожиданно спросила наяда, — Сайрена, тело заботится о душе. Так устроено все живое. Мы защищаем себя сами. И если твое тело забыло, о чем то, значит так было нужно. Спроси себя сама, смогла бы та девочка выжить, помни она о том, что произошло?
Наяда подвела девушку к истоку, тут была небольшая купель. И пока наяда говорила, ее ловкие пальцы расстегивали платье и расплетали волосы.
— Наверное нет, — согласилась принцесса, позволяя себя раздеть. Когда девушка осталась абсолютно нага наяда помогла ей зайти в купель.
— Встань под исток. Позволь воде смыть твои печали.
Вода в купели была обжигающе холодной, так же, как и сам исток. Первые мгновенья кожу пронзило тысячи иголок и казалось, что сейчас мышцы сведет судорогой, а тело перестанет дышать, но Сайрен смогла себя пересилить и расслабить тело. Какое-то предчувствие давало ей понять, что так будет правильно. И когда вода истока окутала все ее тело холод пропал. Пропали все ощущения, запахи. Сайя закрыла глаза и расслабилась. Сейчас она лишь слышала шум воды и голос наяды.
— Смерть — это часть жизни. Круг земной не имеет начала и конца, как и жизнь и смерть не имеют ни начала ни конца. Сейчас уже никто не скажет с чего все началось. Смерть дает место жизни, жизнь уступает смерти. Так должно быть. Так есть. Каждое живое существо живет и умирает, оставляя за собой новую жизнь, находя в новой жизни продолжение себя.
— А как же ад и рай? Куда попадают души после смерти?
— Никуда Сайя. Души умирают вместе с телом или находят новую жизнь, жизнь в виде духов. Духи так же смертны, как и люди и эльфы и гномы и все живое на земле.
— Мама могла еще жить. Она была так молода.
— Твоя мама дала тебе жизнь. И ее смерть — это твоя жизнь. Она нашла продолжение своей жизни в тебе. Любовь порождает жизнь. Ты дитя любви, Сайя. Большой любви и большой жертвы. Не жалей о том, что прошло. Не трать свою жизнь на сожаления и боль, ты ничего не исправишь, все уже свершилось.
— Если бы я могла…
— Не сможешь, Сайя, — наяда покачала головой, — никто не сможет. Свершенного не воротишь. Свершилось все то, что должно было свершится. Живи девочка. Живи и продолжай жизнь. Ведь ты же понимаешь, чего хотела твоя мама. Твоей жизни. И твоего счастья. Отпусти эту боль. Прими и отпусти.
Сайрен плакала. Слезы смывались ручьями воды и вместе со слезами уходила и тяжесть с души. Боль отступала и дышать становилось легко и свободно.
Никто не скажет сколько времени Сайя стояла под истоком. Лазура не мешала ей. Когда принцесса открыла глаза в пещере все было неизменно. Но вот в ее душе… В душе как будто все встало на свои места. Девушка уверенно вышла из воды и села на пушистый мох.
— Мысли твои и желания чисты. Благодари своего отца за это.
Сайя не понимала почему. Но волновал ее другой вопрос.
— Лазура, ты сказала, что все имеет свою жизнь и свою смерть. А как же демоны? Они бессмертны?
— Смертны. Но цикл жизни демонов не сравним ни с одним существом этого мира. Разве только что с богами.
— А боги есть?
— Конечно есть, — улыбнулась наяда, — но боги никогда не вмешиваются в дела этого мира.
— Почему?
— Сайя, ты будешь помогать муравью тащить соломинку в свой муравейник? И к чему приведет твоя помощь?
— Понимаю, — ответила девушка и тут же уточнила, — так демоны смертны?
— Смертны. И даже стареют. Правда ни одного старого демона в настоящее время нет. Даже Владыка, перводемон, еще очень молод. Как и Алазардан.
Девушка улыбнулась, услышав имя друга.
— Мне сложно это понять. Демон, проживший две с половиной тысячи лет и молод.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Такова их жизнь. Они прекрасно сокращают ее себе сами. И это тоже цикл жизни.
— Зачем? — Сайрен догадывалась, о чем говорит наяда, но вот принять это было сложно.
— За местом. Каждый ищет свое место в мире. Миры наши так близки, но так было не всегда. А порядки демонов сложились задолго до слияния наших миров. В нижнем мире мало мест, где можно жить. И за каждое место для себя и своего потомства демоны дерутся до смерти. Так должно быть. И так есть.
— Равновесие, — догадалась Сайрен.
— Да, ты права. Во всем должно быть равновесие. К счастью демоны не могут жить в верхнем мире, иначе равновесие было бы нарушено.
— А как же Ал. Ведь он практически живет здесь. Всю долгую зиму он отлучался в нижний мир лишь однажды и не более чем на неделю.
— Алазардан — особенный демон. Он отдал многое ради жизни в верхнем мире. Алазардан нашел свое равновесие. Пожертвовав одним ради обретения другого.
— Чего?
— Пожалуй, он и сам еще не знает этого. Но возможно уже нашел. Всему свое время принцесса. Свое время и место.
— А где мое место? Теперь я понимаю, что не на троне.
— Кто знает… Может и на троне, — наяда улыбнулась.
— Нет. Я маг, я нарушу закон, — Сайрен покачала головой.
— Этот не закон жизни, — отмахнулась дух, — это закон, придуманный одним очень огорченным демоном.
— Последствия, Лазура, — ответила принцесса, — последствия моего выбора. Кто знает, на что пойдет Владыка, приступи я его закон.
— Не торопись Сайя, — наяда взяла ее за руку и посмотрела в глаза, — твой отец в добром здравии, он еще полон сил и жизни. Просто живи, девочка. И не торопись.
— Наверно Вы правы, — Сайрен улыбнулась. Первый раз в своей жизни, девушке было легко на душе, и тяжесть бремени трона как будто растворилась в воде.
— Пойдем принцесса, нам пора. А то твой демон мне всю траву вытопчет на берегу. Не отличаются демоны терпением, даже Алазардан.
Сайрен легко рассмеялась и поднялась вслед за духом.
Девушка вошла в черноту водоема обнаженной, а вынырнула у берега уже в платье и с лентой в волосах. «Магия» — приятно подумала Сайрена, а когда девушка вышла на берег, вся вода, повинуясь духу, мгновенно испарилась и одежда, и волосы снова были сухими.
— Ну, как ты? — нетерпеливо спросил ее демон.
— Очень хорошо, — Сайрен улыбнулась другу, — спасибо.
Затем повернулась к наяде и присела в реверансе:
— Спасибо Вам, Лазурита.
— Алазардан, — обратилась наяда к демону, — она сама самоцветный камень. Береги свое сокровище. — и растворилась в водной глади.
«Сберегу» — подумал демон, а в слух обратился к принцессе:
— Пойдем, тут не далеко есть еще одно волшебное место.
И они пошли через лес. Небо уже стемнело. Закат принцесса пропустила и сумерки быстро сгущались над долиной. Идти сквозь лес было легко. Здесь не было кустов и коряг, под ногами не мешались вышедшие на поверхность корни деревьев. Трава была еще очень молодой и невысокой. Словно прочитав мысли девушки Алазардан пояснил:
— В долине живет множество духов. Их жизнь заключается в охране природы, поэтому все леса в долине здоровые. Здесь никогда не болели деревья и земля.
— Что значит «болели»?
— От черных заклинаний, злых умыслов, неправильных убийств.
— Убийства бывают правильными? — усмехнулась девушка.
— Хищники питаются мясом. Они убивают Сайя. Убивают чтобы жить и дать жизнь своему потомству. И это тоже круг жизни.
— Жизнь рождает смерть, а смерть рождает жизнь, — процитировала принцесса слова наяды, — кажется я начинаю понимать.
— Выживает сильнейший. И только сильнейшие могут дать здоровое сильное потомство. Это круг жизни. Слабые становятся кормом для сильных.
— Наверно это правильно.
— Не для людей правда? — Алазардан засмеялся. — Вы бережете слабых, а сильных бросаете на амбразуру.