Читать интересную книгу Викинги. Мореплаватели, пираты и воины - И. Хит

Долгосрочные обязательства не простирались далее непосредственного вожака отряда воинов, которые могли быть, скорее всего, из одного и того же региона, если вообще не являлись родственниками. Близкое родство между участниками похода, несомненно, давало ряд преимуществ. Единство целей делает отряд еще более сильным. В бою он действует слаженнее — одни воины постараются поддержать других, — а оставление на произвол судьбы раненых товарищей менее вероятно.

Воин-викинг VIII–IX столетий. Данный конкретный воин из числа херсиров периода, когда северяне представляли собой наибольшую опасность для Европы. О высоком положении этого викинга говорит наличие шлема, золотого браслета и украшенного меча. Факт того, что воин не христианин, выдает похожий намолот амулет.

Хороший предводитель, как правило, обходил или объезжал армию накануне битвы, чтобы убедиться в готовности воинов к сражению. Для повышения боевого духа произносились зажигательные речи, порой прямо на месте сочинялись какие-то стихи, воодушевлявшие личный состав и вселявшие в него веру в победу. Таким образом, вожак не просто демонстрировал владение искусством стихосложения, но и показывал собственное хладнокровие и спокойствие, которые надеялся внушить товарищам.

Экстраординарные поступки в ходе битвы являлись повсеместно распространенным явлением. Такого рода действия подсказывались особенностями религии, заставляя воина искать славы, служившей стартовым условием для того, кто рассчитывал на достойное место в жизни после смерти, — если воин совершал невероятные подвиги в этом мире, то того же и даже большего вправе был ожидать от него господин в ином. Страницы саг пестрят рассказами о безнадежных сражениях, где выживание уже более не является главным мотивом поведения для участников. Человек, который шел на крайности, проверял себя на прочность, а также пытал удачу в отчаянной рубке с врагом.

Целеустремленность и решительность являлись еще одними характерными чертами викингов. Когда Эрик Кровавый Топор сидел на троне Норвегии в период его короткого и непопулярного правления, Эгил Скаллагримсон поссорился с королевой Гуннхильдой. Король приказал предать Эгила смерти, однако исландец показал себя слишком крепким орешком, чтобы позволить тирану легко раскусить себя. Оказавшись на острове, окруженный королевской стражей, которая стерегла все суда, Эгил разоблачился, связал вместе меч, шлем и копья (одни наконечники без древков, от которых отказался для удобства) и поплыл к ближайшему островку. В процессе поисков беглеца небольшая ладья с 12 бойцами на ней подошла к месту его убежища. Эгил внимательно наблюдал за ними. Когда девять человек пошли обыскивать островок, он, используя знание местности и внезапность, набросился на троих оставшихся. Одного он зарубил сразу, второму, когда тот попытался спастись бегством по склону, отсек ступню. Уцелевший и нераненый воин попытался шестом отогнать ладью от берега, но Эгил ухватился за швартовый канат и притянул добычу к себе. Ни один норвежец не мог равняться с Эгилом в росте и силе, и последний враг был тоже вскоре повержен. Результат налицо: два противника Эгила остались лежать мертвыми, поскольку оказались слабее физически и — главное — морально. Эгил же, со своей стороны, выказал присутствие духа, что вкупе с огромной физической силой и ловкостью помогло ему улизнуть от короля Эрика.

Решительность и готовность действовать — такие характерные для Эгила черты постоянно присутствуют в скандинавской литературе и служат примером для подражания прочим воинам. «Хавамал», мистические наставления Одина человечеству (цитируется в данной работе на стр. 40), содержит ряд стихов, в которых делается упор на тщательный расчет и подготовку атаки, а затем стремительный бросок. Тема эта, звучавшая в передававшихся из уст в уста сказаниях, имела наиболее сильное влияние на умы викингов-херсиров.

Внешний вид и снаряжение

Самый ранний из зафиксированных морских рейдов скандинавов на Европу совершили геты под водительством Гюгелака. Вожди этого племени из Южной Швеции, судя по всему, располагали снаряжением, сравнимым с тем, которое обнаружено в захоронениях представителей элиты в Валсгарде и Венделе. Найденные там доспехи очень походят на находку в Саттон-Ху, в Суффолке. Гарнитур из Валсгарде включает в себя доспех, куда более экстенсивный, чем обычно принято считать сообразными тем, что носились в период викингов. К концу VIII столетия прикрывающие конечности латы вождя из Валсгарде, по всей видимости, вышли из употребления. Высказываются соображения, что вторичное появление такого защитного снаряжения есть результат византийского влияния, а именно доспехов варяжской стражи. Однако подобное снаряжение не могло в любом случае иметь широкого распространения и, по всей видимости, не представляло большой ценности в подвижной войне. Напавшие на Линдисфарн воины почти наверняка располагали куда более простым облачением. Даже военное снаряжение вожаков не могло быть столь же полным, как у их предшественников VII столетия. Уменьшение набора защитного вооружения, похоже, соответствовало изменению характера войны, которую вели викинги на новом этапе. Битвы за территории у себя на родине, совершенно очевидно, перестали служить единственным достойным скандинавского воина клапаном для выхода его кипучей энергии. Более подвижные боевые действия требовали облегчения боевого снаряжения.

Одежда и уход за телом

Авторы письменных источников на раннем этапе Средних веков часто упоминают о большой заботе, которую проявляли скандинавы в отношении собственной внешности. Количество гребней, найденных в местах проживания викингов, показывает то внимание, которое уделялось ими уходу за телом. Очень и очень хорошо уложенная голова с громадными усами на резьбе по лосиному рогу из Сигтуны дает право предположить наличие у владельцев гребней намерений несколько больших, чем просто стремление вычесать вшей. «Наборы» предметов личной гигиены обнаруживаются как в мужских, так и в женских захоронениях. Среди прочего пинцеты для выщипывания лишних волосков и маленькие ложечки для удаления серы из ушей. Конечно, только особа с положением могла позволить себе тратить время и средства на подобные занятия. Соответственно, ухоженный вид служил приметой, позволявшей отличить воинов среднего и высокого статуса.

Выбирая платье для войны, люди в ту эпоху заботились не о единстве облачения, не придерживались формы и не стремились, чтобы одежда способствовала лучшей маскировке, качество ратной справы отражало богатство и гордость. Воин отправлялся сражаться в самой лучшей и в самой яркой одежде. В «Ньяловой саге» Скарпхедин перед ожесточенными побоищами облачается в особенно дорогое платье. В междоусобных столкновениях противники нередко узнавали друг друга по характерным нарядам. По всему вышеизложенному можно сделать вывод, что воины скорее руководствовались стремлением обратить на себя внимание, нежели постараться остаться незамеченными.

Гребень, украшенный головами человека и животного. Изделие относится к периоду до эпохи викингов. Такие же гребни, однако, находят и в местах проживания викингов (Государственный исторический музей, Стокгольм).

Туфли и сапоги делались из кожи или из шкур животных, часто из шкур рогатого скота, но порой и из шкур тюленя или северного оленя. Древнее слово, обозначавшее обувь из шкур, звучало «рифлинг» (иначе «хрифлинг» — hriflingr). Херсир, скорее всего, мог позволить себе надеть что-нибудь более элегантное, как, скажем, туфли из хорошо выделанной и украшенной кожи, подобно тем, что обнаружены у Хангейта и у Купергейта (в Йорке). Сапоги и туфли шились довольно разнообразные и разномастные: скажем, из целого куска кожи или же из двух, скрепленных между собой нитью по союзке, — шов пролегал в таком случае поверху к большому пальцу ноги. Подошвы обычно изготавливались из отдельных кусков кожи. Обувь могла быть не только естественного цвета, но и крашеной: например, у того же Скарпхедина она была черной. В Купергейте обнаружен даже носок, конструкция которого, по всей видимости, не предусматривала того, чтобы он покрывал пятку и пальцы.

Штаны в период с VII по IX столетие имели разную форму и длину. На надгробье в Готланде и на шпалерах из Скогга и Усеберга они свободные, довольно мешковатые и собираются когда в середине икры, когда выше, а то и прямо под коленом. Готландское надгробье ясно дает понять, что такую одежду носили и в бою. На Усебергской шпалере тоже изображены аналогичные полные штаны как облачение, достойное воина высокого статуса (используя выражение «полные штаны», автор, очевидно, хочет подчеркнуть, что в других частях Западной Европы штаны до XIV века состояли из двух деталей — из чулок и некоего подобия бриджей. — Прим. пер.). Плотно прилегающие штаны вошли в моду и получили большее распространение в X–XI столетиях, что стало, вероятно, следствием тесных культурных контактов скандинавов с англичанами и жителями континента На заре XI века мы видим короля Кнута в плотно прилегающих чулках, или лосинах. Они, судя по всему, крепятся на середине ноги повязками или подвязками из украшенного материала, ниже которых данные детали одежды кажутся немного мятыми. Штаны делались из шерсти или льна. Остальные конструкционные детали утрачены, а современные событиям иллюстрации не показывают швов.