— Стив, это смешно лишь до тех пор, пока не появляется возможность сделать это реальным. Работа археолога, конечно, интересна, но мне осточертело клянчить гранты, дискутировать со старыми маразматиками и читать лекции тупым студентам. Я всегда знал, что рожден для большего. Много большего. Между прочим, эта штука довольно тяжелая, и мне надоело держать ее на весу! Вы еще здесь? Ну, как хотите, — и он начал опускать черную пирамиду в предназначенное для нее отверстие.
— Не стоит этого делать, доктор, — сказал полковник. Его слова прозвучали не очень громко, но интонация была такой, что Квинсли замер, а затем вновь повернул голову в сторону «балкона».
Где и встретился взглядом с девятью штурмовыми винтовками.
Сам Брэддок, впрочем, в него не целился — но стоило ему лишь подать знак… Джонс взирал на происходящее в полной растерянности.
— И что дальше? — криво усмехнулся Квинсли. — Прикажете в меня стрелять? На каком основании, позвольте узнать, вы собираетесь застрелить безоружного гражданина США? Только лишь потому, что я пользуюсь гарантированной мне Конституцией свободой совести и провожу религиозный ритуал согласно своим верованиям?
— Хм… — смутился Брэддок. — Доктор Джонс, спрашиваю вас официально и при свидетелях: есть ли основания считать, что действия доктора Квинсли представляют угрозу национальной безопасности или, как минимум, жизни кого-либо из присутствующих?
Джонс раздраженно пожал плечами. Ему было не по себе, и тем решительней он ответил:
— Разумеется, никаких. Вы же сами понимаете, что вся эта болтовня о демонах — чистейший вздор.
— Однако, — нерастерявшийся полковник вновь посмотрел на Квинсли, — вы говорили, что мы будем убиты, если не уйдем. Угроза убийством есть подсудное…
— Я говорил, что вас сожрет демон, — перебил Квинсли. — Сам я вас и пальцем трогать не собираюсь. Как по-вашему, суд примет такой аргумент? «Он сказал, что нас съест демон, и за это мы его застрелили!»
— Тем не менее, доктор, я должен вас арестовать.
— Вы не полицейский, и тем более не правомочны проводить арест на территории другой страны, где, кстати, находитесь незаконно.
— Прошу прощения — силой данных мне особых полномочий я вынужден задержать вас для дальнейшего разбирательства, — осклабился Брэддок.
— На каком основании?
— По обвинению в сотрудничестве с террористической организацией «Партизанская красная армия Гватемалы» и убийстве Луиса Рамона Гонсалеса.
— Вы уж выберите что-нибудь одно! — хохотнул Квинсли. — Вы сами прибыли сюда убить Гонсалеса и его подручных. И с такой формулировкой вам придется пересажать всех агентов под прикрытием. Результатом моего так называемого сотрудничества явилось уничтожение банды, разве нет?
— В таком случае, доктор, — потерял терпение Брэддок, — я задерживаю вас для оказания экстренной медицинской помощи, ибо есть серьезные основания, и дипломированный медик в моем отряде это подтвердит, сомневаться в вашем психическом здоровье.
— Согласно закону о психиатрической помощи, принудительное лечение может применяться лишь в случае, если имеются веские доказательства социальной опасности пациента, а мы уже разобрали, что у вас их нет. К тому же соответствующее решение должно быть принято на основании заключения не менее чем трех независимых экспертов, имеющих специализацию именно в области психиатрии, а не армейским костоправом. И утверждено судом. Кстати, с каких пор медицинскую помощь оказывают под дулом автомата? Нет, полковник, в Вест-поинте, наверное, неплохо учат стрелять, но человека с университетским образованием вам не переспорить. Ладно, джентльмены. Спасибо за доставленное напоследок удовольствие — и прощайте.
С этими словами он опустил пирамиду в отверстие. В отличие от фигурок, она не провалилась в неведомые глубины; основание пирамиды легло заподлицо с верхушкой каменного столба, а ручка осталась торчать вверх. В наступившей тишине все услышали негромкий клацнувший звук.
Квинсли замер в благоговейном ожидании. Остальные тоже невольно застыли неподвижно. Прошла секунда, другая, третья… Ничего не происходило.
— Ладно, полагаю, комедия окончена, — резюмировал полковник. Кто-то шумно выдохнул, стволы штурмовых винтовок опустились. — Пума-2, Пума-5, доставьте доктора Квинсли сюда. Постарайтесь ничего ему не сломать. Доктор, стойте на месте и не сопротивляйтесь. Мои люди обучены способам фиксации пленных, и способы эти весьма эффективны, но болезненны, так что не заставляйте ни их, ни меня повторять дважды… Да, и если вас все еще интересует формальное обоснование — вы задержаны за вандализм. Выразившийся в том, что вы выбросили ценные научно-художественные находки в какие-то дыры в каменной глыбе. Доктор Джонс, как по-вашему, нам удастся их оттуда достать?
Но в этот момент лицо Квинсли, за считанные секунды успевшее сменить выражения удивления, растерянности, возмущения, гнева и отчаяния, вновь просияло.
— Повторить! — воскликнул он. — Ну конечно же! Мы неправильно перевели!
— Что ты имеешь в виду? — спросил Джонс. Прежде всего он был ученым, и как бы безумно ни вел себя только что его друг, если у Квинсли появилась новая версия перевода, ее следовало выслушать.
— Правильно будет так, — не стал скрытничать Квинсли, — «…всех убьет, все сокрушит в свое время, ибо это властелин всей Шибальбы. Скажи „Буульбааль“ троекратно — но бойся!» Буульбааль — это не просто кодовое слово и порядок вставки ключей! Это имя демона — Буульбааль!
Прежде, чем возбужденный археолог осознал, что произнес заветное слово над алтарем в третий раз, из каменного столба параллельно ударили две горизонтальные струи огня. Квинсли чудом не пострадал, оказавшись точно посередине между ними. Все же он с проклятием отскочил; пламя, впрочем, погасло за долю секунды до того, как он успел среагировать. И теперь, когда археолог больше не загораживал глыбу-алтарь, остальные смогли рассмотреть ее получше.
Это был не просто толстый каменный столб, на который наросли сталагмиты. Это было изваяние безобразной рогатой головы с низким лбом и выпученными глазами. Именно эти глаза и исторгли пламя только что. Вся морда скульптуры — едва ли это можно было назвать лицом — была покрыта чем-то вроде огромных конических бородавок; ваятелям, должно быть, пришлось немало потрудиться, высекая их. Носа не было вовсе. Вместо него во всю высоту головы, от междуглазья до уходившего в костяной пол подбородка, тянулся чудовищный вертикальный рот с длинными и острыми зубами, смыкавшимися на манер сцепленных в замок пальцев. Джонс достал цифровую камеру и, освещая изваяние фонарем, приник к видоискателю.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});