Бенджамин встретил его без лишних вопросов и с радостью принял, точно родного внука. Кристиан поселился на втором этаже огромного дома, в светлой комнате, в которой было минимум мебели. Излишеств Кристиану и не требовалось, особенно сейчас, когда о радостях и удовольствиях он как будто навек забыл.
Бенджамин не лез к нему с расспросами, не надоедал разговорами. Иногда просил съездить за лекарствами, и Кристиан без лишних слов выполнял его просьбу.
Впервые разговорились как-то раз теплым октябрьским вечером, когда Бен объявил, что ему сегодня стукнуло семьдесят пять, и поставил на стол за ужином бутыль самодельного вина. После нескольких глотков у Кристиана развязался язык, и его обуяла жажда наконец-то выплеснуть скопившуюся внутри боль наружу, поделиться с кем-нибудь своей трагедией.
— Ты когда-нибудь был женат, Бен? — спросил он вдруг.
Бенджамин вскинул седые брови. За две недели мальчишка не задал ему ни одного личного вопроса, не произнес ни единого распространенного предложения.
— Нет. А почему ты спрашиваешь? Сам что ли жениться надумал?
Кристиан на миг закрыл глаза, позволил себе вспомнить лицо Сандры, тут же увидел ее в объятиях Рубена и стиснул зубы.
— Еще чего! Я никогда не женюсь, не подпущу к себе больше ни одну женщину. От них все несчастья… — Он снова взял бокал и вылил в рот остатки вина.
— Эй, смотри, этим делом не сильно увлекайся. Может, зря я, старый дурак, вообще достал бутылку? Ты ж еще в школе учишься, не дай бог спою тебя.
Кристиан безотрадно рассмеялся. Вино приятно согревало, растекалось по израненной душе спасительным зельем, побуждало говорить.
— Не споишь, что за глупости?! — воскликнул он, почувствовав вдруг, что на него наваливается странное, отчаянное веселье. — А почему ты так за всю жизнь и не обзавелся семьей, а? Не повстречалась та единственная? Или повстречалась, да оказалась подлой? Нашла себе в один прекрасный момент дурака покрасивее? Или побогаче? — Он опять рассмеялся, на этот раз так громко и безудержно, что Бенджамин насторожился.
— Вина тебе, наверное, достаточно, — изрек он, внимательно всматриваясь в покрасневшие щеки Кристиана. — Ты явно захмелел, хоть и выпил-то совсем ничего.
Кристиан успокоился, провел по лбу ладонью и откинулся на спинку стула.
— Я не от вина захмелел, можешь не сомневаться. От предательства. Жестокого обмана…
Бенджамин понимающе кивнул, с глубокомысленным видом повторно наполнил свой бокал и сделал глоток.
— Все с тобой ясно. Красивая была?
— Не то слово! — воскликнул Кристиан, радуясь, что нашел столь толкового собеседника. — Красивая, причем не только внешне, но и внутренне — добрая, серьезная, порядочная. — Он криво усмехнулся. — Во всяком случае, мне так долгое время казалось… Потом вдруг выяснилось, что она другая. До сих пор не могу прийти в себя… — Он взял пустой бокал, заглянул внутрь, покрутил его в руках и с шумом поставил на стол.
Бенджамин без слов наполнил-таки посудину, правда только на треть.
Кристиан кивнул в знак благодарности и выпил вино залпом.
— Все, больше не проси, не налью, — предупредил его Бенджамин, придвигая к нему тарелку с мидиями. — Закуси-ка лучше.
Кристиан послушно кивнул, но к еде не притронулся.
— А я ведь боготворил ее, всего себя ей дарил, о других и не помышлял. До последнего не верил, что она, моя Сандра, на такое способна. Представляешь?
Бенджамин задумчиво покачал головой, сделал еще глоток и отправил в рот желто-коричневую мидию.
— Только когда собственными глазами увидел, как он лапает ее, перестал сомневаться! — добавил Кристиан, чувствуя, как с каждым словом боль в душе на самую малость уменьшается. — Я не помню, что со мной в эту минуту творилось. По-моему, я чуть не сломал машинное сиденье, так сильно ударил по нему кулаком.
— А вел себя потом как? — с участием полюбопытствовал Бенджамин.
— За рулем сидел мой приятель, и машина была его. Он мне и рассказал об этих… — Кристиан чуть смачно не выразился, но вовремя вспомнил о почтенном возрасте Бена и закрыл рот, проглатывая ругательство. — Она морочила мне голову, а сама клялась, что для нее на свете существую один я, можешь вообразить? Я, болван этакий, верил ей, в рот заглядывал! Теперь буду умнее, ни за что больше не сойдусь с женщиной!
— Ну это ты слишком, — добродушно проворчал Бенджамин. — Во-первых, может, стоило во всем разобраться? Поговорить с ней? Вдруг какое-то недоразумение вышло, только и всего?
Кристиан зло рассмеялся.
— Недоразумение? Исключено! Теперь я точно знаю. Этот тип вился возле Сандры две недели. Я чувствовал, что неспроста, но Сандра мне твердила: мы просто друзья, я бы даже познакомила вас, да Рубену все некогда. Вешала мне на уши лапшу, а я, придурок, за чистую монету ее вранье принимал. Разговаривать я с ней не желаю — нечего тут выяснять. Даже телефон отключил, чтобы не звонила, не продолжала мне голову морочить!
— Ну ладно тебе, — с сопереживанием пробормотал Бенджамин. — Поболит и пройдет. Не сегодня, так завтра, не завтра, так через год. А там встретишь другую девушку, с ней у тебя все получится, вот посмотришь.
Кристиан упрямо сдвинул брови.
— Не встречу. Не получится. Я однолюб, Бен. Второй попытки даже делать не стану. А Сандру постараюсь забыть.
Он так помрачнел, что Бен, расчувствовавшись, взял и пожал его руку.
— Не знаю, конечно, сумею ли… — добавил он.
— Ладно тебе, ладно… — со всей лаской, на какую только был способен, произнес Бенджамин. — Ты страдаешь, не видишь больше смысла к чему-то стремиться, но это пройдет. Время залечивает любые раны, поверь уж моему опыту. — Он помолчал, о чем-то вдруг задумавшись. — У меня ведь тоже любовь была. Невысокая такая, румяная, курчавая шатеночка. Мы долго встречались, целых три года. А потом вдруг в пух и прах разругались — из-за сущей ерунды, вот ей-богу. Невеста моя разозлилась и уехала из города. До сих пор понятия не имею куда. Может, тоже к кому-нибудь другому. — Он горько вздохнул, но тут же рассмеялся. — И что ты думаешь? Я посходил какое-то время с ума и благополучно вернулся к нормальной жизни. О беглянке теперь почти и не вспоминаю.
Кристиан долго не отвечал, потом решительно взял бокал и попросил:
— Налей-ка мне еще немного. — Бенджамин сдвинул седые брови. — Ну совсем чуток, — взмолился Кристиан.
— Ладно, но больше не проси, — пробурчал Бен, беря бутылку. — А то мне твоя мать голову потом открутит!
— Не открутит, — со вздохом заверил его Кристиан. — Я же не помчусь ей рассказывать о сегодняшнем вечере. Давай за мужскую свободу и независимость от женщин! — провозгласил он, когда Бенджамин плеснул в его бокал вина.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});