и к тому же, останется еще по тридцать шагов берега, которые раньше были непроходимой чащей. Хм. Решили проверить маркировку бочек. Выпитый эль оказался был особого сорта "Реактивное топливо" а-ля керосин. Тут и пометка красуется: "разбавлять в пропорции один-к-ста". Долго искали тару. Смогли разбавить только три бочки из четырех имеющихся. На последнюю тары не хватило. К тому же, бобры начали переживать за общий уровень воды в озере. И это не считая пропорцию один-к-десяти. Подсчитываем запас. Выяснили, что можем открыть пивную. А може… Нет! Мы трудностей не боимся, поэтому решаем продолжать путь искателей приключений. Проще говоря, покинули бобров на третьи сутки. Причина скромная — все спали и мы смогли улизнуть без очередного "по бокальчику на дорожку". Оказывается, этой фразой нас можно держать в плену.
Инопланетный крейсер нашли через сутки. Все-таки обезоруживать их была правильной мыслью. Так что, теперь они нам не страшны. Думали мы… На «не местное» судно мы даже взойти не успели. Здешняя живность больше напоминает киборгов. Тяжелая броня, вшитое вооружение (из-за этого телекинез на него не действует) на этих усушенных пародиях на хищников (отсылка к одноименному фильму) оказали непосильное для нас сопротивление. В общем, день убили, чтобы хоть внутрь попасть. Без толку. Сидим теперь — чаи гоняем.
— Может керосинчику и само пойдет? — предложила Мирьет.
— Ага… — подал голос Пушок. — Только не само, а сами. На реактивной тяги на родину этих инопланетян.
— А чего бы нам самим пушки их не использовать? — резонно так, спрашиваю я.
— Ты часом дипломом инженера обзавестись успел? — Рогатый вошел в роль. — Нет? Ну тогда пять лет в столичном университете и десять бессонных сессий тебя ждут. Но у меня не сильно много желания тебя все это время здесь ждать.
Зависаем. И так подорванное настроение, после такого заявление, устремилось под плинтус. Предлагаю пока успокоиться и перекусить. Готовили и ели молча. После все занялись своими делами. Мирьет очередную инвентаризацию проводит. Паштет полирует тесак. Близняшки прижались друг к другу спинами и молча сидят. Рогатый в костре угли с места на место гоняет. Мне так вообще заняться нечем. Просто обдумываю произошедшее. Тут же для борьбы главное принцип поймать. Один поймали, но пять лет жизни тратить реально не хочется. А других вариантов чего-то не видеться. На душе сгребут кошки — вспоминаются первые деньки.
— А помнишь, как тараканов дрессировали? — обращаюсь я к рогатому.
— Угу, — мрачно отозвался Пушок. — И как у них потом лосьон для волос выпрашивали…
— А как Мирьет в группу брать не хотели?
— Если бы ты не заметил, я бы до сих пор не знал, что до белья можно раздеваться медленнее, чем до гола.
— А как познакомились помнишь?
— Ты решил, что я тебя съесть хочу, — вроде и улыбаться уже начал. — Потом ты у меня ночевал, а я обещал, что на топях ароматы будут круче, чем в подвале.
— Как барда наказал не забыл с его ЗОЖ-ом?
— Смеешься? Думаешь сейчас так не смогу?
— Не знаю, не знаю.
Посмеялись немного.
— Потом сестрички присоединились, — продолжил тему Пушок. — Между прочим, они сходу в тебя втюрились.
— Но сейчас то, рогу ты у меня отбиваешь потихоньку, — упрекнул я.
— Будто ты против, — серьезно удивился рогатый.
— Не сказал бы. — Какое небо красивое. И спокойно как-то стало. — Может мы свое отвоевали? — поворачиваюсь вновь к напарнику. Какой у него напряженный взгляд. — Мы теперь в столице герои. Даже злодея местного наказали. Не пора ли дорогу молодым уступить?
Танк заметно задумался. Видимо сам об этом уже подумывал. В конце концов, мы не мало повоевать успели. Одна Барби чего стоила. А шумиха с ежегодным событием? Не. Мы уже стары, чтобы еще и с инопланетянами сражаться. Рогатый явно захотел что-то сказать. Возможно даже согласиться уйти на покой. Как вдруг (да! Мне тоже хочется вносить эффект неожиданности. На меня вообще подействовало, что штаны чуть менять не пришлось) земля разверзлась, и от туда хлынуло пламя. Пати подорвалось в оборону — за деревья попрятались то есть. Из огня появилось трехметровое существо. Количеством рогов напоминало дикобраза. Копыта по размеру как слоновья нога. Оно двинулось к нам, и каждый шаг раскалял землю, что искры взмывали в небо. И было это… Точнее был это…
— Какого хрена, сынок?! — жалобно завыл Сатана.
— Батя?! — рухнул вместе с веткой Пушок. — Чего тебя не устроило? — Явно ошеломлен.
— Что меня не устроило? — взвыл Всея злодейства. — Ты бежал из дома, прихватил с собой армию и захватил этот мир — я мужественно терпел и следил за твоим ростом. Но что теперь? — Кажется он сейчас заплачет. — Ты бродяжничаешь с этими неудачниками? — Палец в нашу сторону. Или в мою?..
Как вдруг (да, повторяюсь) из земли хлынул фонтан воды. Народ теперь жмется к другой стороне ствола. Из воды показался Ктулху. Вот кому точно лучше не видеть мою книжку с анекдотами…
— Ты чего, рогатый, на моих девочек наезжаешь? — недовольно выпалил ужас морей. — Микки и Минни и неудачницы? Ты давно к окулисту ходил, свечной огарок?
Чего блин?
— Слушай, водяной, да причем здесь твои дочери, я об остальной горе-компании говорил, — начал оправдываться краснокожий папаша.
"Цензура" молния и появился еще один.
— Зевс, тебе то чего на Олимпе не сидится? — задался Ктулху к вновь прибывшему.
— Да, я Паштета хочу домой забрать, а то понаберется от этих чего плохого…
Розовые спецэффекты и амбре цветочных духов.
— Громовержец, вот давай на мою доченьку наезжать не будешь, а то вообще потомства больше не заведешь, — вмешалась в разговор красавица. Ну это, если не считать бигуди и маску неизвестного происхождения на лице.
— Афродита и ты здесь, — помахал Сатана мамаше.
— Конечно, красненький, раз все собрались, то почему я должна остаться в стороне?
— Хм, значит пятеро точно не неудачники, — задумался ужас морей. — Остался…
И чего они в мою сторону пялятся?! Я ведь нервничаю. Могу и того… Ну как его….
— Может его от греха подальше изничтожить? — отозвался Зевс. — Чтобы плохое влияние не оказывал…
"Много цензуры" а кто же за меня заступиться?! У меня же нет таких родственников!
Свет с небес? Мне что? Снова умирать? Неужели на этот раз в рай? Над… Тьфу ты. Это всего лишь Эриндель. Эриндель? О! Спасительница!
— Ну и чего вы на моего бойца так ощетинились? — сколько суровости в ее голосе.
Так… теперь я знаю, как чувствует себя преподаватель на родительском собрании. Как то ее даже жалко… Изверги! До слез ангелочка довели. Пытаюсь успокоить Эриндель, пока решают как со мной справиться. Эх… И кто ж знал, что