Читать интересную книгу Падающие в небеса - Азарий Лапидус

– Встретиться с вами и кое-что рассказать.

– Рассказывайте! – резко произнес Сапожников.

– Ну, не по телефону же, – промямлил Виктор Михайлович.

– А не по телефону у меня нет времени с вами встречаться! – И Сапожников отключился.

Его грубость по отношению к незнакомому человеку объяснялась нежеланием плясать под дудку Авдеева. Зачем звонил этот человек – понятно. Он должен был проинструктировать Сапожникова, как следует себя вести на празднике в доме Липсица.

«Ничего, и без него обойдусь. На улице двадцать первый век, и пятнадцати минут в Интернете хватит для ответа на любой вопрос», – решил Михаил Петрович. Действительно, войдя на Google.ru и набрав поиск «Песах», Сапожников, потратив час, узнал, как себя вести, что можно, а что нельзя есть в этот праздник, какое вино надо пить и чему вообще посвящено данное событие. Он был настолько убежденным атеистом, что даже новомодное увлечение общества различными религиозными течениями обошло его стороной. Михаил Петрович одинаково безразлично относился к синагоге и к церкви, но вместе с тем одинаково рьяно финансировал программы для стариков и малоимущих, которые эти заведения осуществляли. Все религиозные праздники он считал выдумкой, направленной на закабаление верующих, но сейчас вдруг почувствовал абсолютно новое ощущение. В нем неожиданно проснулся дух предков, и от этого мурашки побежали по коже. Ему отчетливо представилось, как целый народ, не желающий быть рабами, за несколько часов поднялся и покинул границы ненавистного государства под названием Египет. А ведь он, Сапожников Михаил Петрович, был потомком тех людей. Пусть и ассимилированный последними поколениями безбожников, живших в его семье, но все равно с теми же генетическими признаками, что и у его соплеменников, бежавших три с половиной тысячи лет назад из Египта. Прочитанное навеяло мысль, вроде бы и не имеющую напрямую отношения к празднику Песах: «Да, пожалуй, не все потеряно! Я еще повоюю!»

Глава 12

Неделя пролетела как одна минута. Приходилось детально рассматривать план мероприятий и программу распределения выделенного кредита. Все подразделения корпорации претендовали на получение денег, поэтому Сапожников целыми днями участвовал в их инвестиционных комитетах. Потрепанные кризисом директора компаний с пеной у рта доказывали, что именно им необходимо выделить финансовую поддержку, а их коллеги могут немного подождать. Только Михаил Петрович мог подняться над этой борьбой и с высоты своего положения посмотреть на возникшие проблемы с точки зрения состояния бизнеса в целом, не опускаясь до местнических интересов отдельных структур.

Когда в первый рабочий день после возвращения из Штатов Сапожников входил в офис, он даже представить не мог, с каким объемом рутинной работы ему придется столкнуться. Тем не менее уже на третий день его менеджеры поняли, что борьба по «перетягиванию одеяла на себя» не сложится, и начали конструктивно работать, но Сапожников, все еще опасаясь за судьбу денег, лично присутствовал на важнейших совещаниях. Вечером, приходя домой, он принимал душ, десять минут смотрел в телевизор, не понимая, о чем там говорят, и плашмя падал в постель, умудряясь в последнюю секунду отключить ТВ. Несколько раз звонила Ольга, но ни малейшего желания с ней встречаться Сапожников не испытывал, быстро заканчивал разговор и отправлял деньги, которые она просила. Роман закончился – девушка должна это понять. Несколько месяцев он ей будет помогать, а потом прекратит. Наверное, у нее хватит ума и такта, чтобы понять ситуацию, а если нет, он сам все объяснит. Позже.

На фоне отношений с Софи все остальное меркло, поэтому, несмотря на столь сумасшедший график, Сапожников два раза в день ей звонил. Первый – в пять дня, когда у девушки только начинался рабочий день, в девять утра по нью-йоркскому времени. Второй звонок Сапожников делал из машины, когда ехал домой – глубокой московской ночью, в то самое время, когда в Нью-Йорке был разгар делового дня. Говорили они подолгу, порой по тридцать минут, рассказывая друг другу обо всех происходящих событиях. Через семь дней Михаилу Петровичу показалось, что он знал Софи всю жизнь и отныне не сможет существовать без нее ни одной минуты.

Счастливое развитие отношений омрачали до состояния тошноты постоянные звонки и встречи с Авдеевым и его коллегами. После того как Сапожников отказался от встреч с «инструктором», Антон Николаевич лично проэкзаменовал одноклассника и убедился, что Михаил Петрович неплохо подготовлен для того, чтобы не опозориться на вечере у Липсицев. Однако не это являлось главным, ведь даже если бы Сапожников во время праздника попросил свиную отбивную, такую грубую оплошность можно было бы списать на его атеистическое воспитание. Основной темой бесед являлось разъяснение, что примерно может находиться у Липсица в компьютере, каким образом взломать этот компьютер и как скачать обнаруженную информацию, нигде не наследив. На второй день, когда Авдеев убедился, что Сапожников понял, какая работа от него требуется, приступили к практическим занятиям, проходившим в ужасно секретном закрытом научном центре. Молодые компьютерщики, по внешнему виду совсем не похожие на тех бравых офицеров, что встречались Сапожникову в штаб-квартире СВР, очень быстро обучили Михаила Петровича азам взлома компьютеров. Оказалось, что почти любой код можно разблокировать через пять минут, а самый сложный – максимум за полчаса, а еще через пять минут найти искомые файлы. Что касается заметания следов, то это было и того проще.

За день до отъезда устроили экзамен, поставив перед Сапожниковым переносной компьютер и задав тему поиска. Авдеев снял с руки свои швейцарские часы «Patek Phillip» и демонстративно включил секундомер. Поскольку Сапожников был начинающим взломщиком, пароль оказался вскрыт только на двенадцатой минуте, требуемый файл из более чем сотни имеющихся в компьютере обнаружен еще через две минуты, а его копирование заняло одну минуту. Ассистенты сложили компьютер и вышли из комнаты, оставив Авдеева и Сапожникова в одиночестве.

– Неплохо, – как всегда ровным голосом произнес Авдеев, – тебе потребовалось меньше пятнадцати минут! По нашим оценкам, в доме у Липсицев у тебя будет как раз такая возможность по времени.

– А почему не двадцать минут или тридцать?

– Не знаю, может быть двадцать или тридцать, ведь мы даже не представляем уровень защиты дома и техники Липсица и ее характеристик. Но пробыв пятнадцать минут у компьютера, ты всегда сможешь сказать, что проверял свою электронную почту или интересовался последними деловыми новостями. Поэтому не забудь первым делом войти в свою электронную почту.

– Но я обычно проверяю почту со своего компьютера или мобильного телефона!

– Значит, в этот раз забудешь свой компьютер и телефон дома. Только не говори об этом хозяевам, а то они предложат тебе какой-нибудь другой компьютер, наверняка имеющийся у них дома. И пожалуйста, не забудь взять с собой в Америку свою гениальную голову, – улыбнулся Авдеев.

– Хорошо, – обреченно сказал Сапожников, не меняя отрешенного выражения лица.

Он понимал, что чем ближе дата поездки в Штаты, к Липсицам, тем неизбежнее столкновение между ним и его одноклассником. Сегодня еще оставалась возможность выбора: против кого пойти – Авдеева или Липсица.

В первом случае на карту была поставлена судьба семьи Сапожникова, вероятнее всего, существование фирмы, а может быть, и источников дохода. Во втором он должен поступить вероломно по отношению к ни в чем не виноватому перед ним Моте, но что было самым ужасным – растоптать свою любовь.

В течение ближайших суток следовало принять решение, и от ощущения беспомощности у Сапожникова опускались руки. Он не мог есть, на работе отдавал какие-то команды невпопад, чем ставил в недоумение сотрудников, привыкших к четкости в любых действиях начальника. С домашними общался односложными «здравствуй», «до свидания». Все его мысли были направлены на анализ ситуации и принятие наиболее разумного решения. Пока ничего не получалось. Единственная здравая мысль, к которой пришел Сапожников, заключалась в том, что поездку откладывать не следует. Он увидит Софи, и там, на месте, решит, что делать дальше.

За три часа до вылета самолета позвонил Авдеев:

– Привет, Миша, нам нужно увидеться!

– Я не могу, скоро улетаю!

– Знаю, но ничего страшного, успеем. Хочешь, я подъеду в аэропорт?

Сапожников, как и в прошлый раз, решил лететь в Штаты на обычном самолете, выбрав для путешествия рейс авиакомпании «Swiss», который давал возможность прилететь в Нью-Йорк в полдень, а затем Михаил Петрович переберется в Хьюстон. Он планировал приехать в VIP-зал аэропорта Домодедово минут за сорок до вылета и менять свои планы ради беседы с Антоном не собирался.

– Нет, давай лучше встретимся где-нибудь по дороге.