Теперь становится все более очевидно, что маски из тапы некогда были в ходу на острове Пасхи (наст, том, с. 120–121, 150), и Метро (1940, с. 265) косвенно согласился с этим, когда записал, что пасхальцы называют людей в масках так же, как кукол из тапы: «Куклы из лубяной материи были снабжены камышовым каркасом и назывались ману-уру; этим же словом обозначали змеев, маски и людей в масках. По словам моего главного информатора (Тепано), делали по две таких куклы и ставили их по обе стороны двери. Тепано решительно оспаривал утверждение Брауна (1924, с. 134), что в этих куклах обитают духи или акуаку. Снова и снова настаивал он на том, что ману-уру ничего не воплощали, это были просто украшения для жилища, и никто их не боялся, кроме женщин и детей. И все же нельзя совершенно отвергать возможность, что этим куклам приписывались какие-то сверхъестественные свойства. Вполне вероятно, что они призваны были охранять жителей дома против злых духов».
Далее Метро сообщает, что сохранились только три куклы из камыша и тапы (наст, том, цв. фото IX, фото 16–21), и справедливо предполагает (там же, с. 345), что они, наверно, были моделями описанных ранее паина, которые достигали в высоту почти четырех метров, так что можно было даже забраться внутрь такой фигуры.
Вопрос о нательной живописи и татуировке подробно рассмотрен Метро (там же, с. 236–248). Он уделяет также должное внимание немногочисленным стандартным типам деревянных фигурок и орнаментов и показывает, что стилизованные пасхальские изделия резко отличаются от деревянных поделок остальной Полинезии (там же, с. 230–236, 249–263). Метро описывает серповидные реи-миро и яйцевидные тахонга, выделенные еще епископом Жоссаном, но добавляет, что пасхальцы носили и другие виды деревянных подвесок. Например, украшения или талисманы в виде черепашьей головы, человеческой стоны, осьминога, мокрицы, возможно, и фаллоса.
Классифицируя деревянные изделия, Метро дополняет старый перечень Жоссана лишь коротким упоминанием двухголовых фигурок (моаи аринга) и иллюстрированного здесь (фото 135 d) необычного птицечеловека. Всем остальным нестандартным деревянным фигуркам, объединяя их под рубрикой «Гротескные изображения», он уделяет менее полстраницы (там же, с. 255), причем ому было известно всего пять образцов. Ссылаясь на своего информатора Тепано, Метро сообщает, что такие изображения представляют уродливые, чудовищные создания и, подобно фигурам из тапы, называются ману-уру.
Немногим больше сказано у Метро о каменных фигурках моаи маэа. Говоря о талисманах, он пишет (там же, с. 263–264): «Один из моих информаторов приписывал знакам на дощечках магический смысл, вероятно, это потому, что пасхальцы считают талисманом или амулетом всякий камень с выгравированным изображением. На острове найдено множество глыб с гравированными узорами… Возможно, резьба была призвана усилить магическое действие камня, а может быть, она предназначалась лишь для того, чтобы отличать данные камни от обычных… Пасхальцы еще помнят, что в прошлом рыбаки брали с собой в лодку камни особой формы, будто бы приносящие счастье. Одни камни напоминали рыб, другие петуха, третьи человека. Называли их маэа ика (камни для рыб)».
Метро опубликовал два таких талисмана, искусно вырезанных из камня; один изображал черепаху, другой — петушиную голову (наст, том, фото 174, 175 b, с. 517).
Об антропоморфных изображениях в камне он говорит (там же, с. 298–300): «Мелкие каменные скульптуры редки и по стилю сильно отличаются от обычных пасхальских статуй, но, вероятно, они старинные, так как были собраны до того, как на острове вовсю развернулся промысел сувениров. Основание этих скульптур необработанное, иногда заостренное — очевидно, их втыкали в землю. Величиной они равны небольшим столбам, установленным у входа в старинную каменную постройку при Аху-те-пеу. У каменных домов Оронго дверной оклад украшен резными головами, выполненными в том же грубом стиле… Несомненно, в прошлом вырезывались мелкие каменные идолы, об этом свидетельствует скульптура (высотой 21 см), приобретенная у пасхальца, который нашел ее возле Аху-те-пеу. Она выполнена из очень легкого, мягкого базальта. Черты лица то ли не были намечены, то ли стерлись. Явственно обозначены длинные уши. Грубо намечены изогнутые руки». Исключая ставшие обычными в производстве сувениров мелкие имитации больших статуй, Метро вынес ошибочное впечатление, что мелкие каменные скульптуры, «действительно представляющие старую культуру, — большая редкость, их нельзя причислять к обычным формам местного искусства».
На стенах незамаскированной пещеры Хе-у, вблизи Пуна-маренго, Лавашери (1939, т. 1, с. 23, 102; т. 2, с. 131, фото 42) и Метро (1940, с. 271) обнаружили высеченные горельефом пучеглазые и козлобородые человеческие маски, подобные тем, которые в погребальной пещере на Мотунуи увидела Раутледж. Однако им повезло больше, чем ей. Переворачивая камни на полу пещеры, они нашли среди них две мобильные скульптуры, то ли забытые, то ли потерянные бывшим владельцем. Одна — большеглазая антропоморфная маска с причудливыми подглазными мешками (с. 511, фото 154 d). О другой сказано, что она была «таких же размеров и, вероятно, изображала то же», однако ее не стали брать, так как она вся искрошилась.
Метро и Лавашери подчеркивали, что пасхальцы по-прежнему боялись духов аку-аку. Уединенная жизнь под сенью вездесущих каменных исполинов вполне объясняет живучесть суеверий, владевших душами островитян.
Сумрачные пещеры и голые, безлесные равнины с великим обилием монументов и развалин составляли весь мир пасхальца. Миссионеров в это время на острове не было, с 1870 года местные жители сами проводили все церковные службы.