Лицо нахмурилось, но сказало:
— Я повинуюсь, но это будет стоить мне жизни.
Бух-бух-бух…
Внезапно шум прекратился. Теллопс дошел до двери. Дверь застонала и содрогнулась; с другой стороны на нее посыпались чудовищные удары. Дерево затрещало.
Блейзе выронила меч. Я подхватил его и кинулся к двери.
— Нет! — крикнул отец. — Не смей!
Они полагали, что я распахну дверь и в геройском порыве нападу на Теллопса. Но у меня на уме было отнюдь не это. Я знал, что схватку с Теллопсом мне не выиграть. Уставший, теряющий равновесие и ориентацию — нет, сейчас я не пара мастеру-колдуну Хаоса.
Я вызвал в сознании образ Пути. Окутал себя им. Намотал его на меч Блейзе. Воздух вокруг меня зазвенел от мощи.
В двери появились трещины, и она закричала. Я всадил меч Блейзе в деревянное лицо, прямо в распахнутый рот, вложив в удар всю свою силу. Путь гудел от энергии. Лицо закричало. Три фута закаленной стали вошли в дерево — и вышли с другой стороны.
Я почувствовал сильный удар: это мой клинок врезался во что-то по другую сторону двери. В Теллопса? Я надеялся, что так оно и есть. Клинок прошел еще фут. Даже Лорд Хаоса не выживет, получив фут стали в сердце.
Я выпустил рукоять меча, отступил назад и постепенно позволил Огненному Пути погаснуть в моем сознании.
Дверь была мертва; деревянное лицо застыло в крике боли и ужаса. В коридоре царила пугающая тишина. Казалось, будто время остановилось. Оглянувшись на отца, Блейзе и Фреду, я обнаружил, что все трое смотрят на меня со страхом.
Тогда я повернулся, снова ухватился за меч и дернул. Сталь едва не запела, освобождаясь. Рукоять меча покалывала ладонь, и я осознал, что он как-то изменился, хотя понятия не имел, что было тому причиной — Путь, дверь или Теллопс.
Подняв меч, я услышал за дверью глухой удар — звук падения тела. Сквозь дверь вдруг плеснула темная кровь. Я отскочил, едва сумев сохранить сапоги сухими.
Я вытер клинок полой рубахи и вручил его обратно Блейзе. Отец смотрел на меня, и на лице его застыло недоверие.
— Как… — прошептал он.
— Я не настолько слаб, как ты думаешь, папа.
Я решил не вдаваться в более подробные объяснения.
Вытащив свою колоду, я отыскал Карту Эйбера и сосредоточился на ней. Мгновение спустя Эйбер отозвался. Он сидел в огромной круглой ванне, окруженный горами пены и тремя прекраснейшими женщинами, каких мне только доводилось видеть. Да, он определенно не терял времени даром после нашего ухода.
— Сейчас-сейчас! — радостно произнес Эйбер. Он вышел из ванны и накинул на себя халат. — Полагаю, раз Фреда с вами, вы преуспели?
Я ухмыльнулся.
— Забери-ка нас обратно, — сказал я. — И приготовься к небывалому празднеству!
Час спустя, тоже приняв горячую ванну (к сожалению, всех имеющихся женщин Эйбер забрал с собой), я побрился, причесался и надел странный наряд, предоставленный братом: белую рубаху с высоким воротником, свободные черные брюки с поясом — кажется, из змеиной кожи, и черные кожаные туфли — на удивление удобные. После целой вечности, проведенной в армейских сапогах, мои ноги чувствовали себя до странности легко.
Приведя себя в порядок, я оставил оружие на столике у кровати и спустился вниз, дабы присоединиться к родственникам. Я обнаружил их сидящими за большим круглым столом в обеденном зале гостиницы, смахивающем на пещеру. Здесь стояло, должно быть, не меньше двух десятков столов различных габаритов и еще оставалось много свободного пространства в середине — для танцев. Половина обедающих сейчас находилась именно там, покачиваясь под странные атональные звуки, издаваемые оркестром, который состоял из вариаций флейт, гитар, альтов и барабанов.
— А ты неплохо приоделся, — улыбаясь, сказал Эйбер. — Только забыл шейный платок.
Я уставился на причудливо завязанную полосу черной ткани у него на шее и нахмурился.
— А, так вот для чего был тот лоскут! А я и не знал. Я им туфли отполировал.
— Держи. — Фреда на секунду запустила руку под стол, потом вынула оттуда такую же штуковину — видимо, тайком воспользовалась Логрусом. Она накинула ее мне на шею, а потом быстро завязала спереди сложным узлом. — Вот так намного лучше.
— Спасибо.
Платок казался слишком тесным и вызывал ощущение удушья, потому я, не сдержавшись, подцепил его пальцем и попытался оттянуть.
Фреда хлопнула меня по руке.
— А ну прекрати сейчас же!
— Да, мамочка.
Фреда покачала головой:
— Если бы это не ты меня спас…
Я хохотнул:
— Полагаю, этим я приобрел некоторое твое расположение.
— Все, сколько есть.
— Выпей-ка! — предложил Эйбер. Он налил мне вина из зеленой бутылки с высоким горлышком. — Немного сладковатое, но в целом неплохое. Местное.
Он откинулся на спинку стула и бросил взгляд на этикетку.
— Вот тут так и написано: сделано в Селонике. Королевский патент принца Мариба.
Отец кашлянул и поднял бокал.
— За Оберона! За нашего героя дня!
Я тоже поднял свой.
— За всех нас! Каждый из здесь присутствующих внес свой вклад в спасение Фреды. Отец благополучно доставил нас туда. Блейзе обеспечила подходящий меч. — Я подмигнул ей. — А Эйбер вывел нас оттуда. Мы — не просто семья, мы — первоклассный отряд диверсантов!
— Правильно! Верно! — поддержали меня все. Мы выпили.
За этим последовали огромные ломти жареного мяса, странные круглые зеленые и красные овощи и столько вина, что я уже не знал, что с ним делать… Вечер шел своим чередом, музыка становилась все более громкой и буйной, танцы выплеснулись в промежутки между столами; повсюду смеющиеся мужчины и женщины танцевали, пили и веселились. Обед превратился в приятное, теплое, размытое пятно. Я уже много месяцев, если не лет, не проводил время с таким удовольствием.
Поздно вечером — очень поздно — я покинул обеденный зал и вышел на улицу в поисках уборной. Нашел ее, облегчился и направился обратно. Шагая по дорожке, усыпанной белой галькой, я слушал стрекот цикад и сверчков. Прохладный, приятный ветерок отгонял докучливых насекомых, а висящая высоко над головой луна, золотая и огромная, заливала деревья и кусты ярким серебристым светом. В общем, чудный вечер.
Когда сзади меня по гальке вдруг захрустели еще чьи-то шаги, я ощутил укол тревоги. За последние несколько месяцев произошло достаточно неприятностей, чтобы я начал ожидать нападения непрестанно, в любую секунду.
Не колеблясь, я нырнул в сторону, кувыркнулся, а когда встал, в обеих руках у меня уже было по ножу. Не стоило мне оставлять меч в спальне!
Над дорожкой вспыхнул светящийся шар, и стало светло, словно летним безоблачным днем. Магия! Я моргнул и прикрыл глаза ладонью. Это не была обычная попытка ограбления. Передо мной стояло какое-то человекоподобное существо в красном одеянии, с высоким деревянным жезлом в руках. Слегка заостренный череп венчала пара коротких рогов. На глаз ему было лет сорок пять — пятьдесят, хотя, если учесть долгожительство обитателей Хаоса, я с легкостью мог промахнуться лет на сто, если не на тысячу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});