одобрят, либо проклянут. Завтра нас троих повесят на городской площади и это будет выбор зажратого советника по закону. Это судья примет решение о нашей смерти! А боги, боги конечно оценят. Один из них презрительно хмыкнет, Сет ужаснётся, Вир будет потирать руки от удовольствия. Монк похвалит судью за выгоду, Бог отец лишь бросит взгляд полный печали и равнодушия, — улыбка внезапно смешалась с грустью во взгляде опытного воина.
— Нет, не может так быть. Советники почитают Сета и живут по закону. С потерянным не всё так просто и за воровство, независимо от причин, его конечно могут повесить, но нас точно оправдают, — не сдавался Унас, но чёрный, скользкий червь сомнения уже закрался в его сознание и даже испугал юношу.
— Завтра покажет и это совсем скоро, — уже совсем серьёзно кивнул ему наёмник.
Молодой старик, отсмеявшись вволю, уже дремал, уткнувшись морщинистым лицом в грязную, вонючую солому. Унас также прилёг, укутавшись в свою тёплую накидку. А наёмник Рос ещё долго продолжал сидеть у стены, задумчиво уставившись в угол их клетки.
Глава 11. Пустяковая обида
На дороге между Атисом и Эктом
Времена, когда желающим попасть в городской Совет приходилось договариваться с членами разных семейств, а городом могли править многие, похоже прошли. В агрийских городах власть теперь захватывали семьи и родственные связи ставились превыше всего. Теперь городские Советы могли полностью состоять из родственников. Нужно ли говорить, что после обретения власти, они всеми силами старались её удержать. Такой семьёй в Атисе были да Огросы. В городе Экт, что располагался западнее, всего в четырёх днях пути от Атиса, заправляли да Агирэ. Они частенько пересекались по различным поводам и даже имели взаимовыгодные дела. Им не довелось породниться, но отношения между ними были скорее дружественные. Обе семьи долгие годы из кожи вон лезли, чтобы обрести полный контроль над землями в которых жили. Теперь, и те, и другие, оттеснив всех конкурентов, стали единоличными правителями своих городов. Заняв места в Совете, даже те из них, кто занимался раньше торговлей или ремеслом, оставили свои дела слугам, а то и вовсе ограничились должностями. Вроде бы оба семейства были на вершине и наслаждались властью и богатством, но в прошлом году дела у Совета города Экта пошли не лучшим образом. Неурожай местных ронов и селян не позволил им как следует подготовиться к зиме. Они искали у кого одолжить монет, чтобы запастись едой. Далеко не поехали и нашли парочку богатых торговцев в Атисе. Те, имея достаточно свободных средств, дали им в долг. Да Агирэ хорошо нажились на собственных горожанах и несколько дней назад, едва морозы спали, один из сыновей магистра пошёл в Атис вернуть долг с щедрой прибавкой. Так спешили, чтобы не отдавать лишнего, ведь плата за пользование считалась на каждый день задержки. Долг он благополучно вернул, но выходя из дома одного из тех торговцев, поскользнулся и так забавно грохнулся на мостовую, что проходящий мимо сын другого магистра, долго и обидно смеялся. Слуги его охотно, хоть и не так открыто, вторили господину, а слуги эктянина делали вид, что не заметили падения вовсе. Прохожих хоть и рассмешило падение юноши, смеяться они предпочли лишь за его спиной. Всё же дело достойных они предпочитали оставить им самим, не желая нарываться на неприятности. Однако смех их был громким, а виноват во всём был именно сын магистра Атиса. Ко всему он ещё и ядовито пошутил, полагая что ему это сойдёт с рук. Раньше, когда эктянин был простым торговцем, он бы конечно лишь осыпал шутника проклятьями, а может и посмеялся вместе с ним. Но сейчас он уже стал советником по закону и спускать такое неуважение к своей персоне не мог. Он, в свою очередь, оскорбил весельчака и кроме того, проходя мимо, нарочно оттолкнул того в сторону. Атисец являлся ни кем иным как новоиспечённым главой городской стражи и не раздумывая толкнул наглеца в ответ. Советник был меньше ростом, да и силой одарён не был. Это было причиной, по которой он медлил со схваткой на мечах здесь и сейчас. Его противник, хоть и был повыше и явно сильнее, но и он решил ограничиться кулаками. Однако в Атисе, впрочем, как и Экте, да и многих городах Агрии, драки на улицах городов были запрещены законом. Слугам насилу удалось разнять достойных горожан, желавших немедленной схватки. Условились выяснить отношения за городом, вернее на полпути у Экту, второго дня следующего года. Местом встречи был луг у дороги, на котором росли три отбившиеся от леса берёзы. Это место так и прозвали «Три берёзы». В тёплое время года там часто ночевали торговцы и другие путники. До настоящего тепла ещё было далеко, а потому торговцы не спешили вести свои караваны, всё ещё опасаясь здесь, на северо-востоке Агрии, застрять и сгинуть в пути. Поэтому никто, кроме тех разобидевшихся господ, пока не спешил столь ранней весной в раскисшую, присыпанную снегом грязь.
По агрянскому календарю год начинался с весны и сегодня был лишь его второй день. Небо постепенно затягивало мрачными тучами. Время близилось к полудню и хоть снег изрядно подтаял, а мороз пару дней как спал, всё ещё было довольно холодно. Подошедшие с разных сторон к большому лугу у дороги воины кутались в обшитые мехом накидки. Отряды они с собой привели почти что равные, пятеро эктян против семи атисцев.
— Закр да Агирэ, стою за свою честь и правду! — вышел вперёд сын магистра Экта.
— Луд да Огрос, стою за свою честь и правду! — вышел ему навстречу сын магистра Атиса.
Они были молоды, примерно одного возраста, оба в добротных доспехах и с мечами. На нагруднике, накидке и щите Закра красовался чёрный бык на золотом поле. На нагруднике, накидке и щите Луда большой, тёмный охотничий пёс на сером поле. Бык против пса и пёс на вид был явно мощнее. Луг примыкал к лесу и решено было биться прямо здесь, на ещё едва оттаявшей земле, с проступившей сквозь тёмные проталины пожухлой, прошлогодней травой. Пятеро эктян и семеро атисцев стояли друг против друга, а достойные горожане сошлись в схватке прямо между ними. Три высокие, старые берёзы были как раз за спинами атисцев. Закр лишь защищался, а Луд постоянно атаковал. Исход