– Гуманизма? – нет, не хочет слушать капитан.
– Чего воду в ступе толочь, говори, чего от нас хотел?! – прервал их беседу промысловик Фёдор Постников.
– Нам нужно, как только мы войдём в Кызыл, оповестить о находке, как можно больше людей.
– Вот тут недопонял, – нахмурился бородач.
– Поясню. Для того и собрал. Если о руднике будут знать всего несколько человек, то товарищ Салчак Калбакхорекович Тока – Генеральный секретарь ЦК Тувинской народно-революционной партии даст команду этих людей перебить, а заодно и их родственников, и то, что я Посланник и дипломат ничего не меняет. Потом напишет в Москву представление о награждении меня посмертно за подвиг при ликвидации банды хунхузов. Ну, а вас и подавно, даже без награждения на ноль помножат. Вы не забывайте, в каких диких местах живём. Тут свои законы и рудник, который будет приносить миллионы долларов очень лакомая добыча, коммунист ты или монархист.
– Так и будет, – подтвердил охотник, – народец жестокий. Кровь для них, как водица.
– Значит, – продолжил Брехт, – нужно растрепать новость всему Кызылу. Девять тысяч человек не расстреляют.
– Думаете, Иван Яковлевич? – съел кислющее яблоко будёновец, ну, только без яблока, просто сморщился.
– Уверен. Тогда даже благодарность нам за этот поход объявят.
– И что делать? Бегать по домам и кричать, что нашли рудник с сапфирами? – почесал переносицу – единственное место, не заросшее волосом, на лице Фёдор Постников.
– Да, так и делать. Я вам по камешку выдам, а вы народу показывайте и хвастайте. Заставит ли потом Тока вернуть, не знаю, думаю, что нет. Подарок такой на «радостях» сделает, чтобы не потерять лицо и выглядеть щедрым правителем.
– Так народ сразу бросится туда сапфиры копать. – Сделал неожиданный вывод капитан.
– Ак-Довурак большой. Если не знать точного места, то всю жизнь искать можно, – пояснил заблуждение будёновца за Брехта промысловик.
– Всё, ребяты-демократы, вот вам камни. Что завтра делать знаете. Имейте в виду, на кону жизни ваши и ваших детей. А я пойду, проведу политинформацию среди будущих лейтенантов.
Со школьниками тоже просто не вышло. Не могли понять, зачем нужно государственную тайну всем рассказывать. Как вот им сказать, что поубивают их свои же такармейцы, если именно они и будут хранителями этой самой государственной тайны.
– Ребята, вы хотите, чтобы вас наградили?
– Конечено, – чуть не хором.
– Тогда нужно рассказать о вашем подвиге. Всем сослуживцам и родственникам. Правильно?
Покивали. Пошёл к своему костру и тут его догнал Миша Чувак.
– Боисся, что убьют усе? – умный, надо ему старшего лейтенанта присвоить.
– Боюсь, – правду говорить легко.
– Я с ними поговолю. Оъяснять. Понять. Не боисся.
– Дров не наломай. Кто-то побежит сразу к командованию…
– Не боисся. Все будет калошо.
Ну и гут. Теперь нужно и о себе подумать. Нужно не дать возможности товарищу Токе стать в правительстве единственным обладателем информации. Всю дорогу думал и пришёл к такому решению. Зайдёт он сразу в ЦК и попросит собрать всех в актовом зале. А там, когда народ соберётся, то высыпит на стол сапфиры из коробок. Из всех двух, и из маленькой со средними сапфирами, и из большой с мелкими, ну, как мелкие, любой, один чёрт, на десяток каратов тянет. Высыпит и расскажет о великой битве по захвату рудника у врагов – китайцев и их тувинских прихвостней и об освобождении аратов превращённых проклятыми ханьцами в рабов.
Вот тут на него почести вместо пуль и посыпятся.
А мешочек с самыми крупными сапфирами? А кто про него знает? Он честно всем рассказал, что когда все ушли, он продолжал пытать китайца и тот про большую коробку с сапфирами тайну выдал. Вот она батыры!
В мешочке было четырнадцать камней, от пятидесяти до ста карат. И один корявый немного камень карат на двести. Ладно, чуть поменьше. И даже представить тяжело, сколько это будет стоить. Как-то читал, что огранку «Овал» и «Багет» изобретут в 60-х годах, и если сейчас найти ювелира и объяснить ему суть, то такие камни будут стоить миллионы долларов. Брехт как-то наткнулся давно уже в интернете, что сапфир «Голубая красавица Азии» продан с аукциона за семнадцать с лишним миллионов долларов. То есть, к его смерти там, в той реальности, и до двадцати миллионов должен сапфир «Голубая красавица Азии» подорожать. У него самый крупный, конечно в два раза меньше, а значит в пять, наверное, раз дешевле, но и это огромные деньги. А если ему грамотно разработать легенду. Обозвать, например, «Глазом Будды» из буддистского Самагалтайского монастыря или по-местному – «хурээ», основанного ещё во времена Чингисхана и именно им – «Великим Сотрясателем Вселенной» и подаренного монастырю. Не, не «Глазом Будды» – банально. «Третьим глазом Будды»!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
![]()
Событие тридцать восьмое
Москва. Стоит мужик в пробке. Вдруг стук в окно. Опускает стекло и спрашивает:
– Что надо?
– Понимаете, террористы взяли министра финансов в заложники и требуют 10 миллионов долларов выкуп, иначе они обольют его бензином и подожгут. Мы решили пройти по машинам, узнать, кто сколько даст.
– Ну… Я – литров 5 могу дать
Солчак Тока вызвал к себе Брехта … Ну, нет «вызвать» он не может. Пригласил. Да, «пригласил» – правильное слово. Солчак Тока пригласил Брехта к себе через три дня после триумфального возвращения экспедиционного корпуса в Кызыл. Нет, так-то все три дня виделись. Брехт два раза подробно через разных переводчиков и при разных слушателях рассказывал о «Битве народов», о пытках китайца главного, о нападении на проклятых предателей, приведших врагов воровать национальное достояние великого тувинского народа. На третий день при большом стечении народа на главной площади Кызыла, около здания ЦК Тувинской народно-революционной партии, Ивану Яковлевичу вручили второй орден «Республики ТАР». Теперь по два ордена у него и у самого Генерального секретаря.
В этот раз встретились в кабинете товарища Тока, и кроме него там был только один человек – Оюн Лакпа с прошлого года, после окончания учёбы в военной академии имени М.В. Фрунзе, назначенный командир-комиссаром полка. Выступал он, как понял Иван Яковлевич, в качестве переводчика. Все трое чуть владели языком друг друга, но это не мешало им понимать, вопрос-то простой. Чего теперь делать?
Спросили Брехта, он и ответил.
– До Минусинска проложена железная дорога. Отсюда до Минусинска почти четыреста километров. Построить железную дорогу не реально. Это очень дорого и по ней пока нечего возить. Значит, нужно, что сделать? – осмотрел собеседников Иван Яковлевич.
– Найти грузы? – ну не дурак Генеральный Секретарь.
– Очень и очень ценные должны быть грузы. Об этом потом поговорим. СССР сейчас не до прокладки железных дорог по тайге. Потому нужно закупить несколько кораблей и барж. Тогда всё лето можно по Енисею возит грузы. Для корабля, при скорости, скажем, в пятнадцать километров в час, эта поездка всего в двое суток встанет. Пароходы вещь не дешёвая. Для этого нужны деньги. То есть, нужно под присмотром армии, ну, скажем, одного эскадрона отправить на тот рудник несколько сотен человек. Можно даже договориться с СССР, чтобы они направили на работы осуждённых. Но можно и местные кадры. Только местные будут воровать безбожно. Можно, конечно, обыскивать, но всё равно что-нибудь придумают, ну, глотать не сильно большие камни будут.
Солчак Тока задумался. Своих знал. Точно половину разворуют.
– Хорошо, вы, дорогой товарищ Брехт, можете договориться, чтобы из Минусинска к нам, как можно быстрее, направили заключённых? – решился, наконец, главный арат.
– Я попробую. Нужно тогда срочно нанять русских в Кызыле, чтобы они срубили два барака на пятьдесят человек и кроме того дом и казарму для охраны. Но это всё перспектива на следующий год. Нужно ведь СССР уговорить. Там примут решение, тоже не один день. Потом погонят заключённых четыреста километров по тайге. Пока они придут, уже и осень, а зимой там не покопаешь, да и вода нужна, промывать глину. Чтобы было о чём говорить с СССР, нужно отправить туда сейчас на добычу сапфиров пару десятков человек. И пока река не встала отправить на продажу большую партию сапфиров.
