неожиданно легко. Так что дальше — прям так и пошёл прорезать.
Вскрыв половину периметра, старый сунул лезвие плашмя и, пользуясь им как рычагом, отогнул края. Внутренний объём короба оказался плотно забит прямоугольными свёртками. Вроде бумажными, да только странная то была бумага: белоснежная, блестящая и совершенно не шероховатая наощупь. Гладкая настолько, что палец чуть ли не лип.
Потрошение первого же свёртка обнаружило, что это действительно такая бумага. Просто снаружи она была покрыта то ли тонким слоем лака, то ли плёнкой. Хотя нет, всё-таки второе! Слои обмотки хорошо просматривались при близком осмотре.
А вот содержимое могло бы порадовать… Но лишь, если бы этого добра уже не было навалом.
Древние патроны.
Точь-в-точь такие же как в лентах. Только новёхонькие и не ржавые, вроде сухие, но пахли какой-то смазкой и прям блестели в Свете лампадок.
Сказать, что наёмники расстроились — нельзя. Всё же, всякая древняя мишура была в цене. Относящаяся к оружию — уж точно. Чего говорить, если даже те зелёные детальки с золотыми прожилками продать планировали?
Про «выключить огонь устройство» тоже не забывали, оно то вроде как рабочее должно быть. Если старьевщик покусится, то можно будет ещё принести. Ведь всё равно собирались идти разбирать многоствольную пушку, так почему бы ещё этих красных яиц не захватить? Они тяжёлые, правда, но вес денег ощущался куда явственнее!
А уж если патроны к найденному ружью подойдут… Тогда точно заживём!
* * *
Однако, вечер не закончился на пустой болтовне и медитацией над древним ружьём. Примерно спустя час после «возвращения», в расположение явился и шериф. И был он мягко-говоря не в духах. Поросячьи глазки сузились до совсем злых щелочек, и с подозрением бегали от одного наёмника к другому.
— Дорогой… — начал было он с нажимом, но тут же и смягчился, — Дорогой Зергиус, вы где пропадали два дня?
— Гуляли. — невинно пожал плечами Батя.
— Где у нас тут можно гулять так, чтобы ни слуху, ни духу? Церковники с меня спрос держат, раз законник — значит должен за чужаками приглядывать. Тфу! Затрахали уже!
— Ну от и добренько. Главное, шо не нас трахали. Мы ж не дураки, шобы у них на глазах расслабляться.
Райнера явно не устраивал такой размен позициями. Но, похоже, собственная несостоятельность как коменданта в собственном же городе, уязвила его сильнее. Он надулся (хотя, куда уж больше?) и недовольно пробурчал:
— Вообще-то, у меня тоже глаза есть. И слепым я себя чувствовать не привык, знаешь ли.
Пожалуй, прозрачный намёк на соглядатаев от стражи можно было бы счесть за оскорбление подвига залётчиков. Но только в другом месте и в другое время. И только не на Архипелаге, где сосед соседу — далеко не всегда друг, и беда общая лишь пока у обоих последняя корка хлеба одинаково чёрствая… Ну а о чужаках — так вообще можно не говорить.
Так что Батя ответил со свойственным ему прагматизмом:
— Ну и зря, дорогой. Не будь среди вашего брата слепых, то я бы до своего возраста не дожил. И горел бы твой Шварцштайн щас красным петухом! — напоследок, старый бандит ещё и перекривлял, — Знаешь ли…
На секунду воцарилась тяжёлая тишина и затем оба спорщика ощерились солидарными оскалами. Улыбками это назвать было нельзя.
— Короче, Зергиус, я вас не поэтому искал. У меня ведь кроме глаз, ещё и уши есть. И знаешь, что мне нашептали?
— Ну, удиви.
— Кардинал приказал учёт трофеев не по чести вести. И никакого взаиморасчёта компенсацией. Завтра вам железо предоставят, но не всё. Причём, далеко не всё! А как только вы на своей крепости улетите, то церковь всё утаённое — на рынок вынесет.
— А списки? — опешил Батя.
— А после последней битвы списков не было. — демонстрируя собственное бессилие, законник всплеснул руками. — Тот завал из тел — церковные волонтёры разбирали, так что правду уже не сыщешь.
И снова повисла пауза. Учитывая реальную мотивацию отряда — новость была удручающей. Конечно, с одной стороны, даже так неплохо наварились, но с другой…
— Вот это я понимаю! Умеете вы праздники отмечать! — внезапно просиял Батя.
Нужно ли говорить, что он сиял только когда выдавалась возможность срубить бабла или крупно поднасрать врагу? А уж если два в одном…
Старый прощелыга хитро ухмыльнулся и принялся загибать пальцы:
— Лицедеи подковёрные были. Акробаты-трюкачи тоже, но про них тебе лучше не знать. Цирк с диковинными тварями прилетал. Гостей вообще салютом встречали! А уж конкурс с горкой им какой изобрели⁈ Но мало того, теперь ещё и ярмарка будет!
Глава 11
Сразу после ухода шерифа, Батя принялся растолковывать своё словоблудие подчинённым.
Зачем таскать туда-сюда, в крепость и наружу, кучу металлолома, если прям на острове имеется самый настоящий рынок сбыта. Ненасыщенный и не понаслышке знающий цену оружия в горький час.
Так что, пока этот самый горький час ещё не минул — можно и трофеи сбагрить и планы церковникам обломать. Если и взаправду много «налево» пустили, то после спонтанной распродажи — торговать будет затруднительно. По крайней мере, хороших барышей точно уже не поднимут.
По задумке командира, всё нужно было сделать одним махом. Да таким резким, как удар серпом по тому, чем больше всего дорожит Лайонел! Разделиться и выдвинуться сразу во все стороны от столицы, ко всем городам, значащимся на картах. И уже на местах организовать стихийные рынки.
Также, для привлечения большего количества покупателей, было бы неплохо разослать глашатаев во все близлежащие сёла и соседние сектора.
— Всё ты хорошо придумал, Папаш, но нас только четверть тысячи. А железа там раз в десять больше, чем мы даже теоретически смогли бы утащить. И я так подозреваю, что это если только доспехи считать и только с самых первых побоищ. — высказал свой скепсис Лай.
Но лидер отмахнулся:
— Телеги попросим. Скажем — шоб до крепости тащить удобно было. Я ихние склады видал, там тех повозок много стоит.
Следующим не согласился Кеншин. Протирая тряпкой найденное оружие, он одним глазком смотрел и на разложенные на столешнице карты:
— Не пойдёт. Городов на острове больше, чем у нас взводов. Даже если по одному разделимся — слишком большая площадь получается. Всех не охватим.
— Ну значит давайте и разделимся. А потом, на местах — ещё раз. По отделениям! Пущай сержанты тоже потрудятся. Токмо это, того… — Батя на миг замялся. — Не хочу никого расстраивать, но тебе об ентом переживать не надобно.
Кен оставил в покое дульную насадку ружья и в ожидании уставился на старшего. Тот продолжил:
— Двое из нас идут обратно в подземелье. Пушку разбирать будете.
Даджой расстроенно цыкнул. Уж кому как не ему тащить на себе детали древнего орудия по