Читать интересную книгу Тайна старого колодца - Михаил Черненок

Как обычно, Чернышева в конторе не было. Милицейская машина долго петляла по скошенным колхозным лугам, прежде чем подполковник отыскал Маркела Маркеловича. Обрадовавшись встрече, Чернышев выслушал подполковника, энергично хлопнул себя по коленке.

— Памятник вам при жизни надо ставить! Такой давности дело раскопали, — он почесал в затылке. — Глубокое озеро-то. Как искать, голуба моя, будем? Столбову можно поручить?

— Конечно. Почему ж нельзя?

— Тогда найдем! Лучше Столбова у нас в Ярском никто не ныряет. А спросил-то о нем вот по какой причине: прошлый раз Кайров вроде подозрение ему высказывал.

— Почему подозрение? — подполковник нахмурился. — Прежде чем до истины добраться, приходится сотни всяких предположений перекрутить.

— Вообще-то правильно, — согласился Чернышев. — Дело серьезное. С плеча рубить нельзя, чтобы дров не наломать.

Вечером за околицей Ярского, у берега Потеряева озера, можно было видеть необычную картину. Столбов в одних плавках, с длинным шестом в руках, обхватив ногами два сколоченных бревна, медленно кружил на одном месте, будто измеряя шестом глубину. Иногда он останавливался, осторожно сползал с бревен и скрывался под водой. Вынырнув, отфыркивался, снова забирался на свое плавучее сооружение и, передвинувшись на несколько метров, принимался за прежнее.

Маркел Маркелович Чернышев, подполковник Гладышев и двое понятых из колхозников сидели на берегу и внимательно наблюдали за Столбовым. Чуть поодаль от них, сбившись стайкой, нахохлились деревенские ребятишки, без которых, конечно же, не могло обойтись такое непонятное занятие. Не обошлось оно и без Егора Кузьмича Стрельникова. Неслышно подойдя к сидящим на берегу, он поздоровался, несколько минут, щурясь от вечернего солнца, глядел на Столбова и, не сдержав любопытства, проговорил:

— Никак, слышь-ка, глубину Витька измеряет…

Чернышев с улыбкой посмотрел на старика:

— Тебе, Егор Кузьмич, не сидится дома.

— Да какие у меня могут быть домашние дела, Маркел Маркелович? Можно сказать, нахожусь на заслуженном отдыхе. А отдых я понимаю так: желаешь — дома сиди, желаешь — совершай прогулки. Вот когда мы с Юркой Резкиным помогать тебе приходили на сенокос, ты не ругался…

Стрельников помолчал, видимо, рассчитывая, что Чернышев поддержит разговор, но тот молча закурил.

— Должно быть, чего-то строить решили? — опять не утерпел старик.

— Фонтан в озере отгрохаем, чтобы вода метров на десять вверх бузовала, — серьезно сказал Чернышев.

— Ух, ты, мать честная! — Егор Кузьмич сдернул с головы картуз. — Дак это ж сколько денег на такое сооружение понадобится?

— Сто тысяч.

— По старому курсу или в современном исчислении?

— В современном.

Старик раскрыл рот, похлопал белесыми ресничками:

— Не иначе, слышь-ка, Маркел Маркелович, указание заморских иностранцев встречать? Только, если разобраться, к чему для них такой огромадный фонтан строить? Прямо сказать — ни к чему. Будет вода переливаться из пустого в порожнее, и вся затея. Иностранцы-то приедут и уедут, а колхозникам смотреть некогда. Пожалуй, один я зрителем и могу стать.

— Ну, уж только один ты и будешь смотреть, — с самым серьезным видом проговорил Чернышев и показал на дорогу: — Вон Проня Тодырев, когда проснется, поглядит.

От деревни к озеру в неизменной тельняшке с обрезанными рукавами лениво-задумчивой походкой приближался Проня. Перед ним, пиная в дорожной пыли засохший лошадиный котях, как медвежонок из мультфильма, в длинных широких трусах, колобком катился пацан Степка.

Не дожидаясь, когда Проня подойдет, Маркел Маркелович сердито сплюнул, поднялся и пошел к берегу. За ним потянулся Егор Кузьмич.

Подойдя к подполковнику, Проня поздоровался, без всякого интереса посмотрел на Столбова, зевнул и сел на траву. Пацан Степка дал около него кругаля, шмыгнул облупившимся носом и погнал котях к густому репейнику, буйно лопушившемуся на береговом пригорке. Молча просидев минут пять, Проня повернулся к подполковнику, равнодушно спросил:

— Вы, как понимаю, из милиции?

Гладышев утвердительно кивнул. Проня кашлянул, словно хотел что-то сказать, но не решился. Столбов по-прежнему не выпускал из рук шеста. Чернышев, расхаживая по берегу, подсказывал, где лучше искать. Следом за Маркелом Маркеловичем тенью, ходил Слышка. К ним подошел Юрка Резкин.

— Тут до вас молодой следователь был, — вдруг заговорил Проня. — Насчет колодца, значит, разбирался.

— Так… — неопределенно произнес подполковник.

— Просил меня бумагу написать. А чо писать? Все ясно, как ясный день. К тому же подчерк у меня некрасивый и времени для писательства нет.

— Какую бумагу?

— Обыкновенную, вроде объяснения или заявления. Как Витька Столбов разводным ключом ухайдакал человека и ключ спрятал. А на меня хотел свалить, вроде бы я этот ключ украл.

— Что? Что?.. — заинтересовался подполковник. — Какой ключ? Какого человека?

— Тяжелый ключ, железный, каким гайки откручивают… — начал объяснять Проня, но его прервал басовитый детский рев.

Из-за лопухов, весь в репейных колючках, выкатился Степка и, размазывая по лицу слезы, подбежал к Проне.

— Чо базлаешь, поносник! — сердито прикрикнул на него Проня и виновато посмотрел на подполковника. — Во неугомонный пацан уродился! Чуть проглядишь, куда ни есть да врюхается. Сей секунд на глазах был и уже успел к репьям припаяться, — повернулся к Степке: — Заглохни!

Степка поперхнулся, разом прекратил рев. Сообразив, что от отца ждать помощи нечего, вытряхнулся из трусов и, громко швыркая носом, сосредоточенно стал отрывать от них колючие репейные шарики.

— Вот я и говорю, чо писать. Все как ясный день… — опять начал Проня, но и на этот раз его прервали.

Бойкий, весь облупившийся от загара сорванец из стайки нахохлившейся ребятни, наблюдающей с берега за Столбовым, звонко крикнул:

— Вить! Вон там камень замытый есть!

— Где? — повернувшись к нему, спросил Столбов.

— Вон там! — парнишка подбежал к берегу и показал в озеро. — Я в него сколько раз макушкой долбался, когда нырял. Глубоко над ним, но донырнуть можно.

Столбов медленно добрался до указанного места и стал прощупывать дно шестом. Парнишка понаблюдал, плюхнулся в воду и подплыл к Столбову.

— Вот тут вот! — крикнул он, скрываясь под водой.

Столбов нырнул следом. Через несколько секунд оба вынырнули, подержались за бревна, чтобы отдышаться, и опять скрылись в воде. На этот раз они пробыли под водой дольше обычного и появились с чем-то тяжелым. Подполковник не сразу догадался, что это чемодан. Облепленная тиной и озерным илом находка и впрямь походила на большущий камень. Столбов, придерживаясь за бревна, подгреб к мелкому месту, обмыл чемодан и тяжело вынес его на берег. Вокруг мигом собралась толпа.

Пластмассовые упругие стенки чемодана ничуть, не пострадали от воды и не потеряли своего первоначального коричневого цвета. Но никелированные замки открыть не удалось — то ли заржавели внутри, то ли были замкнуты. Пришлось их взломать. Подполковник перевернул чемодан и встряхнул. Вместе с илом на землю упали несколько кирпичей и тяжелый разводной ключ. Все, как по команде, склонились над ним. Только Резкин и Маркел Маркелович продолжали смотреть на чемодан.

— Его? — тихо спросил Чернышев. — Морячка?

— Похоже, что его, — так же тихо ответил Резкин.

— А ключ Витькин… — вдруг сказал Проня, показывая пальцем на ключе выбитые зубилом две буквы «В. С.», как иногда механизаторы метят свои инструменты.

Столбова будто ударили из-за спины. Он резко качнулся вперед и уставился на ключ.

— Правда, твой?.. — посмотрев на Столбова, удивился Маркел Маркелович. — Как он в чемодан попал?

Столбов растерянно обвел взглядом присутствующих, пожал плечами. Чернышев поймал Проню за тельняшку, притянул к себе:

— Ты об этом ключе следователю толковал?

— Поговорим в конторе, подожди, Маркел Маркелович, — остановил подполковник и прикрикнул на раскрывших рты ребятишек: — Брысь, котята!

Егор Кузьмич Стрельников, переводя взгляд с одного на другого, удивленно проговорил:

— Антересная история, слышь-ка, а? Чемодан — в озеро и концы — в воду.

Проню повезли в контору на милицейской «Волге». Степка, так и не надев усыпанные репейными колючками трусы, сидел у отца на коленях, восхищенно крутя головенкой по сторонам. У своей избы Проня попросил шофера притормозить и вытолкнул Степку из машины.

— А-а-а… — привычно запел Степка.

На крик из ограды мигом выбежала Фроська. Увидев Проню в машине, схватила ребенка на руки и запричитала:

— Посадят дурачка, как пить дать — посадят! Вот же послал господь Бог несчастье на мою голову…