— Но… Зачем твой брат продолжает обрекать на смерть все новых и новых девушек? – прошептала она еще тише. — Получается, Лиса – тоже в опасности.
— Это так просто не объяснишь, Эрика. Но очень важно, чтобы у брата был законнорождённый наследник. Именно от его ребенка зависит процветание нашей страны. И если этот ребенок не появится, со смертью Малкольма закончится и эпоха Ледяных гор.
— Но Лиса…
— Не знаю утешит ли тебя то, что я скажу, но к этому моменту обычно жены Малкольма уже сходили с ума.
ГЛАВА 12. ВЕЛИКАЯ МЕСТЬ
Площадь, позади дворца, вымощенная белым неотшлифованным кирпичом, освещалась фонарями с горящими фитильками в их стеклянных домиках. Тени беспокойно двигались, создавая неповторимую пляску света и тьмы.
Притаившись в укромном уголке, я ждала начала действа, периодически кидая беспокойный взгляд в ту сторону, где был укрыт ночным покровом дракон. Я все боялась, что он сделает что-нибудь - повернется или сверкнет глазами – и это позволит его обнаружить. Но Альташ прекрасно справлялся с ролью сугроба, что не могло не радовать.
— Чарльз? - услышала я тихий голос миссис Гейл.
Ага, значит, камердинера зовут Чарльз, ну что ж учтём, правда вряд ли мне это понадобится.
— Лидия? Что ты хотела?
— Я что хотела? Это ты что хотел? Совсем с ума сошел вызывать меня так скоро! Я понимаю, у тебя поджилки от страха трясутся, ты всегда был трусом. Но не нужно же забывать про здравый смысл.
— Но я…
— И все это твоя вина! Ты не придушил ее, как планировал, когда лорд Астайн ушел в свои покои, а теперь она может в любой момент все вспомнить!
— Лидия! — крикнул камердинер дрожащим голосом. — Но я не звал тебя! Думал, это ты…
— Что?! — поразилась женщина.
Свет от фонаря упал на нее, давая увидеть, как вытянулось ее лицо, приоткрылись губы.
— Но если не ты… И не я… То…
— Приве-е-ет! — счастливо завопила я, радостно махая руками, будто встретила друзей которых давно не видела.
Головы этих жуликов тут же повернулись в мою сторону, глаза их блеснули тревогой, но в целом они оставались спокойны. И действительно, что им сможет сделать хрупкая маленькая девушка, я – в меньшинстве, ну, или они так думают.
— Леди Астайн… — недружелюбно процедила Лидок.
— Она самая, — кивнула я, подходя к ним и улыбаясь шире. — А вы чего тут?
— Да так подышать вышли… — сказала женщина.
— Ага-ага, — закивала я. — Постоять, поговорить, кого отравить, кого придушить… Да?
Слова повисли в воздухе и медленно-медленно устремились к ушам этих жуликов. Их смысл стал постепенно доходить до мозга товарищей, и на лицах их сверкнула жестокость.
— Так вы все вспомнили, — недружелюбно проговорил Чарльз, потирая руки.
— Да… — мои губы расплылись в хищном оскале. — Как я могла забыть?
— Это было очень недальновидно с вашей стороны встретиться с нами наедине, — продолжил камердинер, начиная наступать на меня. — Тело, сброшенное с башни, будет слишком искалечено, никто и не поймет, что вы умерли не от падения.
Я изобразила на лице испуг, а когда мужчина подобрался совсем близко, замахнулась, как много раз делала до этого, и врезала кулаком прямо в морду этой свинье. Он даже как-то хрюкнул, взвизгнул и, схватившись за нос, из которого закапал кровь на белый снег, сделал пару шагов назад.
— Очень недальновидно было, — угрожающе сказала я, встряхивая рукой, — переходить мне дорогу.
Чарльз захныкал, наклоняясь за снегом и прикладывая его к своему лицу.
— Я тут полистала законы, — продолжила я. — За кражу в особо крупных размерах виновные приговариваются к каторжной работе в шахтах, дабы искупить ущерб, причинённый имуществу его законного хозяина. Вот здесь, — я показал до этого спрятанную за спиной руку, которая держала листы бумаги. — Доказательство вашей кражи.
Лидок попробовала вырвать у меня листки, но я ловко увернулась, поставив ей подножку, чтобы она упала.
— Но вы, наверняка и так подозревали, что я предъявлю вам это обвинение. Иначе зачем было бы меня травить? И вот здесь начинается самое интересное, — я широко улыбнулась. — Подстрекательство к совершению преступления. Сговор с целью совершить преступной деяние. Преступление клятвы и причинение вреда господам. М-м-м… - я облизнула губы, будто съела какую-то вкусняшку. — Да у нас тут целый букет из преступлений. И вишенка на торте - умышленная попытка убийства. За это, кажется, полагается смертная казнь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я посмотрела сверху вниз на жуликов, который смотрели на меня с ненавистью, но где-то в потаенной глубине их глаз скрывался страх. Да… Бойтесь меня, если осмелитесь, блин! А то ишь, моду взяли!
— А самое интересное, что все свидетельства, все выписки, все показания уже здесь, в этих листочках. Мне пришлось попотеть, чтобы собрать их за один день, — блефовала я.
— Ты лжешь! — весьма ожидаемо крикнула женщина, сжав руки в кулак.
— Не знаю, — улыбнулась я безмятежно. — Давай проверим. Завтра эти бумаги окажутся на столе у моего мужа. Посмотрим, что он скажет, да?
Я заметила, что Лидка подала камердинеру какой-то взгляд, и он стал отползать к дверям, ведущим к черному входу для прислуги. Просто ушел? О, нет. Уверена, тут все намного интереснее.
— Я нашла ту старую ведьму, которая дала тебе травки, — продолжила я врать напропалую. — И она описала во всех подробностях что ты брала и для чего. А еще она согласилась под клятвой о ее неприкосновенности дать показания против тебя. Неловко, правда?
— Ты вчера не выходила из комнаты! — рявкнула Лидия, поднимаясь на ноги.
Ее взгляд скользнул в сторону черного входа и по лицу растеклась неприятная улыбка.
— Ты все лжешь! У тебя нет и половины доказательств. Ты заигралась, девочка. Вообразила себя великой воительницей? Думала, у нас не хватит смелости и сил устранить тебя? Да ты - бельмо на нашем глазу, только и делаешь, что вставляешь палки в колеса. А знаешь, что бывает с хрупкими палочками, которые лезут куда им не следует? Они ломаются.
Боже-боже… Я вся прямо-таки дрожу от страха перед своей участью.
Заметила, что тени вокруг меня зашевелились. Меня брали в плотное кольцо. Безжалостно сжимали в тиски. Они не сомневались — либо хотели этого, либо просто привыкли делать, что им прикажут.
— Как ты добилась этого? — спросила я, потому что было, и правда, любопытно. — Как ты подговорила всех слуг убить меня? Неужели, вы делали так всегда?
— Нет! – торжествующе воскликнула Лидок. — Все эти глупышки умирали без нашей помощи, они были умнее и не совали свой нос в чужие дела.
Я фыркнула.
— Воровство денег у моего мужа — это мое дело.
— Да какая ты жена нашему лорду? Маленькая рыжая дурочка.
Осторожно огляделась и заметила, что армия слуг подступила совсем близко.
— И все же? — приподняла я бровь. — Почему вы все, не боясь, не опасаясь наказания, пошли на убийство? — я чуть повысила голос, чтобы меня все услышали. — Вы же знаете, да, что за это полагается смертная казнь?
— Ты тут никому не нравишься, — услышала я голос из рядов. — Всем будет лучше, если ты исчезнешь, как и остальные.
Почувствовала, как меня грубо хватают и стягивают руки за спиной, кто-то другой дернул меня за косу, отчего моя голова откинулась назад.
О, совсем осмелели. Вот что значит стадный инстинкт.
Я весело улыбнулась и пожала плечами.
— Мне лестно это слышать.
Лидок, видно почуяв неладное, подошла ко мне и, заглянув в лицо, одарила меня полным подозрения взглядом.
— Почему ты не испугалась? Почему не кричишь и не зовешь на помощь? Ты проиграла.
— Я? Проиграла? — изумлению в моем голосе не было предела, затем тон стал еще более веселым чем прежде. — Я проиграла? Боже, я вас умоляю! Да вся твоя стратегия была более предсказуемой, чем плач голодного ребенка. Так в шахматы не играют.
— Какие шахматы? – начала закипать женщина.
Меня больнее дернули за волосы, и я улыбнулась шире.