ковырялся вилкой в банке с консервированной ветчиной. Он время от времени бросал зверскте взгляды в сторону пленных, но есть не прекращал. Двор был закрыт с одной стороны длинным сараем, с другой — высоким забором. По мусору ходили курицы, где-то в хлеве повизгивали хрюшки. Деревенская идиллия.
— Ну что там, Пыжик?
Худощавый мужик в зеленой куртке на голое тело бросил рюкзаки задержанных прямо в пыль.
— Да ничего такого. Дождевики, сухпай и фляжки. Чисто!
— На себе что?
— Жига, компас. А вот ножик к этого увальня любопытный.
— Да посмотреть, — раздался звонкий голос и из-за сарая появился молодой крепкий паренек, застегивающий ширинку. — Так это же кукри!
— И?
— Непальский кривой ножик. Редкая вещь!
Михаил буквально впился глазами в тельняшку вновь появившегося персонажа и захрипел. В горле пересохло, голос стал сух и непослушен:
— Братан, левое плечо. Глянь!
«Болотный» бросил заинтересованный взгляд и кивнул «молодому». То разрезал трофейным ножиком рубаху Михаила и ахнул, заметив характерную наколку:
— Браток! Капитан, да он же из десантуры. Свой.
Военный сыто рыгнул и бросил банку в кучу мусора.
— Это мы еще посмотрим. Свой или чужой. Подними его! В какой части служил?
Михаил невольно взглотнул. От его ответа сейчас зависела их жизнь.
— В самой старой.
— Пскопские? Шулермана помнишь? — тут же взвился «молодой», которому на вид было не меньше двадцати пяти.
— Не было такого.
— Ну да. Ты, видать, недавно срочку служил, а его перевели несколько лет как. Кэп, развяжем пацанов?
Обманчиво моложавое лицо неоднократно выручало Михаила. Знали бы они, что ему под тридцатник, то относились по-другому. Жизненный опыт важнее мнимого возраста.
Капитан подумал и неожиданно согласился.
— Под твою ответственность, Туляк. Жрать хотите, молодежь?
— Чё здесь оказались?
Пыжик, на самом деле прапорщик из сухопутных, все еще недоверчиво посматривал в сторону новичков. Народу «на базе» болталось немного. Кто на посту, кто на патрулях. Но как заметил Михаил, дисциплина соблюдалась, оружие и боеприпасы имелись и просто так на территории не валялись.
— Да хотели пробираться к родственникам в деревню. А тут такой замес! Вот решили сначала осмотреться.
— И чему тебя в десанте учили? Кто ж по дороге идет в разведку?
— Угу, — Семен добил банку тушенки и взялся за флягу. — Тогда бы вы нас просто-напросто в кустах положили.
— Ну, тоже факт, — кивнул Прапор, заливисто захохотав. — Мы тут позавчера территориалов знатно пощипали. А то совсем кадровую уважать перестали.
— Это на перекрестке?
— На нем самом. Были там?
— Рядом у деда остановились.
— Так, молодежь, — к ним снова подсел капитан, пронизывая холодным взглядом серых глаз обоих. — Лучше честно признайтесь, что тут делали?
Парни переглянулись, Михаил чуть заметно мигнул, а Семен заговорил. Отчего-то у него лучше получалось ездить по ушам окружающим.
— Если по чеснаку, то искали, где хабар найти. В поселке у нас хаза для лежки. Стрельба улеглась, пошли посмотреть. Что да как.
Офицер криво улыбнулся:
— Вот сейчас верю. Десант, родине послужить хочешь?
— У нас есть выбор?
— Ответ верный, но послужить все равно придется. В общем так, ребятки. Валить вас нам не резон, мы не злыдни какие. Сторожить тоже. Уговор будет такой. Там дальше за болотами банда одна залетная объявилась. То ли менты, то ли охрана с зоны. Что и как мы толком не знаем. Личного состава не хватает. Связь с областью еще не восстановлена. Так что предлагаю вам пройти туда и разузнать обстановку.
Михаил кинул взгляд на Семена. Ясно было без лишних слов, что они вдвоем этому командиру ничего не стоят. Но в случае успеха он получит необходимые сведения. А если убьют или убегут, то ничего не потеряет. В армии солдат лишь пешка для размена.
— Что мы будем с этого иметь?
— Принесете чего ценного, заплатим. Оружие, валюта? В моем подразделении все есть! Или давайте к нам. Служба по контракту, все официально. Договорились?
— Куда деваться!
— Туляк, ознакомь диверсантов с текущей обстановкой в районе действий.
Разговор с начальством был окончен. Парням вернули рюкзаки и личные вещи.
Затем бывший десантник расстелил на деревянном чурбане карту и начал показывать район доразведки:
— Лишних карт нет, так что запоминайте. Болота обходить далеко. Но тут рядом с просекой между ними перемычка, по которой можно дойти до речки. Здесь мост, но в случае чего и так перейдете. Там мелко. Деревня сразу за рекой. А сейчас слушайте сюда, братцы-кролики, — глаза Туляка стали жесткими. — Банда не первый месяц работает, накопили всякого-разного. Так вот — если узнаете их схроны, то мы их огттуда выкурим. Вам процент с найденного положен. Эндестеп?
— Яволь. А если к вам в ряды вступим, то соответственно процент увеличится?
Бывший десантник оживился:
— Соображаешь. Кэп у нас чувак жесткий, но, сука, справедливый. Как покажешь себя, так и заживешь. Мне лично заепца. В таком бардаке лучше в банде. Ферштейн?
— Понял не дурак, дурак бы не понял!
Туляк, надо сказать ему спасибо, выдал два побитых жизнью, но рабочих мопеда, немного консервов и поведал, как лучше выйти обратно, чтобы не попасть на мушку излишне ретивых часовых.
— Гладко стелют, пидары! А сами чем лучше бандитов?
— Ты поверил, что они нам хоть что-то отдадут?
— Хорошо, если не грохнут. Судя по крайним заметкам в газетах путч прошел неудачно, но армия сдаваться не намерена. Полковники делят стран и мародёрят по возможности.
— Ну а сам ты чем занимался у себя в казаках?
— Опять на больное место жмешь? Дурак был молодой! Что делать будем?
Они остановились на развилке. Дальше или поворачивать обратно к портовому поселку, или двигать к болотам.
— Работать на капитана не вариант. Но и сухими идти обратно неохота.
— Так мы такую новость в клюве принесем!
— Жить на что будем? Нас ведь наверняка на сам остров дёрнут. Дорого там, что писец.
— Зато какие тёлки!
— Тёлки зачетные, не спорю. Сосут как не в себя.
Они спрятали мопеды на опушке леса, а сами прошли вперед по перешейку, решив сначала смотреться. На мосту и точно оказался установлен пост. Около дощатой будки стоял пикап с пулеметом, перед ним маячили несколько сомнительных личностей.
— К гадалке не ходи, менты бывшие или вертухаи.
— Возможно, — Семен задумчиво гонял в зубах соломинку. — Надо схрон делать и следить до ночи.
— Правильно мыслишь.
— Только вот комарье заест.
— А это что!
Михаил достал из кармана баллончик с аэрозолью от гнуса.
— Откель такой подгон?
— -Да пока вы там с Туляком болтали, я в сумках пошарил.
Семен с сомнением глянул в сторону напарника:
— Чего еще спер?
В руках крепыша появился небольшой автоматический пистолет.
— Чиста случайно!
— Импорт?
— Немецкий. Восемь патронов.
— Давай сюда! У тебя и так кулаки железные.
— Тебе же десант нож выдал. А на близком расстоянии я и так кого угодно завалю.
— Сам бери эту хрень! Пока ты телишься, я все восемь патронов в цель положу.
Михаил вздохнул, но согласился. Семен в стрельбе на поражение настоящий ас!
— Бухают, — крепыш прислушался. — Будем ждать.
Они лежали в небольшом шалаше, замаскированном ветками и мхом так, что его можно было разглядеть, лишь находясь в нескольких метрах.
— Пьянство и разбой. Все как у нас. Вот уроды!
— Люди не ценят счастья. Жили бы спокойно.
— Тогда бы у нас работы не было.
— Да уж не знаю…
Семен метнул острый взгляд в сторону напарника:
— Ты никак завязать решил?
— Да пока нет. Но начал уставать в последнее время. Постоянно под напрягом.
— Погоди! Хорошие ходоки на дороге не валяются. Перейдем в следующий разряд, начнем откладывать на пенсию.
— Ты хоть одного ходока на пенсии видел?
Сеня промолчал. Их небольшая корпорация низовых бойцов мало общалась между собой. Так уж выходило. Реальностей много, а их мало.
— Тогда нас атаман и кинул. Сука. Своими