Если бы мы не жили в тумане, мы никогда не научились бы ни интуитивно чувствовать ясность, ни тосковать о ней. Через тьму мы идем к свету. За материей мы угадываем дух. Глядя на игру многообразий, мы уверенно мечтаем о единственной и конечной Цели.
XXXVIII
Философия
(Нить Ариадны)
На заре классического периода истории Греции возник миф, полный глубокого содержания, который служил для изображения большей части тайн жизни; это история Минотавра, загадочного чудовища, жившего в центре запутанного лабиринта и неумолимо пожиравшего тех, кто пытался покорить его. Однако появился человек, Тезей, который с помощью Ариадны, образа его собственной души, смог дойти до центра этого таинственного места, победить чудовище и благополучно вернуться по многочисленным дорогам лабиринта.
В чем секрет успеха Тезея? Перед тем как Тезей вошел в лабиринт, Ариадна вручила ему веретено с намотанной на него длинной нитью. По мере того как герой погружался в глубины подземелья, нить раскручивалась и позже, при возвращении, помогла ему не сбиться с пути.
По этой причине мы назвали философию нитью Ариадны, ключом, ведущим к открытию таинств мира Майи.
* * *Своими играми Майя создала из жизни настоящий лабиринт с запутанными дорожками, по которым, с точки зрения людей, непонятно как пройти. Поэтому люди и играют, словно дети, исследуя тысячи путей, которые позволят или достичь Центра тайны, или найти выход.
Хотя игры Майи и ее лабиринт могут на первый взгляд показаться чем-то отрицательным, мы не можем еще раз не отметить, с какой разумностью действует иллюзия, чтобы когда-нибудь, преодолев все препятствия – все игры – мы смогли овладеть той загадкой, что живет в Центре Сердца Пещеры.
Между тем, Майя обладает огромной силой, которая позволяет ей захватывать людей на этих перепутьях, пользуясь тем, что почти никто не знает, где выход… Всех нас захватывает материальная жизнь, потому что почти никто не знает, где выход из этой тюрьмы. А если мы все равно не можем выйти из нее, не лучше ли попробовать играть внутри, кружа по лабиринту снова и снова, пока Душа не протянет нам спасительную нить?
Лабиринт хранит две важные тайны. Первую уловить легче – это тайна выхода из лабиринта; вторая, более глубокая, – это то, что находится в центре, где берут начало его многочисленные пути. Нет никакой возможности выйти, пока не одолеешь чудовище. Нет никакой возможности разрешить загадку Жизни, не познав тайну игр Майи. Значит, важнейшая из тайн лабиринта – та, что спит в его сердце, и не будь смельчаков, отваживающихся на схватку с Минотавром, не было бы и тех, кто смог вырваться из лабиринта.
Если философия – любовь к Мудрости – это нить Ариадны, то, следуя ей, мы сможем дойти до самого оплота Майи; на это способны люди ищущие, победившие собственный страх невежества, желающие знать причину игры, не оставляя саму игру.
Тезей со своей нитью, Арес-Дионис со своей секирой-факелом, обычный человек со светильником своего разума – все они искатели Мудрости, любящие Мудрость, все они философы. Смело продвигаясь по дорогам бытия, они все более приближаются к центру и там, где должно было бы находиться огромное чудовище, они находят – вот так неожиданность! – обитель Майи, Великой Иллюзии, управляющей всеми играми лабиринта. Если попытки были настойчивыми и последовательными, игры всегда приводят к сердцу лабиринта. Если ты бредешь вслепую, чудовище иллюзии поглотит тебя, если ты влеком жаждой познания, чудовище сбрасывает свои покровы и перед тобой предстает Майя во всем своем великолепии – как великая властительница человеческого опыта.
Обнаружить Майю и ее покровы, понять смысл ее игр – значит достичь Мудрости. И тогда, даже если ты находишься в самом центре лабиринта, ты уже как будто стоишь у самого его выхода; ведь тайна, которая скрывается в центре лабиринта, – это тайна освобождения.
* * *По этой причине Майя и набросила на Философию покровы. Вместо того чтобы позволить нам узнать ее во всей простоте и чистоте, как незатейливую путеводную нить, она перенасытила ее словами, обманчивыми образами, бесчисленными определениями, техническими терминами, сомнениями и тоской, списком из сотен проблем без единого решения… Майе необходимо присутствие людей в ее лабиринте, и поэтому она открывает перед ними многочисленные дороги, которые, как и в детских играх, никуда не ведут…
* * *Тем не менее, когда-нибудь, блуждая по этим дорогам, кто-нибудь из людей доберется до чудовища; будут и те, кто раскроет тайну Минотавра, и найдутся герои, которые терпеливо намотают нити своих знаний на спасительное веретено.
Тем, кто достиг Мудрости через Философию, предназначена Сила. Знать – значит мочь. Тот, кто знает, что скрывается в сердце лабиринта, может освободиться из него. Тот, кто в конце концов выходит из мира Майи, делает это не только ради собственного освобождения. Подобно Тезею, он вырывается оттуда, чтобы предупредить других, чтобы научить их, чтобы помочь им избежать еще больших страданий в том бессознательном состоянии, которое представляет собой телесная жизнь, если подчиняться ее потребностям, играть по ее законам…
* * *Лабиринт мира Майи не является ни враждебным, ни поддельным, он не противопоставляет себя миру Истины. Он всего лишь отражение других, высших миров, и, будучи отражением, улавливает все то, что без труда может попасть в его тусклый свет и огрубевшую от тяжести материю. Мир Майи исполняет свой закон, и в большинстве случаев мы сами еще сильнее искажаем его образы из-за ущербности своего восприятия. Играть не означает делать это во сне, правила игры не подразумевают, что нужно непременно зажмуривать глаза, чтобы следовать им. Игра не принуждает нас не знать, что мы играем; скорее, она требует, чтобы мы знали, зачем мы это делаем.
Философия, таким образом, дает нам ту ясность видения и понимания, которой слепая инерция нас лишила.
Философия – это узнавание, обретение заново того, что является собственностью Души и было утеряно во время игры. Это открытие тайны лабиринта, триумфальный выход в мир реальных существ, Изначальных Архетипов, отражения которых так долго сопровождали нас в скитаниях…
Майя позволила Тезею одержать над собой победу. Она одержала победу над самой собой, ведь это она создала Великую Иллюзию, чтобы позволить узнать себя тем, кто за покровами окутывающего ее мрака, увидит ее истинный лик.
XXXIX
Бог
Те, кто плохо тебя знает, Майя, говорят, что ты пытаешься скрыть от взора людей Источник Существования, что ты всячески стараешься держать их в слепом неведении, чтобы легче было играть с ними… Вот что говорят о тебе, Майя…
Но ты изобрела великолепный способ для достижения цели – обратной той, которую тебе приписывают. Да, ты играешь, ты расставляешь тончайшие сети, чтобы ловить людей в этом иллюзорном мире материи, и ты предпочитаешь непрерывное вращение колеса жизни окончательному освобождению, потому что живешь вместе с теми, кто живет… Все это верно, но ты не отрицаешь Бога и скрываешь его не больше, чем любую другую Истину.
Каждый твой шаг, каждый поворот пути, каждая игра, каждый перелив света и тени – это постановка вопроса, приглашение к поиску смысла вещей. Это как с тем ребенком, о котором мы говорили в начале наших размышлений: он играл, зная, что играет, но играть не прекращал.
Ты неустанно повторяешь свои законы, заставляя нас постоянно возвращаться к одним и тем же шагам, чтобы когда-нибудь мы могли задуматься о смысле этих шагов.
Кто направляет игру? Майя.
А кто направляет Майю? Бог.
Бог – это Источник Существования. Проявленное существование предполагает игру ценностей, которая продолжается до тех пор, пока из двойственности не возникает равновесие и возможность возвратиться к своему Истоку. А Майя организует эту игру, но однажды, когда она закончится, Майя возвратится в самое лоно Тайны вместе со всеми теми, кто одержал победу над жизнью.
* * *Боже, тебе давали столько имен в этой игре жизни!.. Столько сражений люди развязывали, оспаривая право называть тебя по-своему… У тебя столько изображений… Люди проливали кровь, чтобы одно из твоих изображений предпочли всем другим… Тебе присваивали столько атрибутов и свойств… Люди все еще продолжают спорить о добродетелях, якобы тебя украшающих, забывая, что наградив какой-нибудь одной добродетелью, тем самым лишают тебя остальных… И не понимают при этом, что Ты абсолютен, что Ты вмещаешь в себя все…
Боже, тебе посвящены тысячи философских трактатов, споров и учений. Лучшие поэмы написаны во славу Имени Твоего. Книги и слова о Тебе наполняют историю и еще продолжают наполнять…
Что могу дать тебе я?
Вне всякой игры, за пределами всех интеллектуальных оценок я не нахожу для тебя имени лучше, чем то, что есть у тебя, – Бог. И единственное, что я могу предложить тебе, – свою преданность в форме своих трудов. Мое намерение, Твое Суждение.