Кладу подушку под бок и обнимаю ее. Слезы градом хлынули из глаз. Втягиваю носом запах.
С каждым днем его образ будто исчезает, испаряется все больше и больше.
С каждым днем мне все сильнее кажется, что, то что было между нами, я просто выдумала. Рыдания вновь рвутся из груди, заполняя тишину пустой квартиры.
Две недели уже прошло. Такой маленький срок, а я до трясучки в руках боюсь забыть даже секунду, проведенную с ним. Эти воспоминания теперь самое ценное, что есть в моей жизни. Пусть и приносят столько боли.
Вновь прокручиваю в голове последний вечер. Он затащил меня в душ и поставил под воду прямо в одежде. Так жадно смотрел на меня, когда эта одежда падала с тела мокрой тканью. Так сильно сжимал меня в своих объятиях. Так…
Звонок в дверь.
Звук резко выдернул меня из закоулков памяти, заставляя вздрогнуть и сесть на кровати.
Бросаю взгляд на мобильник. Два непринятых. Оба от Артема.
Он звонит каждый день, а я каждый день не отвечаю. Я знаю, он беспокоится. Знаю, что хочет поговорить и услышать, что у меня все хорошо.
У меня и правда все хорошо. День сменяет другой, все они похожи друг на друга словно близнецы. Каждый день одно и то же. Я просыпаюсь, завтракаю, гуляю в парке и возвращаюсь домой. Включаю сериал, или беру в руки книгу. Хоть что-нибудь, чтобы не чувствовать себя одинокой и разбитой.
Но ему я об этом не скажу. Пусть, это похоже на ребячество, но слишком тяжело мне с ним разговаривать, будто бы и не было ничего. Уж лучше молчать. Пластырь сдирают резко, а не отрывают миллиметр за миллиметром. Так нам обоим будет легче. Я ни за что не позволю ему разрушить жизнь ребенка из-за меня. Эта мыль словно червь проникла в мое сознание и не дает покоя, заставляя снова и снова сбрасывать его вызовы. Заставляя меня жить дальше без него.
Снова раздается дверной звонок. Обреченно подпираю голову руками. Я не хочу никого видеть.
Звонят настойчивее, и я все-таки встаю с кровати и на цыпочках пробираюсь в прихожую.
В глубине души закралась надежда. Может быть, это он? Он приехал, и мне стоит только открыть дверь, и у нас снова все будет хорошо? Ухмыляюсь.
В дверь начинают стучать. Удары далеко не вежливые, а скорее настойчивые, будто кто-то точно уверен, что я дома и не открываю лишь из-за своей прихоти. Так оно и есть, конечно, но это еще не значит, что можно тут барабанить и пугать меня. Бедная дверь ходит ходуном под тяжелыми кулаками незваного гостя.
Сердце грохочет, как сумасшедшее, пока я пробираюсь к глазку.
Глава 50. Соня
Соня.
Облегченно выдыхаю!
Господи, и откуда в ней столько силы, так колотить по двери!? Я думала, еще секунду и железный щит просто в щепки разлетится под этими богатырскими кулаками.
— Баб Нин, Вы чего так колотитесь? — добродушно спрашиваю соседку.
Бабушка божий одуванчик уставилась на меня, как баран на новые ворота.
— Вот те на! Сонечка! — женщина бесцеремонно двигает меня плечом и проходит в квартиру. Улыбаюсь, она всегда такой была, сколько я ее помню. — А я-то думала, опять эта ветрогонка пришла, скулит тут мне под стену!
— Это я скулю. — с театральным вздохом признаюсь я и прыскаю со смеху. — Баб Нин, чаю?
Та охотно кивает головой в сером вязаном платочке и проходит на кухню. Или она проходит туда еще раньше, чем я приглашаю?
Накидываю на плечи теплый вязаный кардиган и иду следом. Ставлю чайник. Женщина уже заботливо придвинула к себе поближе вазочку с печеньем и шоколадными конфетами.
— А у меня еще пирог есть. Малиновый. — с улыбкой произношу я. — Давайте по кусочку, а? — я специально ее будто бы уговариваю, хотя и знаю, что это не требуется.
— Так от чего по кусочку то? Можно и больше! Мы с тобой и так красотки, фигуру беречь не надо! Мужики они, знаешь ли, помягче любят! — на этих словах она смешно причмокнула губами.
Уныло оглядываю себя в отражении блестящего кухонного фартука.
— Ну тогда я в пролете, баб Нин. Одни кожа да кости. — развожу руками и разливаю душистый чай по маленьким чашкам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ой, ну у вас ведь мода такая сейчас! Ничего, и на тебя любитель найдется!
Сажусь за стол и мешаю сахар в чашке. Баба Нина кладет уже четвертую ложку и отпивает глоток. Даже не поморщилась.
— Так что ты тут Сонечка делаешь? Я то думала, ты в институте, в столице своей! На каникулы что ль приехала?
Вздыхаю.
— Бросила я институт. Не мое это. На художественный хочу поступать. Тут, в городе.
Баба Нина одобрительно кивает.
— А я всегда говорила, что ты талантище! Развиваться надо! Какой из тебя юрист, ты ж помрешь со скуки там!
Смеюсь.
— Что правда, то правда.
Кусаем малиновый пирог и пару минут молчим, наслаждаясь вкусом.
Я люблю бабу Нину. Да и как можно не любить человека, у которого ты половину своего детства провела? Вика, убегая на гулянки, вечно сплавляла меня на соседку, как ненужный груз. А та заботилась обо мне, всегда пекла вкуснейшие плюшки. Мечтательно прикрываю глаза. До сих пор помню их вкус на языке.
— Новые соседи не сильно шумели, пока нас не было, баб Нин? — заботливо спрашиваю я женщину.
— Какие еще новые соседи? — бабушка удивленно хлопает глазами и даже жевать перестала.
— Которые в нашей квартире жили. Вика сказала, что они слишком шумные были и поэтому она попросила их съехать. Так что квартира свободна и тут теперь снова буду жить я.
— Дак а не было никаких новых соседей. — редкие брови женщины поползли вверх. Она уставилась на меня с внимательным выражением лица, требуя подробных объяснений.
— Вы, наверное, не заметили их? — неуверенно отвечаю я.
— Да как я могла не заметить? Мимо меня и мышь не проскочит! — в голосе гордость. — Говорю ж тебе, не было никаких соседей! Только эта расщеолда таскалась день да через день со своим хахалем! Мимо меня прочешут и не поздороваются даже! — женщина обижено отвернулась к окну и приняла горделивую позу, сложив руки на груди.
-Вика? — мой голос дрогнул. — Вика с хахалем сюда таскалась?
— Ну а кто же еще? Она, мордофиля! Устраивала мне тут концерты своими стонами каждый день! Я в три часа новости по первому смотрю, и они как по часам каждый день сюда являлись! Ясно уж какими непотребствами тут занимались! Стыд, да и только! Тьфу! — женщина наигранно сплюнула и продолжила жевать малиновый пирог.
Во рту пересохло. Делаю большой глоток чая.
Догадки лезут в голову одна за одной. Неужели, пока Артем был занят делами и работой в офисе, она вместо шоппинга и подружек, кувыркалась за его спиной с другим мужчиной?
Ладони холодеют, а в голове будто складывается пазл.
Глава 51. Соня
Соня.
Смотрю на престарелую соседку в упор и пытаюсь переварить услышанное. Можно ли доверять ее словам? Она всегда недолюбливала Вику, но наговаривать на нее… Нет. Баба Нина не стала бы.
— А как выглядел этот мужчина? — осторожно интересуюсь я, откладывая пирог на тарелку. Аппетит уже пропал. От волнения желудок, кажется, перевернулся вверх дном изнутри.
— Да обычный мужик, чего уж там. — махнула рукой. — Хиленький, щупленький. Ничего особенного. — безразлично жмет плечами.
Не похоже на Артёма.
— Брюнет?
— Да неее, белобрысый!
Это не Артем. Вика приходила сюда с другим мужчиной. Волнение нарастает с каждой минутой все больше.
Как она могла!? Злость на девушку заставляет меня стиснуть зубы. Господи! С ней рядом такой мужчина, а она ему изменяет!? Немедленно захотелось подскочить с места и пойти рассказать все ему.
В голову пришла еще одна догадка. Конечно, ее измены не гарантируют того, что отец ребенка не Артем, но все же вероятность есть…
Задумчиво смотрю на бабу Нину, пока та что-то ворчливо рассказывает про неурожай на даче в этом году, и про соседа Петра Сергеевича, который еще ого-го и который строит ей глазки каждый раз, стоит ей выйти за хлебом.