Войдя внутрь, Ринат попал в главную приемную, которая может похвастаться большими хрустальными люстрами, дорогой антикварной и репродуцированной мебелью, зеркалами из муранского стекла, шелковыми коврами и совершенно невероятным роялем, стоящим посередине. Каким бы Дед ни был, но музыку он очень любил.
— Дорогой внук прибыл. — Расплывшись в улыбке, спускался по лестнице старик, одетый в простое светлое поло и штаны свободного кроя. Голова лысая, взгляд колючий, хотя кажется с виду добрым и располагающим к себе.
Дед совсем не похож на лидера мафии. Не вписывается в прописанное обществом описание. Года дают о себе знать. Нынче седьмой десяток стукнет.
— Не стыдно тебе? — произнес уже строго. — Не пригласил на свадьбу своих стариков!
— Я тебя тоже рад видеть, Дед! — Старик протянул руку и пожал ее Ринату, а после, слегка хромая на левую ногу, пошел к кожаному дивану.
— Присаживайся, — указал на противоположное кресло. — Перетрем некоторые темы с тобой. — Перейдя в холодно-деловой тон, он сел на диван.
Ринат последовал за Дедом и присел напротив него. Лысый сморщенный старик, поглаживая жидкую седую бороду, внимательно и задумчиво посмотрел на внука.
— Разочаровал ты меня сильно, — произнес с жалостью в голосе. — Ты хоть и моя кровь, но за твой поступок хочется из тебя ее выпустить. — Глаза блеснули опасным огнем. — Рассказывай.
Настрой старика Ринату не понравился. Не сулил он ничего доброго. Хотя внешне все говорило об обратном.
В гробу Янгулов видел таких кровных родственников.
— Я хочу на стрелку вызвать твоего Антона, — не прерывая зрительного контакта со стариком, начал размеренно говорить Ринат. — Он на связь не выходит, как шакал гасится. Исподтишка действует, — заключил с уверенностью в голосе, откинувшись на спинку кресла.
— Не понимаю, зачем ты жопу рвешь за Шерхана и его семью. — Вытащив из кармана пачку сигарет, старик выудил одну и закурил. — Я-то ничего против не имею, ты пойми. Стрелку устроить могу на раз плюнуть. Но Антон мне не чужой, и его ходы я понять могу. А твои не понимаю, — затянувшись сигаретой, прохладным тоном заключил он и выпустил клуб дыма.
— Дочка Руслана — моя жена, которая вызывает неподдельный интерес у Антона. Ты думаешь, я должен стоять в сторонке после такого известия?
— Не заливай мне, щенок. Осведомлен, когда ты бабу себе присвоил. — Губы сжал, и взгляд такой недовольный. — Это не твоя война, Ринат. Не твоя, а Руслана. Тебе не победить Антона, он хорошей поддержкой заручился, пока ты нос воротишь. Отойди от дел Шерхана!
— Нет, — сухо бросил одним словом Янгулов, постукивая пальцами по подлокотнику кожаного кресла. — Устрой нам стрелку.
— Ой, нарываешься, сынок! — Качнув головой, сурово посмотрел на Рината. — Устрою, но помни о моих словах! — подавшись вперед, старик продолжил. — Это не твоя война!
* * *
Глубокой ночью Ринат вернулся домой. В спальне он увидел свернувшуюся клубочком Анфису. Такая маленькая. Манящая. Настоящее искушение для него. Ухмылка тронула губы.
Мужчина не устоял, подошел к девушке. Она пребывала в глубоком сне. Костяшками пальцев Ринат провел по ее щеке, ощущая внутри странное тепло. Хотелось как можно быстрее оказаться рядом с ней в одной кровати.
Он встал с постели и, раздевшись, пошел в ванную комнату. Необходимо смыть следы тяжелого дня.
Встал под холодные струи воды, которые освежают и придают бодрости. Мужчина начал размышлять. Он по-прежнему не верил, что разговор с родственником мог пройти так гладко. Дед дал ему полную свободу, пообещал устроить стрелку с обидчиком. Его предупреждение и навязывание своего мнения не поменяло решения Рината насчет Антона.
Такой щедрости не ожидалось от Деда. Есть ли какой-то подвох в его действиях, Янгулов не знал. Но ожидать можно всего. Мир криминала непредсказуем. Антона мужчина не знал лично и дел не имел раньше. Так, слушки проходили всякие, не более. На его практике рыбки были и покрупнее. Для него этот сморчок как грязь под ногами. Пройдешь и особо не заметишь. Девочку Ринат ему не отдаст. Она его.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
С ней все иначе стало в его жизни. Мучительная иллюзия семьи, которая совсем недавно была для Янгулова под запретом. Табу, которое не стоило нарушать. Но по факту он сам выбрал себе постоянную женщину. Мужчина осознавал, что подставил себя. Теперь каждая крыса знает, что у него есть слабое место.
Девчонка вляпалась в его мир не по своей воле. Родной отец затащил, оберегая мнимой защитой. Ей крупно не повезло. Но он даст ей ту безопасность, в которой она нуждается.
Все время хочется видеть Анфису. Чувствовать ее. Вдыхать нежный аромат кожи. Эта девочка пробуждает в мужчине что-то несвойственное и совершенно странное. Она уже проникла ему под кожу. Глубоко. Подобно самому изощренному яду, который мгновенно может сбить с ног.
Она стала его наваждением. Искушением. Совсем неприметная девчонка, в чьих глазах сама жизнь и смерть танцуют танго.
Ее бездонные очи. Карие. В них плещется вечный протест. У Янгулова было десятки красивых кукол. Покладистых. Покорных. Но ни одна не сумела оставить свой отпечаток и засесть в его голове. А Анфиса… Со своим ужасным характером совсем другая.
Ринат поспешно вышел из душевой кабины. Наскоро обтер напряженное тело и поспешил к своей девочке, которая так манит своей чистотой.
Янгулов лег в постель, повернулся на спину и устремил свой взгляд в потолок. Решил не нарушать столь крепкий девичий сон. Анфиса ворочается рядом, натягивает на себя одеяло. И, наконец, сама начинает к нему ластиться, пребывая во сне. Он смотрит на водопад черных волос, поворачивается на бок и приступает перебирать пальцами шелковые пряди.
Анфиса что-то невнятно пробубнила и попыталась отстраниться. Это выглядело так потешно, что вызвать, кроме улыбки, ничего не могло.
— Я сплю, — проворчала девушка и толкнула мужчину в грудь, отворачиваясь.
— Уже нет. — Вскидывает руку, ловит нежное девичье тело и прижимает к себе.
Ладони устремились изучать каждый крошечный сантиметр этого сладкого и такого манящего тела. Ринат уже предвкушал сладострастный момент наслаждения, когда его девочка будет выгибаться под ним, не скрывая своих стонов.
— Анфиса… — Мужчина коснулся губами ее щеки, запечатлев легкий, как бархат, поцелуй. Она попыталась отстраниться, но ее попытки оказались тщетны. Еще чуть-чуть и она сама будет поддаваться. С первой встречи и первого взгляда между ними проскочила искра невероятного притяжения.
— Отстань, ненасытный. — Едва слышные слова, но в тишине комнаты они прозвучали отчетливо, громко.
Она уперлась ладонями в грудь Янгулова, отталкивая от себя и даже не подозревая, что своим протестом распаляет его гораздо сильнее.
Мужчина уделил внимание ее груди. Упругая и идеальная по размерам. Будто специально создана для него. Сквозь тонкую ткань сорочки просвечивались напряженные соски, которые выдавали девушку с головой.
Игра в строптивую девочку мужчине понравилась, поэтому он усиливал свой напор. Гладил. Мял. Вызывал возбуждение и отклик тела.
— Анфиса, — повторил он хриплым от возбуждения голосом. — Хочу тебя.
— А я хочу отдыхать, — громко и недовольно проговорила она, начав вырываться куда сильнее.
Мужчина усмехнулся вслух. Какая невыносимая, но такая желанная для него. Ее характер и ослепительная чистота сводят с ума. Он никогда не выбирал неопытных девушек. Предпочитал девиц со стажем, которые четко знали, чего хотят.
Анфиса — редкостное исключение из правил. Лакомый кусочек для мужчин. Девочка, которую желают многие, но никто ее не получит даже в своих снах. Он этого не допустит!
Его!
Ринат легко расправился с ненужным элементом одежды на теле своей жены.
— Моя идеальная девочка… — прошептал Ринат, навалившись сверху. Мужское достоинство уже в полной боевой готовности коснулось живота девушки.
— Ну, Ринат. — Распахнув свои глаза так широко, как только можно, Анфиса начала отползать назад. Напугалась.